— Очень на это надеюсь, — произнёс он интимным тоном и вновь приблизился ко мне.
— Мне это воспринимать как генеральную репетицию? — выпалила я на одном дыхании, когда мужчина вновь взял меня за талию и притянул к себе.
— Именно… — обворожительно улыбнулся. — Оттолкнёшь? — слегка приподняв бровь, интересуется провокатор.
— И опять вас разозлить? — не удержалась я от смешка, вспомнив свою реакцию, когда услышала звук бьющегося стекла. — Я, пожалуй, воздержусь, а то вы опять что-нибудь разобьёте о дверь.
Он лишь лукаво улыбнулся и, прижав меня к себе крепче, накрыл мои губы своими. Его поцелуй был пропитан нежностью, мне пришлось напомнить себе, что это всего лишь игра. Если б не это обстоятельство, я бы назвала его волшебными, от него стало тепло на сердце и реальность, пусть на миг, показалась прекрасной. Жаль, что всё это иллюзия, очень жаль…
— Никогда не думал, что настолько сильно полюблю целовать … — это были первые слова, когда он прервал поцелуй.
— Вас послушать, так я первая женщина, которую вы так самозабвенно целуете! — не сумела скрыть сарказма. Вот не люблю, когда мне лапшу на уши вешают.
— Не первая, разумеется. Было дело, правда, когда я был слишком юн, а потом… — Тут он замолчал, пристально смотря мне в глаза.
— Да мне, собственно, всё равно… — пожала я плечами и попыталась отстраниться. Вот не понравился мне этот разговор, как и его взгляд.
— Ай-яй-яй, — шутливо погрозил он мне пальцем, — ревновать нехорошо.
— Да я не ревную! — вспылила.
— Ревнуешь… — протянул он, и при этом вид у него был… ну уж очень довольный!
— Делать мне больше нечего, — фыркнула я в ответ.
— Не-е-т, ты всё-таки ревнуешь… — продолжал он настаивать на своём.
Достал со своим «ревнуешь», ей-богу!
— Ладно, если вам так хочется, буду ревновать. Только намекните, к кому конкретно. Знаете, нет желания всех подряд испепелять злобным взглядом.
— А всех не нужно, только мужчин, что будут к тебе подкатывать без меня.
— Не поняла? При чём тут мужчины? По вашему сценарию, я должна биться в припадке ревности, а не отпугивать мужиков. Просьба: опишите более конкретно мою роль в вашей пьесе, а то я что-то уже путаться начала. Мне ревновать полагается, или вы ревнивца должны изображать?
В ответ Лютов рассмеялся, а, отсмеявшись, выдал:
— Упаси бог тебе увидеть, как я ревную…
— Что, опять что-то разобьёте? — не удержалась от подколки.
— Не приходилось ранее этим страдать. Но что-то мне подсказывает, что будет хуже…
— Тогда лучше давайте обойдёмся без сцен ревности. Что-то у меня желания нет узнавать, что вы имели в виду под словом «хуже».
— А ты не провоцируй и не узнаешь, — произносит он как-то уж больно сурово, словно предупреждая, что будут серьёзные неприятности, если я вздумаю флиртовать с другими мужчинами.
— Вам не кажется, что мы отклонились от темы? — решила прекратить этот странный разговор.
— Я бы так не сказал… — И опять смотрит так испытующе.
Вот что он от меня хочет? И пока я раздумывала на эту тему, пижон вновь полез с поцелуями.
— Егор Александрович, прекратите так стремительно менять тактику, вы меня пугаете! — упираясь ладонями в его грудь, возмутилась.
Лютов замер.
— В смысле? — теперь он растерялся.
— Да во всех! — сорвалась-таки я и решила сказать то, что собиралась ещё утром. — То вам договор неукоснительно исполнять нужно, а потом, наплевав на пункты, лезете со своими поцелуями. Давайте уж определимся, как дальше жить будем. Или мы действуем, как договаривались ранее…
— Опять отталкиваешь? — недослушав, перебил он меня, и опять его взгляд строгий.
— Да нет же…
— Вот и хорошо! — лукаво улыбнулся он и продолжил наступление.
Да что же это такое?!
— Лютов, где мой подарок! — решила вернуть его в изначальную точку нашего разговора, другое мне в голову не пришло.
Он вновь остановил наступление, но в миллиметре от моих губ. Зараза!
— А я в качестве подарка разве не подойду? — выдохнул он мне в губы.
— Вам никто не говорил, что вы слишком высоко себя оцениваете?
Этот наглец лишь усмехнулся и накрыл мои губы. Ладно, будем считать это рекламной паузой. Но когда он прервал поцелуй, я вывернулась из его объятий и, отойдя на безопасное расстояние, перешла сразу к волнующему меня разговору:
— Так вот, или мы соблюдаем все пункты нашего договора, или договариваемся о новых правилах. Иначе я умом тронусь, гадая, чего вы, собственно, добиваетесь своим поведением!
— А разве ты не догадываешься? — наклонив голову набок, интересуется мужчина.
— Не люблю гадать, а предпочитаю конкретику.
— Конкретику, значит…
Как-то коварно улыбнулся он и сделал шаг в мою сторону.
— А вот этого не нужно… — Я выставила руки вперёд.
— Мила, ты сейчас о чём? — удивлённо интересуется он и, не сбавляя шага, проходит мимо меня.
— Извиняйте, запаниковала не по делу, — с опаской следя за мужчиной взглядом, повинилась.
— Кто знает? Возможно твоя паника и не на пустом месте… — с насмешкой во взгляде вновь ввёл меня в ступор мужчина. Пока я, как дурочка, хлопала глазами, он открыл дверку шкафа. Я отвернулась, не люблю подглядывать, а судя по пищащему звуку, там у него сейф. — Мил, ты чего отвернулась? — со смешком спрашивает.
— Меньше знаешь, дольше и спокойнее живёшь.
— Можешь повернуться, тут нет ничего, что бы я хотел скрыть от тебя.
— А мы на приём не опоздаем? — повернулась к мужчине.
— Хочешь уйти от разговора?
— Именно.
— А что так? — походя ко мне, усмехнулся он.
— Что-то мне подсказывает, что я не готова к нему.
— Ладно, поговорим после свадьбы. А теперь давай наденем на тебя мой подарок. Забыл о нём, когда заметил, как ты, увидев меня, дёрнулась, словно от удара.
— Нервишки шалят, извините, — решила я отшутиться, заодно запретив себе думать об их с Региной разговоре хотя бы на время.
— Мы скоро это исправим, а теперь закрой глаза.
— А может… — начала я.
Но он, тут же перебив, с нажимом произнес моё имя:
— Мила…
Тяжко вздохнув, подчинилась, а то мы тут до утра разговаривать будем. А у меня только одно желание: на приём съездить и уединиться у себя, мне ещё работу искать нужно. Моё мысленное бухтение прервало прохладное прикосновение к коже в зоне чуть выше декольте. От неожиданности я охнула, и тут же послышался тихий смех Лютова.
