Вот и сейчас «внук» отсутствовал четыре дня — и это прямо перед пробным запуском! Явился загоревший и благоухающей, со своей неизменной белозубой улыбкой. И сразу полез в карманы — за сувенирчиками.
— Всем приветики! Смотрите, какие я всем сюрпризики привез! — объявил он прямо с порога.
Увидев, что народу в комнате немного, оглянулся и удивленно спросил:
— А где остальные подружки?
Дульсибоя неохотно оторвала взгляд от пульта:
— Сегодня моя смена.
— Как? Уже? — удивился Бахламойо. — А когда же был пробный запуск?
— Сейчас, — пробормотал мой хозяин себе под нос.
— Ой! Да! Совсем забыл. Извините, — практикант тоже приблизился к пульту и с умным видом уставился на кнопку аварийного выключения лифтов. Она была на пульте самой яркой.
Дульсибоя с недовольным видом подвинулась, уступая ему место. Бахламойо у девиц никогда не котировался. Все трое давно поняли, что простая адептка — не пара для этого разбалованного легкомысленного мажора. А значит, ни о каком совместном будущем не может быть и речи. Крококошечкам были неинтересны нереальные цели — не для того они с таким трудом пробились на эту должность, чтобы сразу же испортить себе жизнь и карьеру.
В диспетчерскую заглянули Муммий и Тиа. При виде Бахламойо, с умным видом выяснявшего что-то у Дульсибои, Муммия немного перекосило. Еще бы! Подчиненный под каким-то левым предлогом прогулял самые напряженные дни перед запуском, когда все сидели здесь до позднего вечера. Появился только в день Икс, да еще и с опозданием.
Но выговаривать ему Муммий не стал. Подошел к пульту и начал негромко переговариваться с Монбазором. Пока они с Тиа здесь, я решил пробежаться, посмотреть, что делает Снуфелинг. Все-таки Муммий — надежный мужик, на него всегда можно оставить своего хозяина.
«Трон» стоял пустой, а Снуфелинг что-то активно обсуждал с несколькими орденскими магами, стоя немного поодаль. Вот и отлично! Нечего ему там сидеть почем зря, не для него это место!
Я пристроился за одной из колонн. Посижу здесь — в диспетчерской и так народу полно, нечего мне там под ногами путаться. А рядом со Снуфелингом я всегда буду в курсе событий.
Запуск прошел на удивление скучно. И электрическая часть, и магическая защита были в полном порядке, все работало, как надо. Снуфелинг и его замы были еще напряжены, но их магические поля уже успокоились, вели себя стабильно.
А вот справа от меня, наоборот, магическое напряжение возрастало. Из-за колонны было плохо видно, поэтому я неторопливо потрусил в том направлении. Все-таки у маленького роста — свои преимущества. На меня никто не обращал внимания, и я смог спокойно приблизиться к владельцу беспокойного поля. Им оказался Дихлофанс. Он настолько нервничал, что на лысине блестели капельки пота. Я замер и внимательно принюхался к его ауре. Он чего-то напряженно ждал, но это «что-то» почему-то не происходило. Дихлофанс злился, краснел. Вот он оглянулся, ища кого-то взглядом. Но разговаривать ни с кем не стал, лишь сопеть начал громче.
Я не стал за ним долго наблюдать, вернулся назад. Уж слишком напряжен был этот маг, а мне в тот момент чужие проблемы ни к чему — и так забот хватало.
Пустое кресло продолжало стоять посреди холла. Отлично! На всякий случай я не стал приближаться, обошел его под стенкой. Вдруг мое магическое поле его разбудит? Не стоит зря рисковать.
Снуфелинг продолжал общаться с сотрудниками ордена, и я решил проверить, как дела в диспетчерской. Пока бежал по коридору, первая стадия запуска завершилась. Вся компания была еще на месте, радостно обсуждали событие.
«Вот и хорошо!» — успел подумать я и почувствовал, что отключаюсь.
Ночное происшествие, стресс последних дней не прошли даром — мне безумно хотелось спать. Я поплелся в дальний угол диспетчерской. Залез под стоявший здесь стул и улегся, положив голову на лапы.
Сейчас начался второй этап пуска — система постепенно будет выходить на полную мощность. Магам по-прежнему надо быть начеку, но напряжение стало намного меньше. Вон и Монбазор, все утро стоявший на ногах, сел на стул возле пульта.
Очевидно, я действительно заснул, и все дальнейшие важные события происходили сегодня без моего участия.
За пять минут до полудня
Резиденция ордена Бездонной Чаши
Перед началом заседания капитула к Великому магистру Снуфелингу подбежал секретарь, демонстрируя ему изменения, внезапно внесенные в повестку дня.
— Спасибо, — лаконично поблагодарил помощника глава ордена.
При этом его лицо стало еще более невыразительным, чем обычно, а взгляд совсем потускнел, что выдавало большие душевные терзания.
Снуфелинг редко испытывал сильные эмоции, но сейчас ощущал охватившие его неудовольствие и досаду. Оппозиция все-таки пошла ва-банк, решив поставить вопрос о вотуме недоверия Великому магистру. Странно только, что именно сейчас, на последнем заседании перед зимнепраздником, когда просто не принято принимать какие-то серьезные решения.
Но, с другой стороны, признал Снуфелинг, это рационально. Весной, когда состоится годовое отчетно-выборное собрание, положение ордена упрочнится. К тому времени восстановится туристический поток, пойдут в рост доходы от продажи накопителей. А вот сейчас, когда ничего этого еще нет, у них есть шансы. Но как же он устал! Может, они все же не решатся?!
Увы, надежды на сравнительно мирный исход быстро растаяли. Снуфелинг понял это лишь только увидел, как в зал заседаний медленно входит, опираясь на посох, словно на клюку, высокий мосластый старик. Полное отсутствие волос на его слегка удлиненном черепе компенсировалось ухоженной длинной седой бородой. Это был сам архимаг Сюбникус, почетный зиц-председатель капитула.
Великий магистр заметил, как враз поскучнели лица многих собравшихся. По распространенному мнению, почтеннейший архимаг давно преодолел ту грань, которая отделяла умудренность заслуженного ветерана от старческого маразма. К сожалению, прежние заслуги Сюбникуса перед орденом были огромны и неоспоримы, так что никто даже не мог помыслить, чтобы лишить его привилегии посещать заседания, голосовать на них и, главное, выступать.
Сам бы Снуфелинг сделал это с превеликой охотой. С Сюбникусом у него была давняя и взаимная неприязнь. Почтенный архимаг терпеть не мог всяких технических штучек, а нынешнего Великого магистра считал неблагоразумным выскочкой и не стеснялся высказывать это вслух.
«Только где они были, все эти благоразумные, десять лет назад, во время предыдущего кризиса?! — с неожиданным для самого себя раздражением подумал Снуфелинг. — Все, что они могли тогда предложить, это срочный демонтаж электростанции и всего прочего оборудования! Хотя все прекрасно понимали, что орден в этом случае потеряет не только деньги, но и нечто более важное — репутацию, престиж, имя!»
Он не побоялся взять ответственность на себя — и выиграл! Но как все-таки тяжело бывает удержать плоды былых побед!
