– А говоришь, что разбираешься в вопросах жизни и смерти, – Странник взял пару орешков и бросил их в рот. – Мертвые боятся не меньше живых, просто у них природа страха другая.
– Зачем ты о таком при смертном? – Сэмади показал на меня. – Не надо открывать мои секреты даже при белом братце. Не следует ему этого знать!
– Ну извини, – развел руками Странник. – Слушай, прикольные у тебя орешки. Отсыплешь потом горсточку. Кринос, Солис – вы на острие, Кристианус, ты рядом со мной. И присматривай за моим приятелем, когда начнется заварушка, подстрахуй его.
– Рафаил, Донат – вы замыкающие, – не отстал от него Барон. – Микел, ты тоже за белым братцем поглядывай.
Мне стало спокойнее. Что личи Барона, что Лорды Смерти Странника являлись, разумеется, безусловными слугами зла, без каких-либо белых пятен. Они и выглядели соответствующе, чем-то даже были похожи друг на друга. Но при всем этом они были лучшими бойцами, что я видел в этой игре, лучшими, чем даже тролли с плато Фоим. И если двое из них будут не то что охранять меня, а просто даже приглядывать, то мои шансы на выживание возрастают многократно.
Наш отряд шел по пустынным улицам, по брусчатке мостовой лязгали подкованные сталью сапоги Лордов Смерти, насвистывал что-то фривольное Барон, при этом внимательно глазея по сторонам, беззвучными тенями замыкали наш отряд личи.
Улица, другая, третья, пятая, девятая – а самое высокое здание города, круглая крыша которого была видна даже там, за воротами, и которое поднаторевший в этих вопросах Странник безошибочно определил как нашу цель, ближе не становилось.
Я всем нутром ощущал, что здесь что-то не так, но что именно, понять не мог. Брусчатка под ногами, дома по сторонам, вокруг тишина, которую только мы и нарушаем. В чем хитрость? В чем ловушка?
Улица сменилась переулком, потом широким проспектом, и вот новая улица. А мы все так же далеки от дворца, как и раньше.
– Господин, – Солис остановился и взял меч наизготовку. – Господин, нас ведут к смерти. Я чую ее!
– Да это я уже понял, – Странник крутанулся на месте. – Вот только не могу сообразить, как именно, в чем тут… А-а-а-а-а! Ясно. Ну и чутье у тебя, всякий раз поражаюсь. А вот меня надо бы под зад пнуть раз пять, и посильнее, как сказал бы Тристан. Простая же совсем ловушка!
Он запустил руку в свою игровую сумку, такую же, как у меня, достал оттуда небольшой мешочек, высыпал из него себе на ладонь немного серебристо-синего порошка, подмигнул мне и, громко выкрикнув какое-то заклинание, развеял его в воздухе.
Последствия не заставили себя долго ждать. Это было как в кино, с окружающего мира слезла шкура, как со змеи, когда та ее меняет. В никуда канули однообразные дома вокруг, да и самой улицы не стало. Мы стояли на самом краю пропасти, причем в самом прямом смысле. Шагов десять отделяли нас от огромного разлома в земной коре, страшного и, похоже, бездонного. Да еще и с огоньком – красные всполохи метались над этой адской печкой, и жар из нее пыхал ого-го какой. Да еще и серой начало припахивать.
Впрочем, город все же был, пусть и не такой, как он нам привиделся в самом начале. Он находился не так и далеко от разлома, мы прошли его насквозь, даже не заметив этого. Вот только от внешней его благообразности и следа не осталось. Разрушенные дома, поросшие какой-то зеленой гнилью, королевский дворец с провалившейся внутрь крышей и затянутый лианами, и везде груды гниющих останков. Вот так выглядел древний город Уртау на самом деле.
А еще здесь, на этой большой площадке, отделявшей город от разлома, стояли и те, кто его населяет, кто разрушил дома и захламил улицы. Его жители. Их было много, и мы им явно не нравились.
Это были не люди, не эльфы, и даже не дуэгары. Это была раса, название которой я бы не рискнул вот так сразу подобрать. Просто я не знаю, как правильно назвать насекомое с меня ростом и ходящее вертикально.
Жвалы, шесть рук, тело-панцирь, фасеточные глаза – такими были жители Уртау. То ли тараканы были их предки, то ли вши. Но не муравьи и не жуки, это точно.
Они заметили, что мы остановились, а секундой позже поняли, что мы их видим. Клянусь, в их глазах появилась радость, похоже, факт того, что мы осознаем свою смерть, их устраивал больше, нежели вариант с тупым беспамятным падением в огонь.
И, боги, сколько же их тут было. Сотни, не меньше. До города было шагов двести, и все это пространство было заполнено серыми панцирными телами.
– Слушай, ты таких раньше видел? – спросил я у Странника, с интересом глазеющего по сторонам.
– Не-а, – ответил он. – Но это Файролл, тут чего только нет. Я и похлеще тварей видал, можешь мне поверить.
– А я как-то с крабами выпивал, – добавил от себя Сэмади. – В атолле Красных Теней. Они тоже были размером с человека и очень любили после рома петь хором и танцевать. И еще эдак клешнями щелкать в такт.
И Барон изобразил несколько па, прищелкивая пальцами.
У меня возникло ощущение, что происходящее волнует и пугает только меня. Остальные были спокойны и, вроде как, даже рады увиденному.
– Они сошли с ума от страха, – проскрипело одно из гигантских насекомых. То, что повыше остальных и с панцирем, окрашенным в золото. Как видно, это был главный в стае. Ну, или один из них. – Люди слабы, я всегда вам это говорил.
– Их тела мягки, их мясо сладко, – зашебуршилась толпа за его спиной. – Не надо их отдавать Глубинному Огню, надо их съесть, съесть, съесть.
Все-таки это в прошлом тараканы. Очень шелест похож на тот, что издают их миниатюрные собратья, когда собираются в большом количестве. Как-то в одной гостинице мне довелось… Хотя я про это уже рассказывал.
– Не надо нас есть, – возразил им Странник. – У меня есть другое предложение. Вы расступаетесь и даете нам пройти, мы отправляемся вон туда, в королевский дворец, забираем там то, что нам нужно, и покидаем ваш город навсегда. Все довольны, никто не умер.
– Сошли с ума, – убежденно проговорил таракан в золотом панцире. – Нельзя их есть, человеческое безумие заразно. Надо отдать их Глубинному огню.
– Этого отдать, остальных съесть, – потребовал другой мутант, с усами, стоящими почти вертикально. – Когда еще мясо само к нам придет?
– Не договорились, – печально сказал Странник. – Жаль. Совершенно не хочется сегодня убивать.
– Человек, ты смешон, – сообщил ему обладатель золотого панциря. – Это наш город, и в его пределах мы непобедимы. Давным-давно мои предки пришли сюда из бездн земли, нас изгнал из старого дома Глубинный огонь. Здесь жили подобные вам, они были сильны, они были воины. Но наши предки убили всех, пожрали их тела, отправили в бездну их души. А душу их короля наши колдуны заточили в магический артефакт, чтобы он вечно жил и вечно мучался.
Таракан-переросток запустил руку под панцирь и достал оттуда знакомый мне предмет, а именно – небольшой шар, заполненный на этот раз коричневатым песком, в котором то и дело мелькала золотистая искорка, как видно, душа бедолаги-короля.
