Победа Ющенко стала причиной жестких переговоров о цене на газ. Украина платила за него лишь одну треть или даже меньше цены, которую платили в Западной Европе. Почему, говорили русские, они должны субсидировать Украину более дешевым газом, недополучая ежегодно миллиарды долларов, когда она уже имела миллиарды долларов неоплаченных счетов, а во главе ее теперь находился президент, который хотел отвернуться от России? Помимо доходов у Москвы была еще одна цель – получить контроль над жизненно важной системой украинских газопроводов, от которых она зависела при транспортировке своего газа в Европу. Однако об этом напрямую не говорилось. По словам Ющенко, эти трубы, проложенные в советские времена, были «жемчужинами в короне» независимой Украины
[75].
1 января 2006 г., не видя других путей решения проблемы, Газпром прекратил поставки газа, выделенного для Украины. Но украинцы начали откачивать газ, предназначенный для экспорта в Европу, что привело к сокращению поступления в европейские государства – и к кризису в отношениях России с Европой.
Россия настаивала на том, что прекращение поставок никак не связано с политикой, что речь идет только об экономике и ее приверженности к рыночным ценам – украинцы больше не получат такую огромную скидку. Но для Центральной и Западной Европы проблема заключалась в том, что Москва продемонстрировала свою силу в области поставок сырья. Россия, заявила государственный секретарь США Кондолиза Райс, использует газ и нефть как политически мотивированное оружие. «В подобные игры играть нельзя», – сказала она
[76].
Через несколько дней стороны пришли к новому соглашению. Но Россия не получила контроль над трубопроводной системой Украины. Киев не отказался от жемчужины в своей короне. Сохранилась и загадочная компания «Росукрэнерго», которая играла главную роль в этом газовом бизнесе.
Через три года, 31 декабря 2008 г., Владимир Путин в своем новогоднем выступлении по российскому телевидению решил немного пошутить. «Есть верный признак наступления Нового года, – сказал он, – переговоры по газу накаляются». Через несколько часов, 1 января 2009 г., Россия снова перекрыла подачу газа, предназначенного для внутреннего потребления Украины. Путин заявил, что украинцы снова откачивали и крали газ, предназначенный для Европы. Он приказал остановить все поставки газа на Украину. Это означало, что газ для Европы не попадал в украинскую трубопроводную систему. Чтобы достигнуть нового соглашения, России и Украине потребовалось более двух недель и «трудные» переговоры, как назвал их Путин
[77].
Однако следует отметить, что, несмотря на исключительно холодную погоду, этот второй газовый кризис не привел к дефициту газа, за исключением некоторых районов Балкан. Украинцы накопили большие запасы. Европейцы также получали газ из этих запасов.
Эти кризисы снова обозначали важность энергетической безопасности как для России, так и для Европы. Однако обе стороны понимали концепцию энергетической безопасности на удивление по-разному.
Глава 11
Конфликт из-за энергетической безопасности
«До недавнего времени мы полагали, что существовавший в Европе режим энергетической безопасности является оптимальным, – сказал тогдашний президент России Дмитрий Медведев вскоре после газового кризиса. – Оказалось, что это не так»
[78].
В 2011 г. была объявлена новая концепция России. Местом для этого события стал город Лубмин, морской курорт на северо-восточном побережье Германии, который рекламирует свои пляжи как «рай для семейного отдыха». Там собрались Медведев, канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министры Франции и Нидерландов и комиссар ЕС по вопросам энергетики. Присутствовал также Герхард Шредер, предшественник Меркель на посту премьер-министра и председатель совета директоров новой трубопроводной компании «Северный поток».
Понятно, что они приехали не для того, чтобы насладиться курортом, а для того, чтобы открыть символический кран трубопровода «Северный поток – 1» стоимостью 10 млрд долл. Он представляет собой газопровод из двух нитей труб длиной 750 миль, проходящий по дну Балтийского моря и идущий из России напрямую в Германию. «Северный поток» был российским решением для воплощения ее собственной версии энергетической безопасности – уменьшения зависимости от украинского транзита путем строительства новых трубопроводов в обход ее территории. «Его строительство отвечает нашим долгосрочным целям», – сказал Медведев во время церемонии. И, добавил он великодушно, «конечно, это наш вклад в европейскую энергетическую безопасность». Канцлер Меркель выразила одобрение проекту. Европа и Россия, сказала она, «останутся связанными безопасным и крепким партнерством» на грядущие десятилетия. Европейский Союз назвал трубопровод «приоритетным энергетическим проектом», который внесет вклад в обеспечение энергетической безопасности Европы.
Пришедший в Лубмин газ был закачан в трубопровод двумя месяцами ранее в портовом городе Выборг, расположенном северо-западнее Санкт-Петербурга. Нажимая кнопку запуска газопровода, Путин более откровенно высказался о взгляде России на энергетическую безопасность. «Северный поток», сказал он, покончит с «соблазном Украины получать выгоду из своего привилегированного положения». Он предрек, что результатом будут «более цивилизованные отношения» между Россией и Украиной. Как выяснилось впоследствии, все было совсем не так
[79].
Россия уже имела трубопроводы, обходившие Украину, – достроенный в 2003 г. «Голубой поток», проходящий по дну Черного моря в Турцию, и еще один построенный в советские времена газопровод, ведущий в Польшу. Но «Северный поток» менял всю диспозицию.
