Возле сарая я резко затормозил, из-за чего бежавшему за мной Сальешишу пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы не задеть меня. Нет, нос и глаза меня не обманули! Перед сараем, привязанная к невысокой оградке, весело прыгала, натягивая веревку, невысокая, ростом чуть ниже меня, чёрная с рыжими подпалинами собачонка. Оказавшись со мной нос к носу, она разразилась приветственным лаем.
Сказать, что я был ошарашен, это ничего не сказать. За два года, которые я прожил в этом мире, мне ни разу не встречались собаки — я имею в виду, настоящие, а не всякие карманные монстрики. В Вольтанутене мне доводилось встречать только голованов — тупых и высокомерных. А тут, в такой глуши, я вдруг нашел соплеменницу!
Конечно же, я сразу попытался заговорить с незнакомкой, но лишь испытал еще один шок. Будто мне мало негативных эмоций сегодня!
Её волна просто не ловилась! А лай и телодвижения почти не содержали в себе полезной информации. Да, её запах говорил мне, что она молода, здорова и очень рада меня видеть, хотя и отмечает, что я нахожусь на ее территории. Но… это все?! А поговорить?!
Те же голованы — ужасные болтуны, от них порой отделаться тяжело. А тут… я воспринимал только нечленораздельное повизгивание.
Может, с ней что-то не так?! Или обычные собаки — это еще хуже, чем обычные люди в плане общения?! Но всё-таки, какая она милая и непосредственная!
— Вижу, вы уже познакомились, — Сальешиш нагнулся, чтобы потрепать черную собачку, радостно бросившуюся к нему. — Это наша Штучка. Вы тут не скучайте, а мне пора. Уже вечер начинается, кормить всех пора. Без меня не обойдутся.
Только настоящий друг умеет вовремя уйти! Я на прощание помахал ему хвостом и снова повернулся к Штучке. Она припала к земле и изо всех сил застучала по ней хвостом, глядя на меня снизу вверх умильным взглядом. Я по-прежнему не мог нащупать её волну, но и так понимал, что собака очень рада моему присутствию, потому что ей очень скучно сидеть одной целый день на привязи.
Гр-р-р! Я представил, каково это быть привязанным (в прямом смысле) к одному месту, и содрогнулся. Если она даже бегать не может, сколько же на ней сидит калорий?! Интересно, они хоть не заразные?
А если отцепить?! Я присмотрелся к ремешку, который соединял ошейник Штучки с забором. В одном месте он оказался прилично разлохмаченным. Похоже, неглупая собачка периодически пыталась перетереть его об угол своей будки.
И как не откликнуться на такое стремление к свободе?! Примерившись, я полоснул остро отточенным когтем по нужному месту. Одно движение — ремешок лопнул. Освобождённая узница с радостным лаем запрыгала вокруг меня, а затем бросилась носиться взад-вперед, то и дело останавливаясь, чтобы глянуть в мою сторону.
Меня приглашают на ещё одну прогулку? В принципе, можно! Надеюсь, мне не придётся больше знакомиться с любопытными подростками?
Замаскировав оборванный ремешок за штакетником, я отправился вслед за прекрасной дамой к полоске леса. Моё сердце возбужденно забилось от неясных предчувствий, а хвост вытянулся в струнку.
Неужели меня приглашают на самое волнующее действо моих собачьих предков — охоту?!
В дом я вернулся уже поздно вечером, тяжело дыша и высунув язык. Ох, ну и набегался же я! Не могу сказать, что мышковать — такая уж серьёзная охота, но грызуны здесь водятся на редкость аппетитные. Если догонишь, конечно!
Поначалу Штучка искренне веселилась, глядя на горы земли, остающиеся после моих раскопок очередной норки. Но потом я сообразил, что мышиная нора всегда имеет один вход и несколько эвакуационных выходов. А значит, углубляться в неё бесполезно. Добыча в это время будет только злорадно попискивать откуда-то из-за дальнего куста, потешаясь над одураченным противником. Поэтому мы со Штучкой разделились. Один совал нос в обнаруженную нору, угрожающе рыкая в густую темень, а второй тем временем следил, откуда выскочит перепуганная мышка. Глупые, они обычно выбирали ближайший выход — лишь бы быстрее вырваться на волю — поэтому мимо нас почти никому не удавалось проскользнуть.
Надеюсь, после такого веселья на мне не осталось ни одной зловредной калории — вон, бока почти ввалились. Пожалуй, если завтра Штучка снова пригласит меня на прогулку, не стану отказываться.
Входная дверь оказалась прикрытой, но не запертой, так что мне не составило особого труда просочиться внутрь. Они что, здесь совсем краж не опасаются?! Я еще раз вгляделся в рисунок охранных заклинаний. Нет, не опасаются, и правильно делают. Зайти сюда действительно можно, а вот выйти с какой-либо чужой вещью — нет.
Возле парадной лестницы, ведущей на второй этаж, я приостановился. Увы, чистым меня никак нельзя было назвать: полностью вытряхнуть всю землю из шерсти так и не удалось. Я попытался обратиться за помощью к хозяину, но он уже спал. Причём, не забыв выставить защиту от непроизвольного колдовства.
Пожалуй, не стоит его будить. Вздохнув, я сгрёб валявшиеся возле лестницы тапочки в кучку и устроил себе неплохое лежбище. А что, вполне удобно! Мне мешал только один тапочек, постоянно тыкавший в бок жестким носком. Пришлось вытащить его из кучки зубами и отправить прочь под лестницу. Он что-то сердито зашуршал в мой адрес, но мне уже не было до него дела. Я заснул.
Обычно мне снятся типично собачьи сны с побегушками и сценами охоты. Однако в этот раз в моем видении фигурировала некая прекрасная брюнетка, попавшая в беду и зовущая меня на помощь.
Ох, и приснится же такая муть!.. Я резко подскочил, из-за чего тапочки из-под меня так и шмыгнули в разные стороны.
Ох! Это был не сон! За окном, выходящим на тыльную часть здания, было непроглядно темно, но оттуда раздавался тревожный лай Штучки. Где-то там, на огороде, она столкнулась с опасным противником, с которым не могла совладать в одиночку.
Гр-р! Гав-гав-гав-гав!
Все-таки собачий язык немного однообразен в плане ругательств. Быстрее всего можно было бы попасть на место через окно, но оно закрыто на шпингалет, который не одолеть ни одной собаке!.. Даже мне!
Хорошо, что кое-кто предусмотрительный не закрыл за собой входную дверь.
(Да, это был я, и нечего на меня так укоризненно смотреть!)
Просочившись через предусмотрительно оставленную щелочку, я понесся в обход дома — туда, где по-прежнему слышался лай. Значит, Штучка еще сражается!
Ага, как же, сражается! Жди!
Не такая она дурочка, чтобы лезть в драку. Держась на безопасном расстоянии, наша сторожучка интенсивно облаивала темную фигуру, копавшуюся на краю огорода. Время от времени фигура злобно шипела на Штучку и швырялась в неё комьями земли, но иных враждебных действий не предпринимала.
«Человек. Чужой. Не маг», — сообщил мой чуткий нос.
Это заставило меня немного притормозить. Все-таки, одно дело — защищать даму от смертельной опасности, и совсем другое — пугнуть забравшегося в огород воришку. Для последнего даже боевую форму принимать как-то стыдно. Поэтому сделаем своё дело, как выражается Первоконница, «без шума и пыли».
