— Быстро говори, где доху взял?
— От хозяина моего осталась. Помер он. Потому и не хотелось каждому встречному о том рассказывать — не всякий захочет после мертвяка носить.
— Он, что, маг был?
— Да, барин.
— И колдовал над ней?
— Нет, не успел… Говорю же, помер.
Эльджен схватил доху за рукав и начал тщательно ее прощупывать, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Так, прямо в ней, и помер?
— Прямо в ней.
Все еще боясь поверить в свою удачу, маг отвернул рукава, проверил карманы. Было очень похоже на то, что доха вобрала в себя часть магии мертвеца. Непонятно, конечно, как это произошло, но он все равно будет ее чистить перед использованием. Если найдется что плохое — уберет.
Это же надо — такая удача! В глухом захолустье найти практически дармовую заготовку для уникального артефакта. Все-таки не зря он пришел на ярмарку, не зря!
Ему безумно хотелось сразу же заняться своей покупкой, но Эльджен сдерживал себя. Не стоит спешить, нужно вначале присмотреться к вещи, точно представить, что он хочет из нее создать. Хотя бы пару дней подумать.
Чародей поставил посреди своей комнаты стул и разложил на нем доху, запретив слугам даже приближаться к ней. Обновка немилосердно воняла старой бараньей шерстью, сырой избой и еще какими-то приземленными запахами. Однако Эльджен, казалось, не замечал этого. А вот его вещам навязанное соседство пришлось не по душе. Волшебное дорожное бюро, верный помощник в поездках, все норовило отодвинуться подальше от странного новичка, отгородиться хоть чем-нибудь. Другие артефакты вели себя смирно, боялись показывать свой норов, но магические поля их были беспокойными. Увы, хозяину было не до них, он даже не заметил, что атмосфера в его комнате стала тревожной.
С самого начала все пошло не так. Эльджен не собирался колдовать тем вечером, хотел лишь еще раз прощупать доху, попытаться уловить ее поле (если, конечно, такое имелось).
В какой-то момент ему вдруг показалось, что он отчетливо видит непонятной формы конструкт, вокруг которого болтались обрывки странных черных нитей, явно лишних здесь. Наверное, предыдущий хозяин что-то хотел создать, но не успел закончить свое плетение.
Торопливо щелкнув пальцами, Эльджен сотворил магические щипцы и попытался ухватить ими одну из нитей.
«Хи-хи… Чего щекочешься?», — вдруг отчетливо прозвучало в его голове.
От неожиданности маг вздрогнул, щипцы рассыпались яркими искорками прямо в его руках. Он испугано оглянулся — вокруг никого не было. Голос был густой, низкий мужской бас. Никто из его волшебных вещей не имел такого, да и не умели они пользоваться мысленной речью.
Недоуменно помотав головой, Эльджен внимательно присмотрелся к лежащей перед ним дохе.
«Тулуп как тулуп… Чего пялишься?» — услышал он вновь тот же голос.
Ему показалось или доха действительно слегка шевельнула рукавом? Эльджен осторожно хлопнул по облезлому воротнику, но тот никак не отреагировал. Странно!
В любом случае, стоит проверить покупку более тщательно. Странный конструкт не мог появиться просто так. Возможно, умирающему магу все-таки удалось сотворить из дохи волшебную вещь или артефакт. Интересно, зачем было тратить на это последние силы? Вряд ли, чтобы создать что-то обыденное.
Эльджен довольно потер руки. Доха нравилась ему все больше. Вот только как «развязать ей язык»?
«Не надо ничего развязывать!»
Снова этот хрипловатый голос! Маг на всякий случай еще раз оглянулся, затем подошел к двери и выглянул в коридор. Как он и ожидал, там было пусто и темно. Похоже, ему не чудилось, доха действительно с ним разговаривала.
«Да я это… я! Тугодумистый ты наш! Только не доха, а тулуп!»
Вернувшись к столу, на котором была разложена его покупка, Элджен замер, задумчиво рассматривая ее.
«Чем зря глазеть, лучше помог бы! Глянь, что там у меня за дыра внутри, под левым карманом. Кажись, магия туда подтекает».
Даже не подумав, почему чужой артефакт им командует, Эльджен послушно склонился над левой полой. В тот же миг тяжелый рукав с размаху опустился на его голову, и маг уткнулся лицом в вонючий мех.
«Эй! Куда?! Не надо нос об меня вытирать!»
Придерживая обоими рукавами голову Эльджена, доха осторожно выскользнула из-под нее и взмыла под потолок. Брезгливо отряхнувшись, она обернулась вокруг своей оси, будто оглядываясь.
В комнате воцарилась тишина: перепуганные волшебные вещи боялись даже шевельнуться, так и замерли на своих местах. Лишь тихий протяжный скрип нарушил мрачное безмолвие — это медленно открылась маленькая дверца дорожного бюро.
«Пасть закрой — петли простудишь!»
Хлоп! Дверца поспешно вернулась на место.
«Хороший мальчик! Как барин твой очнется, скажи ему, что хозяин мне не нужен — я сам по себе гуляю. Адью!»
В следующий миг доха уже была в коридоре — выскользнула в приоткрытую дверь.
***
Громкий требовательный стук в дверь заставил старого скорняка оторваться от работы.
— Дед, выходи! Я товар привез!
Узнав голос внука, старик накинул на плечи тулуп, схватил шапку и открыл дверь. Парень топтался у порога, в распахнутую калитку виднелись нагруженные сани.
— Товар привез? Что у тебя сегодня?
— Мелочь всё, только пара больших шкур. Да и те неважнецкие. Одна — со старого козла, даже не знаю, куда ее пристроить. Уж больно вонючая.
— Ничего, придумаем что-нибудь.
— Через пару дней должна быть большая шкура, хорошая. Соседи мясо на ярмарку хотят везти, я уже договорился, что сразу товар заберу.
— Ты там проследи, чтобы случайно не испортили!
— Прослежу!
— Гнилья в сегодняшних нет? Хорошо смотрел?
— Откуда ему взяться, ежели морозы стоят?! Падали совсем нет, только замерзшие.
— А это что такое? — старик недоуменно разглядывал какой-то тулуп, лежавший сверху.
— Сам не знаю!
— Как это?
— А так! Утром, как ехать к тебе собрался, смотрю: под крышей нашего сарая, от дороги, что-то непонятное темнеет. Собака? Так высоко для нее. Куница? А как она там оказалась? И сугроб под стеной глубокий, не тронутый, и на крыше снег ровный, без следов. Подобрался ближе, пригляделся, а это — тулуп. Ох, и поповозился я, пока выдернул его из-под крыши. Даже отца звать пришлось. Мало того, что глубоко был заткнут, еще и зацепился за что-то.
— Кто же его туда заткнул?
— А я почем знаю? Вот тебе привез — может, придумаешь, что с ним делать? Мамка его ни в какую дома оставлять не хочет, говорит, ворожил кто-то против нас. Не мог он там просто так оказаться.
