«Пуши хвост, перед своими любовницами» — передразнил ангелочка. Нахрена они мне сдались, когда у меня такая сладка карамелька под боком своей шикарной попкой крутит! Совращать её будет одно удовольствие, не хотел вначале, но своим «такого пункта в договоре нет» вывела, теперь пусть пеняет на себя.
— Потерпи, через пять дней зайдёшь в гости. Только не рассчитывай на долгое рандеву, мы её только девственности лишим, разок всплакнёшь от счастья, и хватит. А вот после командировки оторвёмся по полной.
***
Захожу к сестре, она уже не рыдает в три ручья, а о чём-то усиленно думает, руки сжаты в кулаки — злится.
— Привет, родная, ты как?
Она резко поворачивает ко мне голову.
— Мила! — воскликнула и бросилась ко мне. — Я больше не могу находиться здесь, задыхаюсь.
— Мне сказали, что тебя скоро перевезут, потерпи.
В ответ обнимаю, пытаюсь успокоить. Жалко мне глупышку мою, попала в западню ловких манипуляторов.
— Куда? — испуганно спрашивает, отстраняясь.
— Не в тюрьму, успокойся. — Улыбаюсь ей тепло. — Но тебе придётся некоторое время положиться на людей, что тебе помогают. Если скажут сидеть дома — так и делай, это для твоей же безопасности.
— Но я домой хочу… — начала она.
— Диана,— уже строго, — прекрати вести себя как маленькая девочка! Скажи спасибо, что в тюрьму не посадили, ты таких дел натворила, что …
Вот тут я замолчала, ну как ей сказать, что я теперь до конца дней рассчитываться буду? Да и делать я этого не могу, это мой осознанный выбор, пусть и под давлением обстоятельств. Жертву разыгрывать из себя неуместно в этом случае.
— Я знаю, что была не права, но они ко мне относятся как преступнице!
Одна часть меня требовала её утешить. Другая говорила, что это только навредит, посему решила говорить как есть:
— А это так и есть, ты нарушила закон, причём не единожды. А если будешь взбрыкивать, они могут разозлиться и отдать тебя властям. И уж поверь, дом тогда ты не скоро увидишь. Так что выбор за тобой: либо ты делаешь, как они скажут, либо сядешь надолго.
— Я думал, ты меня поддержать пришла, а оказывается упрекать.
Тяжко вздохнув, без тени раздражения отвечаю:
— Диана, придёт время, ты осознаешь, что натворила, и самой стыдно станет.
— Мила, тебе не понять меня, ты никого не любила! Мне будет больно, но никак не стыдно, они лишили мне счастья!
— Это ты сейчас так думаешь, пройдёт время, будешь рада, что вовремя тебя остановили…
— Я так и знала, что не поймёшь, — тяжко вздохнула она и отошла от меня.
— Отчего же, я понимаю, сейчас тебе кажется, что ты любишь этого мужчину всем сердцем, и разлука с ним приносит не выносимую боль. Но подумай на досуге, любил ли он тебя? Поверь, если мужчина женщину любит, то никогда так не подставит.
— Он не заставлял меня, я сама! — взвилась сестра.
— Ты же мне в прошлый раз говорила «словно мной руководил опытный кукловод». Не стыдно врать сестре? Скажи, что бы сказали наши родители о твоём поступке?
— Да достала ты с этим «что бы они сказали»! «Как бы посмотрели»! Их нет, они погибли — баста! А ты мне не мать, чтобы учить жизни, я взрослая! — рявкнула она.
— Верно, их нет. Но вот насчёт взрослая я бы поспорила, твои поступки говорят об ином…
— Мои поступки говорят, что я ради любви готова пойти на многое… Да с кем я говорю… — махнула она рукой, — ты же ничего не понимаешь. Ты не способна любить, только о работе и что сказали бы родители постоянно думаешь. Мил, иногда я думаю, что тебе суждено судьбой умереть старой девой. Никогда не видела тебя с парнем, никогда не слышала, чтобы ты рассказывала о своих ухажёрах. Друзья детства не в счёт, ты к ним относишься как братьям. Так что мы не можем понять другу друга, ты словно пустая оболочка, живёшь по инерции, а я не хочу повторить твою судьбу.
А вот это уже больно слышать. Но, вспомнив слова пижона, что она сейчас взвинченная, немного успокоилась.
—Ты ошибаешься, я тоже могу чувствовать. Например, боль от предательства. Ты же меня, по сути, предала: молча украла деньги и скрылась. А так же мне ведомы такие чувства как отчаянье и страх, я их испытала, когда не знала, где ты и что с тобой. Скажи, разве я застуживаю такого? Почему другой человек, которого, по сути, ты не знала, стал дороже сестры? Неужели нельзя было сказать мне о своих планах?
— Чтобы ты начала отговаривать? — горько усмехнулась она.
Я смотрела на неё и понимала: сейчас с ней разговаривать бессмысленно, она слышит только себя. Она даже не представляет, как меня подставила, и если бы не Лютов, неизвестно, что бы со мной сделал Андреев. Мда, я вырастила эгоистку. Не знаю, это следствие того, что её так обработали, или же она была такой, а я не замечала. Ладно, поговорю с ней потом, когда любовная лихорадка с неё схлынет.
— Ладно, поговорим об этом позже. Сейчас я прошу тебя только об одном — не делай глупости. Если выкинешь очередной финт, я уже помочь тебе ничем не смогу.
— Можно подумать, ты мне сейчас помогла… — отвечает, скривив недовольно губки. — Я всё равно как в тюрьме.
— Ну, раз так, то, может, мне сказать, что не стоит им напрягаться, а? И тебя выпустить на свободу. Знаешь, Андреев просто жаждет тебя прикопать в лесочке, но до этого он тебя изрядно помучает. Так что, сестрёнка, хочешь на волю?
Она побледнела. Понимаю, что жестоко, но это хоть немного приведёт её в чувства.
— Хорошо, я буду слушаться своих тюремщиков.
Да блин, говорит, словно одолжение делает! Она очень изменилась, сейчас передо мной не моя сестра, а словно другой человек. Поняв, что разговор ни к чему хорошему не приведёт, попрощавшись ней, ушла, иначе можем ещё больше разругаться.
***
Пока ангелок была у сестры, я вызвал Ромашова, тот сел ко мне в машину и с упрёком во взгляде на меня посмотрел:
— Понимаю, с малолеткой, у который крыша поехала, не в кайф возится боевому офицеру.
— Да, блин, вывела меня эта канарейка, самолично придушить готов! Я всё понимаю, обработали девчонку, но, командир, она ещё та заноза в заднице. Даю сто процентов — эта мелкая дрянь всегда такой была, только прятала свою стервозную натуру под личиной невинной овечки. Может, кого-то другого поставишь за ней присматривать?
— А если её убрать захотят? Ты сам понимаешь, что Андреев в этом деле тоже замешен, иначе он не стал так рьяно её искать. Даю сто процентов, что он специально дал возможность Диане слить информацию и деньги перевести. Никогда не поверю, что он сглупил.
— Тут не поспоришь. Ты посмотри, каков жук, думал пыль в глаза пустить, мол, обратился к самому Лютому, жажду найти воровку. А сам сто процентов киллера нанял, чтобы убрать девчонку. Хорошо, что мы тут всё оцепили, никто посторонний не прошмыгнёт. Да и на одну из моих квартир эту дрянь поместили, так что никто не заподозрит, почему вы сюда приехали.
