Невеселые раздумья кухарки прервала Тамина, вернувшаяся с рынка. Разложив покупки и покрутившись немного на кухне, девушка будто невзначай спросила о дворецком.
— Ох, Безуарий же до сих пор в подвале! — всплеснула руками Менузея. — Небось снова дрыхнет шельмец!
— Позвать его? — с готовностью предложила Тамина.
— Да!.. Нет! Я сама!
Еще чего не хватало! Отправлять юную горничную в темный подвал к этому пройдохе! Тамина, конечно, девушка хорошая, правильного воспитания, но уж очень они сдружились с дворецким. И что она только в нем нашла? Конечно, работая у них, Безуарий немного остепенился, даже выглядеть стал солиднее. Но этого прощелыгу еще воспитывать и воспитывать, прежде чем можно будет подпускать его к порядочным девушкам!
***
Из дворца госпожа Пампука вышла в самом благодушном настроении.
Когда она там появилась, ее уже ждали. Дворецкий Твуть, чем-то неуловимо напоминавший Безуария, только намного импозантнее, вручил ей заготовленный заранее магический пропуск и предложил следовать за ним. То, что встречать ее вышел сам дворецкий, а не горничная и не рядовой слуга, не могло не польстить ведьме.
Императрица вошла в гостиную, лишь только закрылась дверь за Твутем. Признаться честно, госпожа Пампука каждый раз с нетерпением ждала встреч с Ланицией, с ее новым обликом. Ведьму всегда восхищала многогранность этой высокопоставленной дамы, умение чувствовать себя свободно в любом образе, не прибегая к помощи магии. (Вспомнив свои неудачные утренние опыты, она лишь тяжело вздохнула).
Однажды увидев императрицу на балу, госпожа Пампука была потрясена до глубины души — настолько женщина, державшая под руку императора Венизелоса, отличалась от той деловой дамы, с которой она привыкла иметь дело. Перед ней стояла тигрица — красивая, грациозная и… безумно сексуальная. Но при этом в ней не было ни грамма доступности, пошлой низменности. Укротить эту дикую кошечку, приручить ее, мог только такой могущественный мужчина, как Венизелос.
Сегодня императрица был в строгом темно-бордовом платье. Никаких излишеств в фасоне, никакого ненужного блеска. Волосы аккуратно убраны вверх, ни легкомысленных локонов, ни «случайно» выбившихся прядей. При этом выглядела она так, что можно было хоть сейчас писать с нее картину.
На первый взгляд, на Ланиции не было никаких украшений кроме небольшого медальона на длинной цепочке. Но чем внимательнее госпожа Пампука присматривалась к ее платью, тем больше интересных нюансов она замечала. Изящные пуговки, каждая из которых — сама по себе шедевр ювелирного мастерства. Хитроумно заложенные складки по плечам, лифу и рукавам, создававшие интересный рисунок и подчеркивавшие плавные изгибы тела. Воротник-стойка и манжеты отделаны черным кружевом, незаметным издалека, но вблизи смотревшегося весьма изысканно.
Каждая такая деталь свидетельствовала о том, что мастера просидели над платьем много часов.
Деловая часть встречи закончилась быстро. Госпожу Пампуку и императрицу объединяли небольшие торговые проекты. Кроме того, ведьма официально представляла интересы Ордена Электровеника. Ей нравилось иметь дело с Императорским домом — Ланиция обладала жесткой хваткой, все сделки строго контролировала, но и сама была ответственным партнером.
Когда подали заказанный гостьей кофе с иномирянским коньяком, обе дамы уже вовсю сплетничали, забыв о делах.
— Как дела у вашей юной ученицы? — поинтересовалась Ланиция. — Делает успехи? Или ленится?
Госпожа Пампука в ответ приветливо улыбнулась:
— Если бы все мои воспитанницы были такими, как она, я бы и горя не знала. Золотой ребенок.
— Но вы с ней, все-таки, построже. Уж очень она активная, даже чрезмерно.
— И что же в этом плохого? Сейчас, в столь юном возрасте, может быть, некая живость ее характера и доставляет хлопоты окружающим, но позже, во взрослой жизни, это окажется только плюсом.
— Не спорю. Хуже нет, когда человеку ничего не интересно.
— Да уж… — только и вздохнула ведьма, вспомнив утреннюю стычку с Монбазором.
Вот кому бы не помешало добавить живости. Он даже толком поругаться с ней не сумел, сразу втянул голову в плечи и попытался слиться со стенкой, пока мать его отчитывала.
Заметив, что собеседница погрустнела, Ланиция перевела разговор на другое:
— У вашего ордена есть прожекты в Дарментале? Или, может, вблизи него?
— Постоянных нет, но ведь это не так далеко от Сэрендина. Так что, наши специалисты бывают там регулярно. А у вас есть там интерес?
— Возможно, я обращусь к вашим экспертам за помощью. Речь идет о моем имении вблизи Дарменталя. Признаться, я совершенно запустила его. Дела во дворце требуют так много времени!
Госпожа Пампука понимающе улыбнулась. Ей ли не знать, насколько «эффективным» бывает руководство на расстоянии.
— Нельзя сказать, что я не доверяю нынешнему управляющему. Но вы же понимаете, время от времени необходимо проводить инспекции.
— Я вас хорошо понимаю, — кивнула головой ведьма. — Даже слишком хорошо, — добавила с нажимом и потянулась за очередным пирожным.
Конечно, столько сладкого есть вредно, но ей сегодня можно — уж очень эмоциональный день выдался.
***
В Сэрендин премьер-кастелянша Ордена Электровеника возвращалась в смешанных чувствах. С одной стороны, поездка, безусловно, выдалась удачной. Одни договоренности с Ланицией многого стоили! Да и следующие встречи были успешными.
С другой, визит в дом Монбазора сильно разочаровал ее. Уже в который раз! Сынуля, похоже, и не собирался искать работу. Как увидел, сколько конкурентов в Вольтанутене ошивается, так лапки и сложил. Значит, везти его на своей шее придется еще долго, блестящий план «вернулся, устроился, удачно женился» трещал по всем швам.
Да еще и эта идиотская встреча на вокзале! Конечно, следовало просто не придавать этому значения, но почему-то она стала последней каплей.
Когда госпожа Пампука уже стояла на перроне, отдавая последние распоряжения Монбазору, мимо них прошел какой-то клоун в расшитом звездами балахоне и убогом колпаке с пимпочкой. Другим словом она назвать его не могла, кто еще может так вырядиться в цивилизованном Вольтанутене?
Она узнала даже не клоуна, а его спутника, которого чудак бережно придерживал за локоть, что-то оживленно рассказывая на ухо. Это был один из «подсадных» пассажиров, вместе с которым она приехала к Императорскому дворцу.
Воспоминания о той некрасивой истории были настолько яркими и живыми, что она поспешно отвернулась, дабы ее случайно не узнали.
Позже, уже стоя у открытого окна и глядя вслед уходившему Монбазору — тот, как всегда, торопился сбежать — она вдруг услышала, как кто-то рядом проворковал:
— Счастливого пути, госпожа!
