– Конечно. Я рад, что взял дополнительный год, но все время очень много занимаюсь. – Эрик и правда выглядит уставшим, но так же живо рассказывает об учебе, как и всегда. – Я провел независимое расследование. Я рассказывал? У меня такой замечательный преподаватель. Она позволяет мне самому выбирать материалы для чтения, и я могу писать, что захочу. Моя комната была завалена толстыми томами по Древней Греции. Это так забавно. Интернет меня только заинтриговал и, знаешь, я буквально перерыл библиотеку.
– Что собираешься делать после выпуска?
– Ну, – отвечает он, – вообще-то об этом я хотел поговорить с тобой.
На секунду возникает глупая фантазия, что он решил переехать в Мэн, но это вряд ли входит в его планы. А потом до меня доходит.
– Ох! Ты и Зак?
Он улыбается, но не поднимает головы, добавляя в салат вымытую рукколу.
– Ага. Я думаю предложить ему съехаться.
– Ладно, мне нравится, что ты как сама Марта Стюарт
[9] весь сосредоточен на салате, когда есть более насущная проблема, но все же отложи нож и поведай мне подробности! Где ты хочешь жить? Что он делает в следующем году? Рассказывай!
Эрик кладет руки на столешницу и смотрит на меня.
– Интуиция мне подсказывала, что тебе понравится эта идея. Зак раздумывает над несколькими вариантами работы в Чикаго, и нам может там понравиться. Мы не сильно обсуждали планы на будущее, и мне кажется, что он осторожничает, не хочет на меня давить. Но вот в чем дело… – Эрик понижает голос, – я не уверен, что смогу оставить Эстель. Я не в курсе, чем она займется в следующем году, и… Блайт, ты же знаешь, она сменила специальность раньше меня. Ты действительно считаешь, что у нее имелась такая жгучая потребность изучать социологию и это стоило дополнительного года в колледже? Что она собирается делать? Стать социологом?
– Я не понимаю.
– Она не хочет покидать Мэттьюс. Думаю, там она чувствует себя в безопасности.
– Ох, Эрик. Ты сменил специальность, чтобы остаться с ней?
Он начинает нарезать огурец.
– Ага. Типа того.
– Почему?
Он пожимает плечами.
– Какое-то время она была немного не в себе. Ты же знаешь. Я не хочу ее оставлять. Однако теперь мне придется это сделать. Если только она не захочет переехать в Чикаго или еще куда-нибудь. А теперь есть еще Джеймс, и… я не уверен, как поступить.
– Эрик, послушай меня. Эстель крепкий орешек. Не забывай об этом. Пусть она сама разбирается, но тебе стоит с ней поговорить.
– Ты же знаешь Эстель. С ней будет трудно. Нашу связь сложно описать словами, – произносит он, тихонько усмехаясь.
– Знаю. Но если на нее немного надавить, она раскроется. Так ведь?
Он кивает.
– Ладно. Спасибо, Блайт.
Следующий час мы проводим за готовкой, прислушиваясь к шуму из гостиной. Меня будоражит каждый звук. Какое-то время спустя мы заманиваем всех на помощь, обещая шикарный ужин. Крис включает музыку громче и работает рядом, периодически склоняясь ко мне для поцелуя. Царящая на кухне суматоха сильно напоминает блаженные дни последнего лета, и я очень благодарна, что мы смогли повторить эту атмосферу.
Ужин проходит на отлично, и выясняется, что я совсем не переборщила с покупками. Я забыла, как много может съесть Джеймс. Когда мы поглощаем шокирующее количество еды, Сабин, Крис, Эрик и Эстель переходят в гостиную, а я остаюсь сидеть с Джеймсом и ковыряюсь в салатнице.
– Это лучшая часть ужина, – я тыкаю вилкой в подвявший листок рукколы, – когда салат несколько часов простоит и промаринуется, пустит сок.
– Чудная ты.
И все же он заглядывает в салатницу и хватает вилку.
– Я скучала по тебе, маленький братик.
– А я скучал по твоей стряпне, – дразнится он. – Ладно-ладно. Я тоже по тебе скучал. Спасибо за подарок, Блайт, – тихо добавляет он. – Это было очень круто с твоей стороны.
Я подарила билет на самолет, чтобы он слетал на весенние каникулы к Эстель. Когда Джеймс открыл конверт, они оба засияли, а потом на продолжительное время удалились.
– Я рада. Приятно снова видеть вас вместе. Только давайте немного тише ночью.
Он вспыхивает.
– О боже. Прости-прости. Хотя от вас с Крисом я тоже достаточно наслушался за последние годы.
– Ладно. Будем считать, что мы квиты.
Мы чокаемся вилками.
– Блайт! Иди сюда! – раздается голос Сабина. – Ты не открыла свой подарок!
Я вытираю руки.
– Божечки, могу представить, что там такое.
– Удачи, – произносит Джеймс, – крепись.
Я смеюсь и шагаю навстречу судьбе.
– Ты решила, что я про тебя забыл? – Сабин демонстративно хмурится. – Сядь и прими благословение этого дня.
Я осторожно опускаюсь на колени рядом с ним.
Он толкает ко мне довольно большой подарок.
– Теперь ты не сможешь упрекнуть меня, что я невнимательно слушаю твои слова.
Я срываю бумагу и поднимаю крышку. Потом улыбаюсь и, наконец, разражаюсь хохотом.
– Эстель права. Ты действительно божественно идеальный.
В коробке лежат тысячи зеленых мини-шпажек.
Потому что они самые лучшие и любое блюдо делают вкуснее.
Я целую Сабина в щеку.
– Это самые прекрасные зеленые мини-шпажки, о каких только может мечтать девушка. А ты самый лучший Сабин, о каком только может мечтать девушка. – Я провожу ладонью по коктейльным шпажкам. – Поверить не могу, что ты это запомнил.
– Буйную и пьяную Блайт трудно забыть.
– Думаю, мы все запомнили тот день, – вставляет Крис.
– Да уж, – несколько громче, чем нужно, поддакивает Сабин. – Свадебный день Кристофера без свадьбы. Это было интересно.
– Боже, спасибо, что напомнил. – Крис бросает на брата раздраженный взгляд.
– Что? Это правда. Не надо убивать гонца. Как ее звали? Ах да. Дженнифер. Интересно, что с ней сталось.
На лице Криса недоверие с примесью гнева.
– Никому нет до нее дела.
Сабин встает.
– Кто хочет искупаться на закате рождественского дня?
– Чувак, я в деле! – восклицает Эстель с бо́льшим воодушевлением, чем того требует ситуация. Джеймс кривится, но девушка округляет глаза и хватает его за руку. – Мы все бежим в воду прямо в одежде!
