Конечно, в группу «не членов ОПЕК» не входили другие крупные производители: Соединенные Штаты, Канада, Китай, Великобритания, Норвегия и Австралия. Но тогда объем добычи в США все равно снижался из-за сокращения инвестиций местными компаниями, серьезно пострадавшими из-за низких цен. Точно так же, как цена на нефть обрушилась после заседания ОПЕК в ноябре 2014 г., она вернулась к прежним значениям после заседаний в ноябре и декабре 2016 г.
Венское соглашение по нефти также способствовало важным переменам в геополитике – установлению новых отношений между Москвой и Эр-Риядом. Когда-то, в начале 90-х гг., после распада Советского Союза, аль-Наими спросили, что он думает о России. «Я думаю, что она является нашим соперником», – сказал он.
Но сейчас нефть, которая была причиной соперничества, сблизила обе страны. Государственный визит короля Салмана в Москву в октябре 2017 г. стал подтверждением того, что отношения России и Саудовской Аравии выходят далеко за рамки нефти. Король прибыл в Москву со свитой в 1500 человек. Делегация разместилась в трех крупнейших отелях вокруг Красной площади. Движение транспорта и меры безопасности вокруг Кремля были настолько серьезными, что единственным способом передвижения оставались собственные ноги, несмотря на необычно сильный дождь. Во время визита короля Россия и Саудовская Аравия подписали ряд соглашений, выходивших за рамки сотрудничества в области энергетики. Они касались инвестиций, военного сотрудничества и торговли оружием, а также обмена технологиями. Королю была также присвоена почетная степень доктора Московского государственного университета международных отношений.
На пресс-конференции, состоявшейся в ходе визита, высокопоставленного саудовского чиновника спросили, как активно развивающиеся отношения с Россией скажутся на долголетних отношениях Эр-Рияда с Вашингтоном. Саудовская Аравия должна следовать своим национальным интересам, дипломатично ответил чиновник.
«Если мы продолжим работать в том же духе, – сказал Путин министру энергетики Саудовской Аравии через несколько месяцев, – то превратимся из соперников в партнеров». Сталкиваясь с постоянно ужесточавшимися западными санкциями и усиливающейся изоляцией, Москва приветствовала развитие отношений с Саудовской Аравией, оказавшейся самым важным союзником Соединенных Штатов в арабском мире. Эти отношения подтверждали возвращение России на Ближний Восток. В момент, когда США, как казалось, уходят из региона, Россия оставалась игроком – или, как один саудовец назвал Россию, «мировым игроком». Она была единственной мировой державой, которая могла разговаривать «поверх барьеров» с Израилем, Саудовской Аравией, ОАЭ, Сирией, Ираном и ХАМАС
[337].
В свою очередь, Эр-Рияд мог использовать новые отношения с Россией для того, чтобы укрепить свои позиции на международной арене и подстраховаться, так как при администрации Обамы саудовско-американские отношения постепенно ухудшались. Помимо всего прочего, новые связи с Россией, возможно, могли помочь Саудовской Аравии в ее соперничестве с Ираном.
Восстановлению рынка нефти также способствовало стремительное падение добычи в Венесуэле. В конце 90-х гг. страна добывала 3,3 млн баррелей нефти в сутки. К концу 2019 г. суточный объем добычи упал до 600 000 баррелей. Это составляло половину того, что добывал один американский штат Северная Дакота. Ситуация в Венесуэле стала результатом чудовищно неэффективного управления экономикой режима Чавеса – Мадуро. В дополнение к установленной диктатуре режим, в сущности, вел экономическую войну против своего народа, создал огромное долговое бремя, политизировал управление экономикой, привел страну к постоянному дефициту товаров первой необходимости, занимался нецелевым расходованием государственных средств. Население было охвачено бедностью. Люди зарабатывали всего по 12 центов в день. Среднегодовой уровень инфляции стремился к немыслимому миллиону процентов.
Венесуэла обладает крупнейшими в мире разведанными запасами нефти, превышающими запасы Саудовской Аравии. Правда, добыча венесуэльской нефти обходится дороже. Нефтедобывающей промышленности страны катастрофически не хватало инвестиций, способные руководители были изгнаны из страны, у государственной нефтяной компании не было денег, чтобы платить за необходимые услуги и технологии. Правительство Мадуро передало контроль над отраслью военным. Голодающие люди воровали необходимое оборудование и материалы с объектов нефтедобычи, чтобы обменять их на еду. Более 4 млн человек, измученных бедностью, голодом и насилием, бежали из страны, большинство из них – пешком.
К концу весны 2018 г. мировые цены на нефть вернулись к отметке 80 долл. за баррель. Но на нефтяной рынок начал воздействовать новый фактор – Дональд Трамп.
20 апреля 2018 г. представители некоторых государств – членов Венского альянса собрались в Джидде (Саудовская Аравия), чтобы обсудить текущие тенденции в нефтедобыче. В разгар встречи на мобильном телефоне одного из участников выскочило сообщение из твиттера. Ошеломленный, он передал свой телефон коллегам, которые тоже были озадачены. Президент Трамп, который, очевидно, только что увидел на канале Fox News фрагмент передачи о растущих ценах на бензин в Соединенных Штатах, опубликовал твит: «Похоже, это опять ОПЕК. Цены на нефть ЗАВЫШЕНЫ искусственно! Это плохо, и мы с этим не согласимся!» Собравшиеся в Джидде эксперты были потрясены. Президент Соединенных Штатов вел переговоры с ОПЕК через твиттер
[338].
Трамп имел долгую историю осуждения ОПЕК и, как утверждают некоторые, был убежден в том, что нефть должна стоить не более 40 долл. за баррель. Однако намного тревожнее было то, что цены на бензин росли, и это могло стать решающим фактором, влияющим на исход выборов в Конгресс в ноябре 2018 г. В тактическом плане твит Трампа мог быть сигналом арабским странам зоны Персидского залива о необходимости увеличения добычи, чтобы компенсировать нарастающее уменьшение экспорта нефти из Ирана. Дело в том, что американская администрация хотела найти способ ввести санкции против Ирана без увеличения цен на нефть.
Через месяц, в конце июня 2018 г., в день саммита ОПЕК в Вене Трамп опять появился в твиттере: «Надеюсь, что ОПЕК существенно увеличит добычу. Нам нужно держать цены на низком уровне!»
[339] Но это был призыв, исходящий не только из Соединенных Штатов. Индия импортирует 85 % потребляемой нефти, и высокие цены сдерживали ее экономический рост. На встрече в Индии премьер-министр Моди заявил высокопоставленным представителям нефтедобывающей отрасли, особенно из стран-экспортеров, что цена слишком высока и экспортерам нужно что-то с ней делать. На семинаре во дворце Хофбург в Вене накануне саммита ОПЕК индийский министр Дхармендра Прадхан рассказал о «боли», которую вызывают у Индии высокие цены. Те же сигналы подавал Китай. Даже российское правительство ощущало давление, которое оказывали на него потребители и различные сектора экономики из-за высоких цен. Москва была также весьма недовольна тем, что уступает долю рынка американской сланцевой нефти.
