Возможно.
Вот только я буду чувствовать все то, что и эти двое. Слышать их мысли, понимать мотивы.
— Хорошо, — выдохнув сквозь зубы, я шагнула вперед, присела перед Джамасом и встретился взглядом с растерянной и напуганной Фризой. — Дай руку и открой сознание. Я покажу тебе все. А ты постарайся в это время думать о том, что могло бы удержать его тут. Иначе он умрет. Поняла?
— Д-да, — девушка с трудом сдержала блеснувшие в глазах слезы. Я понимала ее чувства.
Вот ты всего секунду назад отрабатываешь боевые и защитные заклинания с преподавателем в Академии Галэйн. А потом моргаешь и оказываешься в каком-то подземелье в компании соседки по комнате, ректора и дракона с его слугой. О том, что на ледяных плитах лежит твой брат, лучше не говорить. И без слов все понятно.
Я понимала ее и мне было жаль. Очень жаль, что именно Фриза оказалась в такой ситуации. Никто из нас не посмел сказать вслух то, что шансы вернуться к жизни после иссушения крайне малы. Ведь это казнь, которой не пользуются уже много веков.
Насколько я знала, раньше была такая кара. Вместо повешенья, человека с помощью артефактов лишали доступа к Силе. То же самое сделала я добровольно, пережив прикосновения Элементалей. То же самое совершил демон с Джамасом по воле Амерона Нихдитра.
Но если выжила я. То должен и он.
Сжав ладонь Фризы, я положила вторую руку ее брату на грудь и постаралась сконцентрироваться. Сейчас надо было проникнуть в открытое сознание обоих, построить двухсторонний канал. А после погрузить девушку в воспоминания Джамаса.
Я не хотела в этом участвовать. Но у меня не было выбора.
«Вокруг бескрайние поля. Жарит полуденное солнце, а у опушки леса виднеется высокая часовня. Побелка местами облупилась, но даже отсюда было видно, что это храм. Храм Культа Дракона.
Каким бы жалким и старым ни было здание, часть денег сюда все же поступала, ведь на высоком шпиле сидел золотисто-алый дракон. Он указывал носом на юг.
По узкой пыльной тропке в сторону храма спешил босоногий мальчишка. На нем была светлая рубашка и короткие серые штаны, подпоясанные куском веревки. И без того светлые волосы пацана выгорели на солнце.
В зеленых глазах светилась уверенность и вера».
Меня дернуло наверх. На какой-то миг показалось, что я взлетела, а все внутренности остались на месте. А потом появилась вторая картинка.
«На улице ранняя осень. Высокий широкоплечий парень, почти мужчина, возвращается с поля. Он знает, что дома ждет его названная мать, двое братьев и вкусная горячая похлебка. Знает, что сегодня день закончится закатом. А завтра начнется рассветом. Все будет, как всегда.
Вот только в этом он ошибся.
На пыльной дороге, в самом начале села раздается стук копыт. Затем ржание загнанной лошадки.
Джамас сам не понимал почему остался стоить у дороги. Он знал, что чем раньше он вернется домой, тем быстрее наступит завтра. То самое завтра, в котором утром можно отправиться в Храм, принести дань Истинному дракону. Возможно, даже удастся позаниматься магией со жрецом Димитриусом.
Парню нравились эти занятия. Хоть из-за них он редко общался со сверстниками. Из-за них до сих пор не женился, хотя названная матушка корила его за это. Говорила она, что стара уже и пора жену Джамасу в дом привести, детишками обзавестись. Только магия была важнее парню. Намного важнее.
А потом всадник приблизился и оказался светловолосой хрупкой девчушкой с огромными зелеными глазами.
— Здравствуй, — заговорила она к Джамасу, — я ищу брата. Его сослал отец в это селение.
Он смотрит на девчушку и улавливает знакомые черты. Похожести. То, что он видел в отражении у реки.
— Кажется, ты его нашла, — неуверенно произнес Джамас, проклиная себя за то, что посмел на что-то надеяться. Не забыл ты сказку, которую рассказывала ему названная матушка.
А светловолосая девушка соскользнула по боку лошади и обняла его. Так привычно. Так по-родственному. Так, как ему не хватало всю жизнь».
Сердце бешено забилось в груди, а картинка вновь изменилась.
«Джамас шел вслед за сестрой по лесу. Она настояла на том, чтобы они проходили вместе испытание в Академию Галэйн. Им повезло, ведь именно в этом году лучшая школа магии принимала простолюдинов.
Они почти нагнали высокую темноволосую девушку, которая по какой-то причине надела платье на размер меньше. Да и к тому же промокла, и разорвала свой наряд на бедре. Она спасла их и помогла пройти испытание.
А потом Фриза сказала что-то такое, что породило спор. Темноволосая девушка остановилась, прислушалась к их ссоре. А Джамас поймал себя на то, то ему нравится пристальный взгляд этих голубых глаз.
Он одернул себя, вернулся к сестре, которая что-то доказывала. Но мысли не шли в голову. Парень то и дело бросал взгляды на незнакомку и хотел узнать ее имя».
Сердце забилось чаще. Вынырнуло следующее воспоминание.
«Полутемный коридор. Пустой. Вот только у окна пара. Они смеются, обнимаются. Целуются. Джамас закрывает глаза, чтобы не видеть того, что причиняет ему боль. Чтобы не видеть, как его друг целует ту, что стала для него всем миром».
Яркая вспышка и течение памяти становится ледяным.
«Джамас находился в учебном крыле, шел с пары, когда совсем близко прогремел взрыв. Студента Академии Галэйн откинуло назад, впечатало спиной в стену, осыпало осколками стекла.
Он выдохнул, постарался встать на ноги. В ушах звенело, перед глазами плыло.
Вцепившись рукой в дверной косяк, Джамас встал и осмотрелся.
— Имя? — прямо напротив него оказался мужчина в серой одежде. За его спиной маячили другие тени.
Вот только те, остальные, были обычными. Простыми. А тот, что с ним заговорил…
— Меня звать Джамас, брать Пламени.
Мужчина в сером вздрогнул от неожиданности, а потом улыбнулся:
— Стало быть, я не обознался. Приятно видеть в этих стенах брата.
Парень церемонно поклонился, как и полагалось кланяться при встрече тем, кто выше тебя по рангу.
— Я думаю, что с тобой кое-кто захочет поговорить».
Картинка мигнула.
«Все тот же коридор. Где-то вдалеке прогремел еще один взвыв, а потом прямо из воздуха шагнул темноволосый мужчина со шрамом через половину лица.
Он что-то говорил, вот только звук не долетал. Замирал где-то на полпути. Но и без того было понятно, что произошло.
Особенно после того, как мужчины пожали друг другу руки, а после подписали какой-то договор. Кровью».
Последним ярким воспоминанием, которое мне удалось выловить и передать, было следующее.
«Шумели трибуны. Люди кричали, хлопали в ладоши. На арене стояли участники турнира, но взгляд Джамаса был прикован к высокому худощавому парню.
