Из трубки доносится звук его гитары, и я некоторое время слушаю молча.
Сабин ждет моего ответа.
Я закрываю ноутбук и зажмуриваюсь.
– Ей не нужно быть идеальной. Это нормально. Она идеальна для тебя.
– Так и есть.
– Я рада, что он спас ее.
– Я тоже. – Сабин наигрывает несколько нот. – Блайт?
– Да?
– Я правда раскаиваюсь. – Не сдержавшись, я всхлипываю. – Вот черт, Би. Не плачь, пожалуйста. Я этого не стою. Я полный болван.
– Дело не в тебе, – выпаливаю я. – Точнее, не только в тебе. Энни прислала мне видео… с фотографиями. Я снова увидела своих родителей… до этого я практически не смотрела старые альбомы. Тут есть и детские видео. – Я вытираю глаза тыльной стороной ладони. – Это и здорово, и ужасно одновременно.
Он дает мне немного выплакаться.
– Ты помнишь о шпажках, которые я тебе подарил?
– Они мне нравятся.
– У меня есть для тебя еще один подарок. Настоящий. Хочешь приехать и забрать его?
– Ладно. Сабин? Ты не болван, – говорю я. – Просто склонен быть вредным и злым.
– Знаю.
– Скоро увидимся.
Я на цыпочках поднимаюсь к себе в спальню и легонько толкаю Криса.
– Я должна поехать к Сабину.
Он переворачивается и зевает.
– Сейчас?
– Ага.
Крис открывает глаза и берет меня за руку.
– Ладно. Но не могу тебя отвезти. Я выпил три порции скотча, и они были слишком большими.
Я улыбаюсь.
– Знаю. Сама поведу. Все нормально.
– Напиши, как доедешь. И передай ему, что я его люблю, хоть он и долбаный идиот.
– Ладно. Спи, любимый.
Крис отворачивается и тут же начинает храпеть. Я провожу пальцами по его волосам и несколько минут любуюсь им. Потом целую в щеку и выхожу.
11. Единороги и радуги
Прошу меня крепко обнять,
В этой жизни я будто чужой,
Следуй за мной домой.
Вести машину в это время нетрудно, потому что в рождественскую ночь дороги почти пустые. Свет фар выхватывает из темноты Сабина, который ждет меня на парковке перед мостиком. Я вылезаю и бросаюсь в его объятия, а он утыкается лицом мне в шею.
Сейчас не нужно никаких извинений. Я легко его прощаю.
Мы целую вечность стоим в обнимку, и я не хочу, чтобы это заканчивалось, потому что нам обоим сейчас хорошо и спокойно. Здесь нет места тоске по умершим родителям, оскорблениям и вызванной праздником ярости. Есть только мы.
– Ты дрожишь, – произносит он.
Тогда я просовываю руки между нами, и вскоре тепло его тела согревает меня.
– Пойдем в дом, любовь моя. – Он поглаживает меня по спине, а затем берет за руку.
Мы поднимаемся в дом на дереве, Сабин хватает покрывало и усаживает меня на матрас. Сам же садится на стул передо мной, и мы некоторое время просто смотрим друг на друга.
Нам определенно неловко, но и очень спокойно.
– Хочешь рассказать мне про видео, которое сделала Энни? – осторожно интересуется он.
Я качаю головой.
– Не очень. А ты хочешь рассказать, почему сегодня слетел с катушек?
Теперь его очередь качать головой.
– Не очень.
– Нам не стоило приезжать в Сан-Диего? Это была плохая идея?
Сабин отвечает не сразу.
– Это вовсе не плохая идея. Мне стыдно за свои слова. Я… я сейчас в довольно странном состоянии. Понятия не имею, что со мной происходит, но вашей вины в этом нет. Я люблю вас. И очень круто, что вы все сюда приехали ради меня.
Его слов недостаточно, чтобы унять тревогу, но я решаю не давить.
– Не хочешь отдать мне подарок? – Я слегка улыбаюсь ему, давая понять, что все будет хорошо.
Он тоже улыбается.
– Хорошо.
Сабин берет гитару и возвращается на место.
– Итак, я… эм… я написал тебе песню. На Рождество. В ней нет ни эльфов, ни оленей, но она все равно рождественская. Ничего особенного. Надеюсь, ты ее не возненавидишь. Просто небольшая песенка. – Он прокашливается.
– Сабин Шепард, ты что, действительно нервничаешь?
– Что? Нет! – закатывает он глаза.
– Да! Ты столько раз мне пел, а теперь переживаешь. Мне это кажется милым.
– Ой, заткнись.
– Сам заткнись и начинай петь.
– Ладно-ладно.
Он кладет гитару на колено и опускает взгляд.
Стоит песне начаться, и я мгновенно подпадаю под чары его голоса, сильнее, чем прежде. Сабин знает, как проникнуть мне в самую душу и разбередить чувства. Даже когда текст не слишком эмоциональный, подача, прочувствованность… я неизменно ощущаю притяжение, и наша связь становится прочнее, как и сейчас. Песня в стиле Сабина, тягучая и проникновенная, но в своей простоте она самая милая и светлая из всех, что он написал.
Огни большого города
Светят ярко и дорого,
И только раз на Рождество
Нас не манит их волшебство.
По разбитой грунтовке на машине
Мы приедем и зажжем огонь в камине,
А за окном – из снега горы,
Прекрасны наши сельские просторы.
Бессонной ночью Рождества
Моя любовь как никогда жива,
Она сияет в этой глуши
Ярче, чем городские огни.
Эти сельские ночи
Мне до́роги очень,
Но снова на весь год
Нас город к себе позовет.
По разбитой грунтовке на машине
Мы приедем и зажжем огонь в камине,
А за окном – из снега горы,
Прекрасны наши сельские просторы.
Бессонной ночью Рождества
Моя любовь как никогда жива,
Она сияет в этой глуши
Ярче, чем городские огни.
Сабин заканчивает, но не поднимает головы.
Я не нахожу слов. Еще никто не посвящал мне песни.
– Сабин, она очень красивая и очень душевная.
– Именно поэтому она и для тебя.
– Саб… – я покидаю матрас и опускаюсь перед Сабином на колени, – лучшего подарка и придумать нельзя. Мне нравится. Очень.
Он, наконец, поднимает на меня взгляд.
