— Этот лес называют Убежищем Тартелии, но наша богиня покинула нас много веков назад, — принялась рассказывать мне дриада совсем не то, что я хотела услышать. — Она сказала, что вернётся к нам в день, когда воссоединятся народы после многотысячной войны. Тогда она явит нам свой лик и наделит силой, способной изменить этот мир.
Мне до безумия не хотелось верить в то, что рассказывала эта странная зеленокожая женщина, но у меня просто не было выхода. Стоило признать то, что я действительно попала чёрт знает куда, тут существуют мифические создания и магия. Это не укладывалось в моей голове, потому желание вернуться домой росло все сильнее.
— Это все очень интересно, — перебила я Хранительницу, — когда она рассказывала мне об артефактах, которые раздали всем созидателям, чтобы собрать после окончания длительной войны и вернуть дружбу кланов. — Но мне надо вернуться домой, я человек и к вашим делам отношения не имею. Если надо, я могу оставить вам этот браслет, не так уж и много он стоил, но верните меня в мой человеческий мир без дриад, фей и эльфов. Мне всего этого в школьные годы хватило, когда романами зачитывалась.
Она вздохнула, посмотрела на меня из-под густых зелёных ресниц:
— Это не в моей власти. Чтобы не говорили созидатели, но сильные артефакты выходили только из-под рук людей.
— И как мне вернуться? — чувствуя, что надежда утекает через пальцы, как сухой песок, спросила я у Хранительницы дриад.
— Я знаю человека, который сможет тебе помочь, — загадочно прошептала зеленокожая и встала на ноги.
В её словах я услышала то самое «но», которое никогда ни от кого услышать бы не хотела. Оно означало то, что взамен я должна буду ей что-то дать. И не прогадала.
— Но мне нужна дриада для ритуала меж расами созидателей. Мы и так ждали целую лунь. Если мы не проведём обряд, Тартелия к нам не вернётся.
— Но я не дриада, — постаралась отнекаться я от сомнительной участи.
— Внешность не проблема, — улыбнулась Хранительница. — А артефакт тебя выбрал и перенёс, значит, ты способна к созидательной магии, как бы странно это не звучало в адрес человека. Представься, мне нужно знать, как зовут пятнадцатую дриаду, ведь ты войдёшь в историю как одна из семидесяти пяти, возродивших бога.
— Зеленова Ева Владимировна, — вздохнула я, понимая, что другого выхода просто нет.
— Зеленая Ива, — просмаковала женщина, отбросив отчество и исковеркав имя с фамилией. — Как истинная дриада.
— 3 —
После разговора с Хранительницей меня встретила все та же дриада с зелёным пятном под глазом и вызвалась проводить. Она уже откуда-то знала что именно решено было делать.
— А почему она выглядит иначе? — попробовала я разговорить девушку с зелёными волосами.
— Раз уже ты стала нашей сестрой, — как-то невпопад ответила она, — пусть даже и на время, я обязана назвать тебе своё имя. Бреза.
Я нахмурилась. Это не могло быть совпадением: она превращается в обычную белую берёзку и носит схожее с названием имя. Ну да ладно, чему я удивляюсь? Это ведь мне удалось купить браслет, который перетащил в волшебный мир, сделал сестрой дриадам и не хочет возвращать меня обратно. Я такое только в книжках встречала, зато теперь хотя бы понятно откуда такие сюжеты ползли. Вполне возможно, что в основу легли реальные истории.
— Моё имя Ева, — ответила я ей, стараясь не потерять нить разговора.
— Ива, значит, — улыбнулась дриада. — Это будет интересно.
Уже вторая исковеркала моё имя и это начинало раздражать. Только Ольке я такое прощала. Хорошо, что она не знает, как я её называю про себя, а то обиделась бы.
— Что именно?
Бреза повела плечами, но сделала это так элегантно, что я позеленела от зависти. С такими темпами сойду за свою и кожу перекрашивать не придётся.
— Люди никогда не давали своим детям имена растений, может, потому артефакт и принял тебя за свою.
— Только в том случае, если он может читать мысли, — меня дриада почему-то до ужаса начинала раздражать. — И имя моё не от дерева идёт, а от первой женщины.
— Первой женщины? — заинтересовалась Бреза, подстраиваясь под мой шаг.
— Там откуда я родом, верят, что наш бог создал двух людей разного пола и назвал их Адамом и Евой.
— Это что-то наподобие местной легенды? — улыбнулась дриада.
Я кивнула, потому как не было желания вдаваться в подробности:
— Первая женщина оказалась очень любопытной и поддалась искушению. За это они оба были наказаны и отправлены с небес на землю.
— Искушению? — вновь приподняла зелёные брови Бреза. — А почему обоих, а не только её?
Не найдя что ответить, я повторила её движение плечами, понимая, что таким элегантным оно никогда не станет. Я никогда особо не интересовалась религией, потому на такие вопросы ответить ей не могла. Все же медики более приземлённые люди, этому меня учил дед. Таким как мы, нужно верить только в свои силы, даже если очень хочется надеяться на помощь свыше.
— Ты не ответила на вопрос о Хранительнице, — напомнила я, пытаясь выведать интересующие меня моменты.
— Она чистокровная, — как-то странно отозвалась Бреза.
Мне было до безумия неудобно расспрашивать дальше, но любопытство взяло верх. Видимо, эта черта досталась мне от тёски.
— А ты нет?
Дриада посмотрела на меня такими глазами, будто бы я спросила пьёт ли она за завтраком кровь девственниц или предпочитает апельсиновый фреш.
— Я дриада лишь наполовину, — все же ответила мне Бреза, — видишь пятна коры на моей коже? Именно они и зелёный цвет волос подтверждают то, что мой отец был человеком или представителем иной, неродственной дриадам расы.
— Но у вашей Хранительницы тоже есть зелёные пряди, — заикнулась я и наткнулась на горящий ненавистью взгляд.
— Возможно, — прошипела Бреза, — я никогда не имела чести общаться с ней лично. Дриады потеряли возможность размножаться самостоятельно после ухода Тартелии. Потому, чтобы род не вымер, пришлось скрещиваться с другими расами.
Она говорила о дриадах, как о растениях. «Скрестить», «вывести» и другие слова, используемые только садоводами и растениеводами, так и просачивались в речь. Из рассказа я вынесла несколько мыслей. Во-первых, дриады и другие созидательные народы плохо относятся к людям, а, во-вторых, свою нечистую родословную принято скрывать, а не выставлять напоказ.
Бреза привела меня к небольшому, сплетённому из тонкой лозы, шалашу. Она отодвинула в сторону занавеску из длинных широких листьев и пропустила меня внутрь.
— Поспешите.
Это было единственное, что она сказала перед тем, как вернуть занавеску на место. Я с тихим вздохом повернулась к выходу спиной и замерла. В этот раз помещение было с крышей и без окон, но светло в нём было словно днём. Большие остроконечные камни стояли по периметру шалаша, подпирали сплетённые из лозы стены и сияли мягким белым светом. Напоминали ночники. Мебели не было вовсе. А на пушистом ковре из травы сидела невысокая девушка с салатовыми волосами и что-то перебирала в сумке, сшитой из больших, похожих на лопухи, фиолетовых листов.
