– Тем более, что с ней вообще непонятно что делать, – добавил Валяев. – То ли с собой взять, то ли тут оставить. Даже не знаю, что из этого хуже.
– Лучше с собой, – поморщился Зимин. – Во избежание. Хотя… Кит, мы не Красный Крест. С другой стороны, я ей кое-что обещал.
Вот этот диалог мне совсем уж не понравился, и я для себя окончательно решил держать эту малышку поблизости. Ну или как минимум – не терять из вида.
– В этом тебе хорошо, Киф, – неожиданно спокойно сказала Вежлева. – Прямо как по тебе сшит. Оставь его.
В данный момент на мне был длинный черный шелковый пиджак, к которому больше подходило название «френч», поскольку застегивался он под горло и не имел совершенно никаких лацканов. И нагрудного кармана тоже.
– Согласен, – одобрил Зимин. – Под него шелковую белую сорочку с прямым воротником-стойкой – и все. Просто, красиво, строго.
Молодой человек, который подавал мне костюмы, тоже одобрил этот выбор, он поцеловал свои пальцы, причмокнул и хлопнул меня по заду.
Мне очень захотелось дать ему в нос, но я сдержался – все-таки чужая страна.
После, выдав мне лаковые штиблеты (и угадав с размером), экспрессивный юноша что-то громко спросил у Зимина.
– Марина Александровна, а этот мужчина интересуется – когда дамы будут мерить платья? – послышался голос Танюши из-за двери.
– Скотина ты, Зимин, – обличительно произнесла Вежлева, потом секунду подумала и добавила: – И не только ты, а все вы. Таня, скажи этому кутюрье, чтобы он следовал за мной.
– И это вместо «спасибо», – Валяев прыгал на одной ноге, продевая другую в штанину. – Вот и вся их женская сущность.
– Марин, особо не разгуливайся! – заорал Зимин вслед Вежлевой. – Время не резиновое, нам еще ехать неблизко.
О как. А неблизко – это куда?
Глава девятнадцатая
в которой герой ест, пьет и наблюдает за происходящим
Ответа на этот вопрос я так и не получил. Зимин и Валяев его, похоже, тоже не знали, про остальных и говорить нечего. Правда, мои работодатели обменялись парой реплик, которые содержали в себе некие географические названия, но мне они ничего не говорили. При этом уверенности в их голосах не было, судя по всему, это были догадки. Да и если это не так, то мне наименования мест все равно ничего не сказали. Это я дома все знаю, могу как-то сориентироваться, а здесь – нет. Ну и наконец – у меня что, выбор есть? Мне сейчас что Телч, что Литомышль – все едино. Куда повезут – туда и поеду. Главное, чтобы обратно потом доставили.
Что характерно – на этот раз мы передвигались с куда большим пафосом, чем после прилета в Чехию. Вместо микроавтобуса подали семиместный «Бентли», вызвав удовлетворенное хмыканье Валяева.
Хотя лично мне в «микрике» куда комфортней было. И просторней.
– Как думаете, а тут в баре шампусик есть? – Валяев поерзал на сидении. – Я бы сейчас немного взбодрился.
– Каком баре? – Вежлева повертела пальцем у виска. – Это не свадебный «лимузин».
– Сама ты, – Валяев повторил ее жест. – Здесь в багажнике что-то вроде бара есть. Ну, и не только. Типа – все для пикника.
– Кит, заканчивай, – Зимин хлопнул его ладонью по колену. – Ты еще предложи привал сделать.
– А что? – бодро заявил Валяев. – Мы же уже за городом? Все по правилам.
Это на самом деле было так, мы уже покинули Прагу и сейчас ехали… Куда-то ехали. За окном было темно и все, что я мог увидеть, так это только тусклый свет фонарей вдоль шоссе. Впрочем, иногда мы проезжали через какие-то маленькие городки или даже поселки, но информативности это не добавляло.
– Темно, – вздохнула Танюша, которую, как видно, одолевали те же мысли. – Вечер совсем.
Я мысленно согласился с этими словами, зевнул и как-то незаметно для себя самого снова уснул. Прямо как выключился. То ли усталость сказалась, то ли дорога убаюкала. Я вообще в пути люблю покемарить, профессиональная привычка сказывается.
– Подъем, – меня потрясли за плечо. – Не дело дрыхнуть вечером, потом ночью не уснешь.
Я открыл глаза и увидел Валяева, который нацелился от тряски перейти к ударам по щекам.
– Но-но, – остановил я его. – Не надо мордобоя. Я уже бодрствую.
– Да? – он недоверчиво посмотрел на меня. – Вроде не врешь. Ну, тогда пошли.
– Труба зовет, – вздохнул я и вылез из машины, в которой к данному моменту только и остались что я, Валяев и водитель. Остальные уже были на свежем воздухе.
– Ох ты! – выдохнул я, покинув теплый салон и увидев, куда нас занесла судьба-злодейка. – Внушает!
Мы находились во дворе замка. Самого что ни на есть настоящего, с башенками, шпилями, стенами тысячелетней кладки и всем остальным, что прилагается к средневековым сооружениям такого толка. Я вообще сначала подумал, что у меня виртуальная реальность и настоящая поменялись в голове местами – местность до безумия напоминала обиталище моего друга короля Лоссарнаха. Не то, чтобы прямо один в один, но сильно похоже было. И главное – антураж. Крепостная стена, звездное небо над головой, темные громады башен – все как в игре. Только стражников не хватает, да еще Трень-Брень над ухом как комар не зудит.
– Как думаешь, почему он выбрал именно Гоус? – тихо спросил у Валяева Зимин. – Почему не Боузов, не Карлштейн, наконец, а Гоус?
– Макс, какой смысл об этом думать? – Валяев потянулся, разминая тело. – Особенно если мы не знаем, кто именно выбирал место. Может, это сентиментальные воспоминания, а может, застарелый романтизм. Не исключено, что и то, и другое вместе, или что-то еще, о чем мы даже не догадываемся. И потом – какой Карлштейн? Там же туристы шляются постоянно. А тут – тишина, покой, ближайшее селение километрах в семи, если не больше. Все условия для проведения практически любого мероприятия.
– Я дико извиняюсь, – подала голос Марина. – Вы вообще уверены, что внутри есть хоть кто-то, кроме ночного сторожа? Машины я вижу, и их много, но в здании нет ни огня. Вон ни одно окно не светится.
И это было так. Просторный двор был заставлен автомобилями, мрачновато смотрящимися на фоне темной громады замка. Единственным же имеющимся освещением здесь были только фары «бентли», на котором мы сюда приехали, да несколько старинных фонарей около массивной черной двери, которая, надо полагать, и была входом внутрь, собственно, замка. Нечто подобное можно увидеть в каждом втором голливудском фильме ужасов. И если проводить аналогии, то именно в данный момент, когда герои уже прибыли невесть куда, но еще имеют возможность смыться из нехорошего места, нетерпеливый зритель орет экрану:
– Да валите вы отсюда, идиоты. Вам делать нечего, кроме как лезть в этот никому не нужный дом?
Мне очень захотелось сделать так, как советует зритель. Жалко только, что такой возможности нет.
