«Но в целом вам понравилась моя программа утренней побудки? Сегодня я постарался изобразить „классический тыгыдык“. Говорят, домашние питомцы его очень любят».
— Да, уж… Что «тыгыдык», то «тыгыдык»… Пес ты наш тыгыдымский…
Учитель, немилосердно шаркая тапочками, поплелся в ванную.
— Та-ааакс!!!
Вопль, раздавшийся из коридора, был таким внезапным, что пес рванул, не разбирая дороги.
— Буммм! — загудел журнальный столик, подозрительно зашатавшись на тонкой ножке.
— Бац! Бац! Бац! — посыпались с него ручки и прочая мелочевка.
Но мохнатому помощнику было не до того — он спешил на выручку своему хозяину. К его удивлению, живой и невредимый Учитель стоял у настенного календаря.
— Такс, — обманчиво мягким голосом сказал он. — У меня нет сегодня первой пары. У меня вообще нет пар. Каникулы начались!
«Да-ааа?»
В мысленном голосе пса слышалось неподдельное изумление.
— И не надо делать вид, что ты об этом не знал.
«Знал. Но забыл. Так что, идем на пробежку? Раз вы уже все равно проснулись?»
— Та-аакс… — горестно сморщившись, протянул его человек. — Ты же, небось, и сам уже погулял… Я специально оставлял твою дверцу открытой.
Но пес уже тащил поводок.
Утро было обычным — бодряще-прохладным и мокрым от росы.
Дом с квартирами преподавателей стоял в центре большого тенистого парка Академии, от чего жильцам иногда казалось, что старый особняк перенесся прямо в лес по прихоти какого-нибудь мага. Кончено, это никак не могло произойти — МАВМИ находилась в сердце одного из индустриальных миров, в котором подобные опыты могли обернуться серьезной катастрофой.
— Гуляй! — сказал Учитель, наклоняясь, чтобы отстегнуть поводок.
«А пробежка?»
— Не сегодня…
«Белка!!!»
Пес так сильно рванул вперед, что хозяин не успел ни разогнуться, ни отпустить поводок. Первые несколько десятков метров он так и пробежал согнувшись, и лишь во время штурма живой изгороди ему удалось принять нормальное положение.
— Та-ааакс! Стоять!!!
Питомец в тот же миг послушно притормозил у какого-то большого дерева. Но погоню он прекращать и не собирался.
«Белка там! Я видел! В дупло нырнула. Это невысоко. Загляните!»
Возбужденно прыгая вокруг ствола, пес отчаянно вертел хвостом. Пришлось Учителю подойти ближе и заглянуть внутрь, в непроглядную темень, демонстрируя, что там ничего нет и можно успокоиться. В тот же миг что-то большое, пушистое и когтистое, метнулось ему прямо в лицо, и, беспардонно оттолкнувшись от его лба лапами, рвануло вверх.
«Убежала…» — раздался печальный вздох.
Хозяин осторожно потрогал свежую царапину на своем лице. Будто не очень большая, но пса надо приструнить — уж очень он разошелся.
— Такс! Прекращай немедленно!!! Я уже достаточно убедился, что ты помнишь о своих первичных инстинктах. И никогда не поверю, что ты недостаточно хорошо воспитан для проживания со своим новым хозяином. Через два дня он уезжает, и тебе в любом случае придется отправиться вместе с ним. Не забывай, что ты — боевая собака, созданная для выполнения конкретных задач. И тебе всю жизнь придется вначале выполнять то, что требуется, и лишь потом — то, что хочется!
Пес даже не посмотрел в его сторону. Подхватил свой поводок и послушно потрусил к дому. Опущенная голова, поджатый хвост, какая-то странно ссутулившаяся спина — всем своим видом он демонстрировал отношение к решению хозяина.
Мерлин, глядя ему вслед, тяжело вздохнул. Правильно ли он поступил, решив подарить свое самое успешное творение своему самому успешному ученику — иномирянскому магу Монбазору Пампуке?
Эти двое, похоже, так и не поняли, зачем их свели вместе. И уж точно не пытались понять друг друга.
Но он не может оставить Такса у себя, пес должен идти своим путем — развиваться дальше, заработать свой собственный опыт и набить свои собственные шишки.
Так было когда-то и с юным королем Артуром, хотя вот его-то старый маг, признаться честно, не мог отнести к своим педагогическим успехам…
Глава 3. Одиннадцать мест багажа (история одного переезда)
Психовать госпожа Пампука начала с самого утра. Уже завтра в Вольтанутен должен был приехать ее сын Монбазор, закончивший обучение в МАВМИ — престижной магической академии, а нужно было еще так много сделать!
Правда, слуги были другого мнения: все что нужно, уже готово, а выискивать и срочно исправлять недостатки можно до бесконечности. Естественно, вслух никто ничего такого не говорил — самоубийц среди них не было.
К обеду ведьма разошлась как драный самовар, который не только пыхтит, но и кипятком поплевывает, слегка подпрыгивая. С каждой минутой она заводилась все больше — все вдруг куда-то исчезли, толком поруга… пообщаться было не с кем. Будто бы и тут они: вот и ведро в углу стоит, тряпка мокрая лежит рядом. Дожидаются горничную, которая вот-вот вернется. А где-то в соседних комнатах слышится голос дворецкого Безуария, который отчитывает наемных работников. Но куда она не заглянет — пусто, даже кухарка из кухни исчезла.
Хоть бы стряпчий Иллионарис Жэ скорее пришел! Сегодня он должен был привезти ее экземпляры документов, чтобы окончательно закрыть сделку по аренде дома для сына.
Увы, Жэ появился не скоро. К тому моменту она успела отыскать и отчитать Безуария, а потом наорать на Менузею, хотя обычно с кухаркой старалась вести себя корректно.
Новости у агента, нашедшего ее на кухне, были нерадостные:
— Я пересмотрел ваши документы, некоторых важных бумаг не хватает. Составлять и визировать их придется у нас в конторе.
Менузея, до того с остервенением драившая какую-то сковородку, услышав его слова, резко притормозила и начала возить мочалкой медленно-медленно, даже нежно. Казалось, и уши ее шевельнулись — так внимательно она прислушивалась к разговору.
— Ехать? Сегодня?!! Это невозможно — у меня здесь масса дел, — возмутилась ведьма.
— Но вы же сами хотели закрыть сделку как можно быстрее. Вам ведь скоро уезжать домой, в Сэрендин, если я не ошибаюсь?
— Да, но…
— Езжайте, хозяйка, раз надо, — не выдержала кухарка. — Мы уж тут как-нибудь…
— Ага, сами! — прогудел с улицы дворецкий, абсолютно случайно оказавшийся под окном кухни.
— Вот, видите, здесь и без вас справятся. Поедемте… — ласково уговаривал ее Иллионарис.
Противостоять дружному напору сразу нескольких человек было сложно даже госпоже Пампуке. Через несколько минут, фыркая словно кошка и недовольно ворча, она ушла собираться.
— Скажите… — осторожно поинтересовалась Менузея. — Госпожа долго в вашей конторе пробудет?
