Она боялась упасть в глазах Маргет, боялась не помочь своим братьям и боялась потерять возможность видеться с этим мужчиной.
Хоровод чувств, страхов и желаний захватил девушку в свои цепкие лапы, потянул за собой.
А тем временем торговец забрал у принца корзину и медленно начал укладывать в нее мешочки. Он перевязывал и так затянутые шнурками горловины толстыми нитками, на которых висели небольшие пожелтевшие бирочки. На кусочках бумаги красивым почерком было выведено название того, что находилось внутри.
Если бы торговец не обучил свою старшую дочь письму и не заставлял каждый вечер практиковаться в написании красивых и правильных символов, то отвалил бы за подобные бирочки целое состояние. А так ему оставалось только нанизывать их на дешевые нити и радоваться, что его товар выделяется среди конкурентов гармоничностью упаковки.
— Милорд, что вы делаете? — выдохнула Вэяра, наблюдая за тем, как мужчина небрежно бросает мужику четыре серебряные монеты и забирает корзину.
— Так ты же улыбнулась мне, когда я этого попросил, — принц передал потяжелевшую поклажу служанке. — Свою часть сделки ты выполнила, теперь моя очередь.
— Что я буду вам за это должна? — Вэяра покосилась на корзину, но брать не спешила. Словно чувствовала какой-то подвох.
— Можешь улыбнуться еще раз, — пожал плечами Эгнорон. — Думаю, что на этом мы и сойдемся.
Он ожидал, что девушка сейчас защебечет о том, что это было совершенно не обязательно, что он поступил как истинный рыцарь, спас даму. Сам принц тогда бы ответил на это, что не смог остаться в стороне и что не считает эти монеты большими деньгами. Но служанка лишь склонила голову и тихо прошептала слова благодарности.
Вэяра протянула руки за корзинкой, подняла глаза и встретилась с мужчиной взглядом.
Впервые за все время она вздрогнула. Потому что вместо симпатичного мужчины, к которому ее тянуло и днем, и ночью, она увидела высокомерного вельможу, в глазах которого плясали искорки злости и презрения.
Но стоило моргнуть, и наваждение спало.
— Спасибо, — повторила она, удивляясь тому, какие только что мысли появились в ее голове.
Подумать только, она решила, что Эгнорон потешается над ней!
— Не за что, Вэяра, — мужчина отошел на шаг. — Это все, что тебе нужно было на рынке?
— Да, милорд. Благодарю за вашу помощь.
Мужчина уже хотел был что-то сказать, но из толпы вынырнул худощавый юноша в узких темных штанах и зеленой рубахе, подпоясанной черным ремнем. На плече у гонца висела объёмная кожаная сумка.
Если бы ее увидел знающий человек, то удивился бы тому, сколько защитных проклятий наложено на такой простой, казалось бы, предмет.
А Эгнорон нахмурился. Личная почта высшего света очень редко приносила ладные вести. Раз за разом получал принц из рук мальчишек с непримечательной внешностью договора, военные планы, пакты. И каждый раз сжигал их в камине, не соглашаясь ни на одно из предложений, которые, по мнению его возможных союзников, были выгодны королевству Трэфорд.
В этот раз парнишка низко поклонился, повернул несколько крючков на сумке и передал мужчине прямоугольный конверт из белоснежной бумаги. Вновь поклонился и затерялся в толпе.
Вэяра бросила заинтересованный взгляд на конверт, но ничего не сказала. Понимала она, что по статусу ни то что вопросы принцу задавать, смотреть ему в глаза нельзя. Но наплевав на все правила и устои, они сейчас были вдвоем посреди рыночной площади.
Эгнорон мазнул взглядом по сургучной печати и силой воли подавил удивление. Мужчине хотелось прямо сейчас открыть письмо и прочитать его, но так действовать было нельзя.
— Вэяра, как ты смотришь на прогулку в экипаже до замка?
Девушка на мгновение опешила от такого вопроса. Она несколько раз за свою жизнь видела груженые кареты и телеги, которые торговцы гнали через деревушку к замку. Но те коляски, запряженные одной лошадью, что ездили по улицам за высокими каменными стенами, вызывали у нее трепет.
Они казались такими волшебными, такими манящими.
И девушка уже готова была согласиться, даже открыла рот, но тут же его захлопнула. Да, ее уже видели в компании самого принца Эгнорона Тхори, возможно, даже поползут слухи. Но они будут не так безобидны, если они выйдут из одного экипажа у замка.
Сейчас внутри Вэяры боролись меж собой мечта и здравомыслие.
Мужчина бросил недовольный взгляд на замершую девушку и повернулся. На той стороне площади стояла пустая коляска, на козлах скучал кучер. Эгнорон дернул мужчину с помощью магии, заставил повернуться того к нему лицом, а потом показал серебреную монету.
Извозчик тут же дернулся, схватился за поводья и направил серую кобылу к принцу.
— Едешь? — выдернул ее из мыслей Эгнорон, когда карета светлого голубого цвета остановилась рядом, а мужик соскочил на землю и поспешил открыть дверь перед господином.
— Нет, спасибо вам за заботу, милорд, — Вэяра улыбнулась, надеясь на то, что не прогневит таким правителя.
Но мужчина лишь пожал плечами и взлетел по ступеням в карету.
Девушка поймала лишь его взгляд, брошенный через окно кареты. И если в первое мгновение ей показалось это действие лестным, то потом она во второй раз за сегодняшнюю прогулку поймала себя на мысли о том, что с правителем что-то не так. Что смотрит он как-то странно. Пробуждает этим простым действием вслед за волной счастья волну страха.
Откинув дурные мысли и дождавшись, пока экипаж свернет в сторону замка Тхори, Вэяра прижала к себе корзинку и поспешила следом.
Будет ли она жалеть о том, что отказалась от прогулки в коляске? Возможно. Но и допустить поползновения ужасных слухов не могла.
Зная дорогу, Вэяра добралась до замка быстрее, чем предполагала. Но все равно получила небольшой выговор от мадам Анэс. Женщина, уперев руки в бока, отчитывала помощницу за то, что та потратила так много времени на столь простое задание, как поход на рынок. Но хоть и отчитывала, да делала это так тихо, чтобы больше никто не услышал.
О том, что за специи заплатил сам принц Эгнорон, девушка умолчала. Сказала только то, что потеряла мешочек, в котором ей дали денег на покупки. Списала на резкие порывы ветра, которые могли унести легкую ткань из корзинки.
За это она, конечно, тоже получила, но не так сильно, как могла бы.
Все же госпожа Анэс отчитывала ее слишком по-доброму, словно пыталась дитя неразумное жизненным хитростям обучить.
А ближе к вечеру, когда господам уже вынесли ужин, а на завтра заготовки все сделали, так и вовсе простила главная кухарка свою помощницу. Ведь видела, как та старательно выполняла все указания и не смела ни в чем перечить.
«Награжу ее завтра, — подумала женщина, загоняя нарезанное мясо в зачарованный шкаф. — Пусть порадуется девочка».
