— Гарбенду-ухер? — раздраженно протянул мой хозяин.
Прислонив «даму» к какой-то оградке, из-за которой свисали любопытные лопухи, он сделал резкое движение рукой, словно срывая покровы, и перед нами предстал господин лицензиат в своем обычном одеянии. Только на голове у него осталась женская шляпка с вуалью.
— И чего вы ко мне пристали? — немедленно заскулил он. — Я ведь вам все сказал!
— А что вы здесь делали?! — агрессивно спросил Монбазор.
«Щас морду бить будет!» — определила Первоконница.
— Э-э-э… Приходил проконсультироваться по одному деликатному вопросу, — до лавочника как-то быстро дошло, что в данной ситуации лучше сразу признаться.
— В шляпном магазине?!
— Нет, само собой! Но его почему-то не оказалось на месте.
«Это он к Пукису ходил!» — догадался я.
— Вы имеете в виду поверенного? — уточнил Монбазор.
— Естественно! Вы разве не знали, что в его контору можно войти и через соседние заведения? Очень удобно. Надеюсь, я удовлетворил ваше неуемное любопытство?
— Отчасти… — кажется, моему хозяину пришла в голову новая мысль. — А скажите, хорошо ли вы знаете Пукиса? У него хорошая репутация?
— Пукис?! Да он один из здешних старожилов! В детстве мы, правда, сидели по разным песочницам, но я хорошо помню, как лет двадцать тому назад он вернулся в город после учебы и унаследовал контору у своего уважаемого батюшки. Мать его умерла раньше, я ее почти не знал. Правда, ему понадобилось чуть ли не полгода, чтобы войти в дело, но теперь Пукис — заслуженно лучший юрист в Дарментале и окрестностях. Причем, он хорошо разбирается даже в магическом праве, что в этих местах редкость. Вы довольны?
— Да, спасибо…
— Я наконец-то могу идти?!
— Конечно…
— Тогда вам небольшой совет напоследок. С Пукисом можно иметь дело, но всегда держите с ним ухо востро. Он очень ловкий и очень, очень хорошо информированный человек!
Гарбендухер дернул головой, отчего шляпка, зацепившись за лопух, сползла на его затылок. Сняв ее и прижав к груди, лавочник вскочил и помчался прочь, с ходу перейдя на длинный шаг. С трудом разминувшись с фонарным столбом, он вскоре исчез за углом.
— Странно, — мой хозяин потер лоб. — Раньше мы допускали, что Симбуян — не тот, за кого он себя выдает. А не может ли таким двойником оказаться Пукис?! Отсутствовал несколько лет, вернулся после смерти родителей, разбирается в магическом праве… Да еще и находился возле места убийства Кергедая. Не может ли он оказаться нашим артефактором?
«Пукис? — переспросил я. — Вряд ли».
«Почему?»
«Да когда бы он этим занимался? И где? В конторе?»
«Да, здесь не слишком удобно, — нехотя согласился Монбазор. — Хотя, если он темный магистр, мог бы и обеспечить защиту. Мы, по крайней мере, когда были у него, ничего не почувствовали».
«Сложно найти кошку в темной комнате, особенно, если ее там нет. Такс, если что, я не про тебя», — скептично заметила Первоконница.
«Ну, может, у него за городом дача есть!»
«Огородик! — мечтательно прозвенела шашка. — Картошечка! Самогоночка!.. Цирли… То есть, артефакточки!»
«Нет, спиртным от него не пахнет, — вступился я за Пукиса. — Он, может, немного подозрительный, но запах у него хороший».
«Интересный критерий! — признал мой хозяин. — А у кого тогда запах плохой?»
«У Гарбендухера! — сразу же фыркнул я. — Приторный, аж липнет. У Мурмуля — пока вы с кладом разбирались, он все пирожки сожрал! У Симбуяна — от него дохлой лошадью несет. А особенно, у Гузьмана — бр-р!»
«Пукис — скользковатый. Знает, но помалкивает. И столом скрипит», — включился в разговор Сальешиш.
«А госпожа Пампука говорила, что ему можно доверять, — судя по тому, как скривилось лицо хозяина, я понял, что это — не лучший аргумент. — И он же нам помогал, информировал!»
«Да, но продвигал только версию о том, что Кергедая убили из-за шантажа. О темном артефакторе даже не заикнулся, — похоже, моему хозяину очень не хотелось расставаться с этой версией. — Все наводки, которые он нам дал, оказались тупиковыми. Мы только потеряли время…»
«Зато не влезли ни во что по-настоящему опасное», — захотелось сказать мне, но я промолчал. По двум причинам. Во-первых, мы все-таки влезли — и неоднократно. Как вспомнишь поиск клада, «Белый Гузь» и поединок с Сякусем, так не только шерсть дыбом поднимается!
«…Причем, сведений по самому подозрительному, Огурчинелло, Пукис так и не дал», — закончил Монбазор.
«Так он, скорее всего, не убивал».
«Почему?»
«Потому что Юхук видел Кергедая еще живым после двух часов дня. В это время Огуречный уже был на ярмарке».
«Хм, что же тогда получается? — Монбазор начал было двигаться к шарабану, где терпеливо ждал Ферак, но снова остановился. — Гурвикен нам не нужен?!»
«Он держит в плену нашу хозяйку!» — возмущенно звякнул позабытый Перочинный.
«Да, извини, — Монбазор погладил по заднему карману, где прятался маленький ножик. — Мы обязательно нанесем ему визит. Но к убийству он, выходит, не причастен? А остальных магов мы исключили еще раньше. Значит… Кергедая точно убил темный артефактор, который может скрываться под любой личиной! Такс, а что говорил по этому поводу архимаг Стэнниоль?»
Я замялся. Момент был щекотливый. Сегодня я уже общался с вожаком сыскного войска после визита к барону. И он попросил меня пока не посвящать хозяина в некоторые вещи и не оглашать вслух кое-какие выводы.
В неловкой ситуации меня выручил сигнал артефакта связи: Монбазора вызвал Ханшери.
— Он уже закончил со своими делами и спрашивает, где мы, — сообщил хозяин по итогам разговора. — Мы договорились встретиться на выезде из города.
МОНБАЗОР
Слов нет, тускуланский маг умел и, очевидно, любил производить впечатление. Одетый весь в черное, на вороном коне, он выглядел загадочно и романтично. Может, и мне стоит взять несколько уроков верховой езды?!
«Только маски не хватает, — оценила графа Первоконница. — Вылитый Зорро!»
Мы поздоровались.
— Вы умеете подбирать спутников, — сделал мне комплимент Ханшери, пустив коня шагом сбоку от нашего шарабана. — Вас окружают незаурядные люди и необычные вещи. Например, ваша сабля…
— Шашка, — важно поправила Первоконница. — Образца одна тысяча девятьсот третьего года, между прочим!
— Прошу прощения, — извинился граф. — Не признал… Или, скажем, доха. Вы знаете, что она — танатоген?
— Что? — не сразу понял я.
— Одухотворенная, — использовал Ханшери более привычный для меня термин. — Предмет, запечатлевший отпечаток души умершего человека — скорее всего, мага. А потом над ней еще потрудился некий излишне творческий артефактор…
