Джек Уэлч, став накануне генеральным директором «Дженерал Электрик», проводил совещание с руководителями одного из подразделений компании. Они предсказывали рост в своем сегменте, основываясь на ежегодной продаже трех или четырех очень дорогих ядерных реакторов. Но Уэлч смотрел на такие перспективы иначе. И политики, и простые граждане давно перестали испытывать энтузиазм по поводу ядерной энергетики, спрос на атомные электростанции падал. Он сказал: «Вы не видите реальности. Вы рассуждаете так, будто к вам стоит очередь из покупателей ядерных реакторов. Но ее нет. Этих покупателей нет». Он заставил их выработать бизнес-план, который предусматривал бы не строительство и продажу новых реакторов, а сервисное обслуживание уже построенных и проданных. Он заставил их создать новый сервисный бизнес, основанный на фактах реальных, а не желаемых. В этом и была ценность его подхода: что будет, если убрать новых клиентов?
Со мной такое случилось вовсе не гипотетически: на съемках фильма «Волосы» Милоша Формана я сломала лодыжку. Впервые в жизни я потеряла подвижность, впервые мне пришлось создавать танец как-то иначе, не рассчитывая на собственное тело. Впервые я не могла показать танцорам, чего я от них хотела, а должна была им это рассказать. А для хореографа это значит очень многое. Мне удалось справиться с этой проблемой. В течение восьми недель я ходила в студию и заставляла себя мысленно представлять то, чего хотела добиться от своих танцоров, а затем переводить это на язык, понятный им. Это занятие не доставляло мне удовольствия, но я обнаружила в себе две новые способности: первая – я могла выразить свои идеи словами лучше, чем думала; вторая – я способна не поддаваться пораженческим настроениям.
В этом смысле мои герои – это люди, справляющиеся с потерями гораздо большими, чем те, с которыми я когда-либо сталкивалась.
В свои последние годы Анри Матисс был прикован к постели в своем доме на юге Франции. Все, что он мог контролировать, – собственные руки и воображение. Но он продолжал работать. Разум не спал. Он выдумал новый способ художественного отображения мира – бумажные силуэты. Эти изысканно безупречные творения из чисто «детского» материала – мои самые любимые работы Матисса. В них выражена вся глубина его искусства. И я сомневаюсь, что он пришел бы к ним, если бы не лишился отдельных своих умений и навыков.
Алисия Алонсо, великая кубинская балерина, потеряла зрение еще в начале своей карьеры, при этом продолжала танцевать и в семьдесят (и не знаешь, что больше поражает – возраст или неспособность видеть). Свет, местоположение на сцене она определяла по интенсивности тепла, исходящего от софитов.
Но во главе этой компании, конечно же, стоит Бетховен, написавший множество великих сочинений уже после потери слуха. Не отвлекаясь больше на поток новой информации, он заново открылся идеям и темам, которые тронули его еще в юные годы, вложив в их реализацию все богатство накопленного им опыта. Его пример может служить для нас прекрасным стимулом.
Выберите одно из своих умений, которые вы перечислили в списке. Теперь уберите его. Что остается? Чего можно достичь без него? Говорит ли это что-то о ваших привычках, вашем мастерстве, потенциале?
И если можно обойтись даже без него, то чего еще вам недостает?
Глава 10
Ямы и колеи
Иногда так случается: несмотря на все хорошие привычки, которые вы выработали, всяческие подготовительные ритуалы, организационные меры, старания наскрести зачатки идей и даже настоящие идеи, наступает момент, когда источник творчества иссякает. Вы смотрите на холст, экран, клавиатуру, пустую комнату – и контакта с ними не происходит. Они отворачиваются от вас, как будто стыдятся. Комната становится мрачной и холодной, и кто-то запирает дверь позади вас.
Вы в яме.
Работая над проектом, я всегда отслеживаю «момент инерции». Я спрашиваю себя: «Я продвигаюсь вперед или стою на месте? Я попала в яму или колею?» Яма – это когда колеса бешено вращаются, но машина остается на месте. И чем больше вы стараетесь, тем глубже яму себе выкапываете. Колея – совсем другое дело: в колее колеса вращаются и вы движетесь вперед без помех. Две большие разницы, как видите.
Давайте проясним все же, чем яма является, а чем – нет. Она не есть писательский или иной творческий тупик. Когда вы попадаете в яму, вы по крайней мере знаете, что мотор работает. Тупик – это когда мотор заглох, а бак с горючим опустел. Тупик – это чаще всего отказ нервной системы, и выход в этом случае только один: сделать что-то, неважно что.
Яма больше походит на фальстарт. Мотор взревел, направление взято, вы тронулись. И тут – яма. Это непременный эпизод многих путешествий. Колеса вращаются, выбрасывая из-под себя грязь. Она забрызгивает стоящих вокруг людей, а машина ни с места. Вы узнаете, что попали в яму, когда начинаете раздражать людей вокруг, утомляете своих сотрудников и помощников, не можете поставить перед собой цель и ощущаете, что мир вокруг вас движется, тогда как сами вы остаетесь на месте. Возможно, у вас даже появится ощущение, что это с вами уже было (дежавю), и выступивший от бесплодных усилий пот лишь подтвердит, что вы попали в яму. Возможно, самым очевидным признаком будет чувство разочарования, а когда выберетесь, то, скорее всего, это будет чувство облегчения («боже, как здорово, что все закончилось!»), а не чувство приятного ожидания («не могу дождаться, когда вернусь сюда завтра»).
Ямы случаются по разным причинам. Они могут быть результатом неудачного замысла – проект не следовало начинать вообще.
Они могут появиться как следствие того, что вы выбрали неудачное время. По каким-то причинам вы рассинхронизированы с миром. Можно иметь ярчайшее видение своей цели, блестящую идею, но, если мир к ним не готов, колеса будут годами вращаться на месте.
Ямы могут быть, в конце концов, просто неудачным стечением обстоятельств.
Я обнаружила, что довольно часто яма есть следствие привычки следовать опробованным и испытанным методам, которые не учитывают изменения, произошедшие в вас или в мире. Так бывает, когда мама готовит вам на завтрак то, что вы любили в детстве. Вы отодвигаете его, не осилив и половины, а она удивляется: «Но ты ведь так любишь сосиски и шоколадные шарики!» Любили когда-то, не сейчас.
Подобную ситуацию можно спроецировать на любую сферу жизни. Сотрудники фирмы с угрюмыми лицами собираются по вторникам на совещания, хотя эти собрания давно уже потеряли всякую актуальность. Совещания попали в яму. Проницательный руководитель, увидев удрученные лица, спросит: «Кто-то хочет оставаться здесь?» – и отменит все до лучших времен.
Семья каждый год едет на отдых с детьми в одно и то же место, хотя дети подрастают и у них появляются другие интересы. В яму попал отпуск. Можно много говорить о соблюдении традиций, но можно также сказать, что иногда их нужно пересматривать. Если поездка становится для кого-то тягостной, чутким родителям следует поискать новое место или оставить детей дома.
