— Да? — игриво интересуюсь, скрывая истинные чувства. — И какие я вызываю у тебя?
Ну, давай ври дальше, матрёшка!
— Пока не определилась…
Разочаровала. Я-то надеялся на комплемент мою сторону, мол, гад, мерзавец. А она не определилась…
— И всё?
Подталкиваю её к этому. Мне нужен только повод, чтобы популярно объяснить ей, где скоро будет её место и как нужно встречать своего мужа. Нет желания тратить время на расшаркивание, да и нет у меня его.
— А что вы от меня хотите? Восторга? Или ненависти? Так оба чувства ещё заслужить нужно. Хотя… Есть одно чувство — я благодарна за спасение сестры… и себя от маньяка.
Серьёзно? Заслужить? С какого перепуга, деточка, я буду возле тебя круги наворачивать, чтобы только трахнуть? Не хочешь ничего чувствовать, хрен с тобой! Хотя… Не определилась, что чувствуешь? Ну так я тебе помогу. Сама напросилась!
— Даже так… — усмехнулся, и тут же напомнил о другом чувстве — смущении: — Пойдём в душ вместе.
Она вздрогнула, как от удара. Ничего, рыба моя, скоро привыкнешь, и не только к совместному душу. Ох, зря ты, девочка, решила меня морозить, не тебе тягаться со мной. А она продолжала усугублять своё положение:
— Не думаю, что в этом есть необходимость. Более того, я бы хотела сегодня перевезти свои вещи…
Не стал спорить, пусть думает, что всё у неё под контролем. Как кстати, что я вызвал Регину, с её невольной помощью я быстрее добьюсь желаемого.
Пошёл в душ, поражаясь наивностью ангелочка. Она что, реально думает, что сможет долго продержаться? Если я раньше ещё раздумывал, нужно мне это или нет, то сейчас решил: хрен с ней, пусть любит. Не думаю, что понадобиться много усилий, чтобы она поплыла: подарки, хороший секс и лестные слова — этого для несмышлёной девочки будет вполне достаточно.
Глава 17
Зашла и поняла, что мне надеть-то, собственно, нечего — в ванной комнате пусто. То, что было на мне, куда-то делось. А идти к Лютову и спрашивать, где всё, не хотела. Набрала Гале:
— Подруга, выручай… — начала я.
Та, не дослушав, затараторила:
— Я тебе говорила, что не стоило связываться с этим красавчиком! Что этот гад тебе сделал? Давай адрес, сейчас приеду тебя спасать…
— Галя, угомонись. — Шикнула на неё и продолжала: — Спасли меня вчера от маньяка…
Тишина, затем сиплое:
— От ко… кого?
— Потом расскажу. Ты мне лучше привези одежду…
— Очуметь! — воскликнула она и тут же сдавленным голосом: — Только не говори, что ты голышом всё это время была…
— Галя, призови к порядку своё буйное воображение. Разумеется, я не нагишом щеголяю, а в футболке Лютова, у него дома. — То, что с голым задом, умолчала, а то сейчас начнётся допрос с пристрастием. — Моя одежда пришла в негодность, а его просить купить не хочу…
— Вот и правильно! Независимость — наше всё. Диктуй адрес, сейчас привезу платье, что ты покупала недавно.
Точно! Я о нём забыла. Покупала его ещё месяц назад ко дню рождения Гали. Приспичило ей в клуб идти отмечать, пришлось экипировку прикупить, иначе вынос мозга гарантирован. Пусть я не любитель таких заведений, но это её праздник, имеет право. Решили, что от Гали поедем, вот я и оставила его у неё. Чёрт! А день рождения у подруги уже через три недели, как я теперь пойду в клуб? Не успела я расстроиться по этому поводу, как вспомнила, что разрешения на посещении подруги не получила. Тяжко вздохнув, набираю пижону — тишина. Понятно, он ещё в душе. Встала и сама пошла приводить себя в порядок. Только встала под струи воды, как резко открылась перегородка, и раздался насмешливый голос Лютова:
— Ангелок, вот какого нужно было ломаться? — я чудом не заорала.
Прикрыла глаза, чтобы взять себя в руки, не буду радовать его своим смущением. Стоило справиться с эмоциями, я повернулась к нахалу и с невозмутимым видом попросила:
— Подайте полотенце.
Он медленно прошёлся по моему телу похотливым взглядом — не реагирую. Сто процентов пытался заставить меня нервничать. Ну уж нет! Шок прошёл, и я готова принять вызов. Поздно заливаться стыдливым румянцем, он вчера не только разглядел, но и потрогал.
— Может… спинку потереть? — игриво интересуется.
Посмотрела на него, как на дитя неразумное, и решила всё сделать сама, только потянулась за полотенцем. Лютов взял меня за талию, и вытащил из ванной.
— Спасибо. — Скупо произношу, и только вновь потянулась за полотенцем, он опять меня опередил. Никак не могу привыкнуть к его высокоскоростной реакции.
— Обращайся, — улыбаясь, принялся меня вытирать.
Останавливаю его, прихватив здоровой рукой его руку.
— Егор Александрович, спасибо за заботу… — Останавливается и пронзает меня горящим взглядом, от которого сердце пропускает удар. Беру эмоцию под контроль и, чеканя каждое слово, продолжаю: — Но я в состоянии сама это сделать.
— Знаю… Но я так хочу… — произносит он интимным голосом и начинает наклонять своё лицо к моему.
Всё, достал!
— Убедительная просьба, — вновь останавливаю его, отодвигая здоровой рукой от себя, — придерживайтесь рамок договора. Пункта, где вы можете входить ко мне в ванну — нет. Посему настаиваю, чтобы это был первый и последний раз. Мне не нравится, когда бесцеремонно вторгаются в моё личное пространство. Я имею полное право на уединение и знать, что никто не нарушит его. Хотите примерить на себя роль Казановы — шуруйте к своим любовницам, а меня, наконец, оставьте в покое!
— Ангелок, — цокнул он языком, качая головой, — ты так и не поняла, во что вляпалась, когда согласилась стать моей…
— Я, — произношу жёстко и делаю паузу, пристально смотря мачо в глаза, — соглашалась только на то, чтобы стать матерью нашего с вами ребёнка. Но не более того. У меня нет желания и намерения становиться «вашей». Я... ясно изложила свою позицию?
— Вполне. Но я должен тебе напомнить: перед законом и людьми, ты моя жена...
Да, блин! Взрываюсь и перебиваю его:
— Хочу пояснить: в нашей ситуации печать в паспорте не делает меня вашей женой в полной мере.
— Скоро и это измениться. Забыла? — спрашивает, надменно улыбаясь, и пока я соображала, к чему он клонит, пижон продолжил: — Ты уже нарушила один пункт, а ведь и месяца не прошло после подписания документа. Как думаешь, через сколько я получу полные права на тебя?
— Не бегите вперёд паровоза — собьёт. — Ехидно отвечаю ему, попутно прикрываясь полотенцем, а то замерзать начала. — Хочу заметить, этот случай можно трактовать как форс-мажор.
— Протестую.
Парирую:
— А по-моему, вы действуете в своих интересах и закрываете глаза на истинные обстоятельства происшествия. Я бы даже сказала — жульничаете.
