Хлоп!
Бум!
Топ!
Топ!
Ритм отдавался то ли эхом под потолком, то ли вовсе в моей голове. И не просто отдавался, я следовал ему.
Мои руки были уперты в бока, я стучал каблуками по полу.
Танюшу тоже захватило действо, она подняла руки над головой и хлопала в ладоши, двигаясь, как и остальные женщины. Глаза ее словно остекленели.
Хлоп!
Бум!
Топ!
Топ!
В зале-то уже полумрак, не мерещилось мне. И мысли путаются, ритм как будто выбивает их из головы.
Странно, я не замечал, что у многих, почти у всех в зале, есть оружие. И не какие-то пистолеты, а колюще-режущее. У мужчины с горбатым французским носом, стоящем в двух шагах от меня, вон шпага на перевязи. А у одного из забулдыг, которые пили с Валяевым – абордажная сабля.
И женщины, они тоже стали другими. Они все были красивы до настоящего момента, но сейчас их лица стали просто невыразимо прекрасны. При этом притушенный свет сыграл с некоторыми из них забавную шутку, они как будто немного состарились. Или даже не немного. Но это не сделало их уродливей, вот что любопытно.
А еще интересно то, что все происходящее я вижу как бы со стороны, и даже мои мысли – они словно не мои, точно мне просто кто-то их зачитывает вслух.
Хлоп!
Бум!
Топ!
Топ!
Каждый новый хлопок отдавался у меня в голове все громче, ритм заполнял меня, как вода бочку.
Достопочтенный Отто что-то рявкнул, правда, что именно – я не понял, а Танюша не перевела, она тоже вся была в происходящем.
Мало того – так ее забрало, что она двинулась вперед, не прерывая хлопанья и танца.
Надо, наверное, пойти с ней? Хотя – почему «наверное»? Наверняка!
– Стоять! – меня остановил знакомый голос, и в грудь уперлась рука. – Куда собрался? Тебе там делать нечего. Кит, девку держи, а то попрется сейчас в первые ряды. Держи, говорю! Да знаю, что брыкается. Киф, в себя приходи. Да елки-палки, горюшко ты наше!..
Я не понимал, почему мне мешают быть со всеми. Мало того – еще куда-то тащат.
Как мы вышли из замка – не помню. Вообще все забылось, кроме печального чувства, что я не могу завершить этот чудной, но притягательный танец.
– Затейники, – хмыкал Валяев, устраиваясь на сидении машины. – Плясуны. Макс, а если бы мы чуть опоздали?
– Не опоздали бы, – возразил ему Зимин. – Забыл, куда направился Старик? Другой разговор, что потом эти двое в себя долго приходили бы. А нам завтра, точнее уже сегодня, улетать.
Я повертел головой. Зимин. Валяев.
– А Марина где? – хрипло спросил я у них.
– Не все с ней еще обсудили, – не поворачиваясь ко мне, с переднего сидения ответил Валяев. – Кое-какие детали остались. Незначительные. Нам было сказано уезжать без нее.
– Это же неправильно, – пискнула Танюша, потирая виски. – Я уехала, она осталась…
Девушка повернулась к заднему окну и посмотрела в него, как будто рассчитывала увидеть Вежлеву, догоняющую на своих двоих наш «Бентли».
– Ой, – шепотом произнесла она и подергала меня за рукав. – Смотрите!
Я повернулся и посмотрел в окно.
И в самом деле «ой». Интересно, что было в том торте, не галлюциноген ли?
Замка, в котором мы провели полночи, я не увидел, и не только по той причине, что мы отъехали уже довольно далеко. Штука в том, что полная луна, наконец-то вышедшая на небо, осветила то, что находилось там, где мы недавно были. А именно – развалины, которые когда-то, несомненно, и являлись замком.
Глава двадцать первая
о прощаниях и встречах
Если честно, я настолько устал, что даже удивиться увиденному толком не смог, и на Танюшино хлопанье глазами и безмолвное: «А это как так?» только и сказал:
– Бывает.
– Так ведь?.. – и девушка, не закончив фразу, потыкала пальцем в сторону развалин, которые уже скрылись за поворотом.
– Мир многообразен, – многозначительно и расплывчато сообщил ей я. – В нем есть много такого, чего быть не должно, и куча всякого другого прочего.
– Эк тебя на философию потянуло, – подал голос с водительского места Зимин.
Что примечательно – он вел машину сам. Я, когда это заметил, хотел было спросить, куда подевался шофер, что привез нас сюда, но не стал. Какая разница, по сути? Главное – обратно едем.
– Так с умными людьми как пообщаешься, сразу о разных тонких материях думать начинаешь, – объяснил я, зевнув. – Растешь над собой духовно.
– Хлебнешь? – Валяев достал откуда-то, по-моему, из-под полы, бутылку коньяку.
– Давай, – не стал отказываться я. – Со стола прихватил?
– Ага, – Валяев вынул из бутылки пробку, понюхал содержимое и сделал глоток. – Вещь!
Я принял у него емкость, посмотрел на Танюшу, которая замотала головой, давая мне понять, что ни малейшего желания присоединяться к нам она не имеет. Ну и ладно, была бы честь предложена.
Коньяк, надо отметить – превосходный, мягко стукнул в виски и глаза почти сразу начали слипаться.
Я сну противиться и не собирался, отдал бутылку Валяеву, сомкнул веки и провалился в черноту.
Разбудил меня деликатный стук в дверь и голос Танюши:
– Харитон Юрьевич. Харито-о-он Юрьевич! Мы… Вы завтрак поспите.
Я открыл глаза и сразу отметил то, что пробудился в номере отеля. Интересно. Ничего не помню – ни как мы приехали, ни как добрался сюда. Вряд ли меня кто-то нес, а потом раздевал, не того калибра моя персона. Надо полагать, я все сделал сам. Но не помню ничего. Абсолютно. Как отрезало.
Нет, и вечер, и ночь в памяти остались, такое захочешь забыть – не сможешь. Из всего, что я повидал за последние полгода, это, пожалуй, одно из самых ярких приключений, в которых мне довелось участвовать. Чего только стоят все те люди, что я нынче ночью видел. Впрочем – люди ли? С другой стороны – кто же еще? Ну да, имелся в том, чему я стал свидетелем, некий налет мистицизма, но, как и всегда бывает с радеоновскими странностями, напрямую ничего сказать нельзя. Точнее – нет прямых улик того, что произошедшее вышло за грани тварного мира. Да и чего, собственно, такого я видел? Странных гардеробщиков, которые более всего напоминали не людей, а гномов или каких-нибудь дварфов? Странных гостей, которые называют Лондон Лондиниумом и одеты в стиле «бурлеск»? Так я на приемах, которые по долгу службы посещал, и не с таким сталкивался. Наши селебрити, когда «кокса» нюхнут, эдакие вещи вытворяют, так свое сознание расширяют, что даже мне иногда страшно становится. А уж мне есть с чем сравнивать.
