— А вы не знали? — Мира удивленно ахнула и прижала ко рту ладошку. — Как же так! Я думала, что лорд Улло вам сообщил! Боги, простите меня, Лиззавета. Я не знала. Правда не знала.
В темных глазах блеснули слезы. Служанка тут же моргнула, изгоняя их и опустила взгляд. А мне вдруг стало так совестно, как никогда в жизни не было.
И чего это я в самом деле? Нельзя же на невиновных так срываться! Вот был бы на ее месте правитель Лондорвина…
— Ладно, — я выдохнула и постаралась взять себя в руки. — Мира, а можно будет тебя попросить об одолжении. Даже двух!
— Что такое одолжение? — уточнила девушка, видимо заинтересовавшись неизвестным словом.
— Просьба.
— А! Конечно, можно. Что я могу для вас сделать?
— Я бы очень хотела получить карту замка, — ответила я улыбкой на улыбку. — Уже столько раз заблудилась в коридорах, что и со счету сбиться можно.
— Хорошо, я вам добуду карту. Что-то еще?
— Да. Я бы очень хотела встретиться лично с лордом Улло. Можно ли попасть к нему на… на аудиенцию? — блеснула я знанием подходящего для подобной встречи слова.
— Я передам ему ваше желание, — пообещала Мира. — Если это все, то собирайтесь. Время не ждет.
Это точно! Если я не вылечу из этого этапа, то надо будет задать Юрику несколько уж слишком животрепещущих вопросов. А то что-то вся эта ситуация начинает меня сильно напрягать.
Попросив служанку подождать снаружи, я начала собираться. Все, как назло, валилось из рук. Попыталась привести свое лицо в более-менее сносный вид: избавиться от синяков, опухлости, красных глаз, но ничего не выходило. Из зеркала на меня смотрела все та же испуганная девушка.
Бред. Бред-бред-бред!
Ладно, берем себя в руки и идем на объявление результатов третьего этапа.
К счастью, дорогу к общей зале я уже выучила. Потому, услышав, где именно произойдет событие, отпустила Миру. И никакой топографический кретинизм не помешал мне добраться до высокой деревянной резной двери.
Остальные няни уже были внутри — многие из них покосились на меня с осуждением, хотя я была уверена, что не опоздала и на секунду. Или это из-за распущенных волос? О, горе мне, горе, ага.
Внезапно воздух в зале сгустился, бы стало труднее дышать. Я искоса глянула на остальных, но не заметила на их лицах никаких отголосков возникшего дискомфорта.
В следующее мгновение двери отворились, и в зал вошел Сэладор. За ним степенно следовал Юриком.
Правитель мазнул по мне холодным взглядом и мне на мгновение показалось, что из него сочится ледяная ненависть. Да чем я заслужила?! Без влияния магии я бы никогда к вам и пальцем бы не прикоснулась! А то вы не знаете.
Сердце болезненно сжалось от воспоминаний. Я так и не смогла найти ни одного достойного ответа на волнующий меня вопрос.
Зачем он это сделал?
Правитель Лондорвина будто услышал мой внутренний монолог и резко отвернулся. От Юргена не укрылся эти переглядывания, и он с любопытством посмотрел сперва на альфу, а потом, уже нахмурившись, на меня.
Я повела плечом. Ничего, Мира еще передаст этому жуку, что я горю желанием с ним поболтать.
— Всем доброго утра, — мне показалось, что голос Сэладора звучал устало. — Я не буду растекаться мыслью по древу, сразу перейдем к итогам третьего этапа.
Гувернантки будто дыхание задержали, когда Селадор обводил всех взглядом. Вот только если на других он смотрел более-менее нормально, то мне вновь достался сплошной лед.
Прекрасно, просто прекрасно! Означает ли это, что я выбываю? Если он сейчас вслух скажет, по какой причине, как с прошлой конкурсанткой, я вообще со стыда сгорю.
— Из отбора выбывает, — еще одна пауза, да что ж это за издевательство такое?! — Шарин Науф.
Русоволосая девушка с тугим пучком на затылке, громко выдохнула.
— Позвольте узнать, по какой причине? — тихо спросила она, крепко сжав кулаки на подоле юбки.
— Вы правда хотите, чтобы я сказал это вслух? — Сэладор чуть насмешливо вскинул темные брови. — Что же. Во-первых, вы явно перебрали с алкоголем на прошедшем балу. Это первая ошибка. Второй стало то, что вас увел в свои покои один из моих вассалов. Мне стоит продолжать?
— Нет, — девушка густо покраснела и опустила глаза. Даже спорить не стала.
— Вот и прекрасно. Карета уже ожидает вас. Соберите, пожалуйста, свои вещи. О подробностях следующего этапа вскоре сообщил лорд Улло. Всем хорошего дня.
Правитель кивнул и вновь направился к двери.
Что, и это все? Я не вылетела?
— Шарин, о чем ты думала? — спросила ее одна из нянь, когда за правителем и его первым помощником закрылась дверь.
— Я не намерена это обсуждать, — девушка тут же переобразилась, стало уверенной. — Теперь я стану женой барона.
Среди нашего «замечательного» женского коллектива тут же раздались первые смешки. Я тоже не сдержала улыбку. Какая потрясающая наивность, даже легкая зависть берет.
— Может быть, — она высоко задрала подбородок, — даже приглашу вас на свадьбу. Счастливо оставаться.
Она гордой походкой вышла из залы, оставив своих подруг из прошлого в легком замешательстве.
— Прошу меня извинить, — я подала голос, — но я слышала, что где-то тут проходят завтраки. Не могли бы вы мне показать?..
Сэладор Э'дран.
Я не мог на нее смотреть. Дракон внутри меня срывался на рев, а сердце колотилось как заведенное. Увидев ее сегодня, я понял, сколько у ле Бед вопросов. Вопросов, которые она не отважится задать. Несмотря на всю эту решимость, написанную у нее в глазах, он меня чертовски боится.
Меня радовало одно — она не поняла, что стала моей истинной. Либо это глупость, либо слепость. Я не боялся выглядеть в ее глазах болваном, но очень не хотел, чтобы Лизз знала о моей слабости.
— Сэл, ты ничего не хочешь мне рассказать? — осторожно спросил лорд Улло, когда мы вышли из залы.
— Нет, — сухо оборвал я возможные расспросы.
О таком рассказывать и правда не хотелось. Хотелось только избавиться это этой дурацкой связки, сломать древнейшую магию и чувствовать себя свободным, пребывать в полной уверенности, что не пострадает ни мир, ни дети.
Но пока никто даже не пытался найти способа разорвать эту привязанность. Никто. Но я найду. Потому что даже против воли богов можно пойти. Даже им можно противостоять.
Юрген недоверчиво на меня покосился, но больше ни о чем не решился спрашивать.
Глава тринадцатая, или Голод не дракон, в небо не улетит
Елизавета Лебедева.
