— Доброй ночи, ваше императорское величество, — процедила она с легким поклоном.
А я впервые за многие годы почувствовал, как внутри меня просыпается огненная буря — жажда завоевания. Именно с таким чувством я начал создавать империю из ничего, именно с такой эйфорией объединял людей под своими стягами.
И сейчас Талиана Арвалэнс пробудила чувство, по которому я скучал вот уже семь лет.
По сравнению с длительностью моей жизни это всего мгновение. Но даже самую сладостную секунду можно растянуть на года. В памяти.
А уж когда она попыталась испортить документ, перевернув чернильницу, я с трудом подавил довольную усмешку. Она прятала за всем этим страх незнания. Не понимала, почему ее вызвали к ночи.
А я, признаться, наслаждался этим. Настолько сильны были ее эмоции, что я не удержался и призвал кубок вина.
Что может быть лучше красивой женщины и аролского полусухого?
— Танцуй!
— Что? — Талиана дернулась, словно в поисках подвоха.
— Я хочу, чтобы ты танцевала для меня. Пока я не прикажу тебе остановиться.
Ее взгляд мог испепелить. Но меня он только раззадоривал. Никогда бы не подумал, что разжигать в женщине ненависть — намного интереснее любви.
Но до того как она успела что-то сказать или кинуть заклинанием, я наколдовал музыку.
Мягкую, парящую, чарующую. Такую, которая была легче крыльев фей и нежнее прикосновения шелка.
Талиана недоверчиво посмотрела куда-то вверх, а потом широко улыбнулась.
Не мне, нет! Себе.
А я поймал себя на том, что так и замер с кубком в руках, наблюдая за медленным и каким-то непривычным танцем. Мне никогда не доводилось видеть импровизации от воспитанниц гарема. Все они танцевали одинаково, как-то скованно и просто.
Без чувств. Без полной отдачи.
Но Талиана…
— Неплохо. Весьма неплохо. Значит, сплетни не лгут, — я прервал ее и себя этими словами. Разорвал часть непонятной мне магии. — Но я не вижу страсти в твоем танце, Талиана. Это не то, что я хотел бы от тебя сейчас.
— И что вы хотите от меня, ваше императорское величество? — сжав кулаки, спросила она.
Я видел, как девушка борется сама с собой. Как пытается утихомирить королевские замашки. И пусть она росла и воспитывалась в монастыре как простая сирота, кровь брала свое.
— Танцуй! — я усмехнулся, призывая кинжалы из личного арсенала.
Они вмиг появились вокруг воспитанницы, зависли в воздухе, ожидая дальнейших указаний. Мне стоило только пропустить через них магию мелодии. Заставить танцевать под новую быструю музыку.
— Двигайся, Талиана. Двигайся! — прикрикнул я на остановившуюся девушку.
Один из кинжалов просвистел в миллиметре от ее шеи. Второй коснулся рукоятью бедра.
— И смотри мне в глаза, — добавил я, зная, что это разозлит ее еще сильнее.
Пронзительные голубые глаза рабыни вспыхнули огнем ярости. Она готова была уничтожить меня на месте, если бы получила возможность.
Но это была кратковременная всепожирающая вспышка ненависти.
Мне нужна другая.
Медленная, стягивающая глотку плетью, тянущая за собой. Чтобы девушка сходила с ума от желания убить меня. Мечтала только об этом.
Это было неправильно. Я нарушал одно из своих негласных правил, где считал отрицательные эмоции дурным рычагом. Но Лоренс был прав.
Да, эта женщина сейчас воздействовала на меня своей легкой резкой злостью слишком опьяняюще. И я позволил себе действовать так, как хотелось именно в это мгновение.
Один из кинжалов вышел из-под контроля, я не успел отвести его в сторону. Лезвие надрезало нежную кожу пониже колена. Темная кровь потекла вниз, пачкая юбку платья и ковер.
— Смотри мне в глаза, Талиана! — рявкнул я, подаваясь вперед. Сейчас злился не столько на нее, сколько на себя.
Она дернулась, зашипела от боли. И повернулась ко мне лицом.
А я ведь даже не сразу заметил, что она нарушила мой приказ, отвернулась. Разорвала зрительный контакт.
— Продолжай, — прошипел я. — Продолжай танцевать для меня.
Она распиливала меня взглядом на части, я практически ощущал это кожей. Но противиться не посмела.
И хорошо. Умный противник, который тебя ненавидит, — это даже интереснее, чем вспыльчивый и глупый.
Талиана продолжала танцевать, подпускала к себе кинжалы и уклонялась от них. Слегка припадала на раненую ногу, но от этого ее движения не стали скованнее или хуже.
Наоборот, казалось, что после такого укола реальности она отдала себя полностью этой игре с опасностью. Мягко поднималась на носочках, соблазнительно прогибалась и холодно смотрела мне в глаза.
Смотрела, но не видела.
В какой-то момент Талиана повернулась слишком медленно, клинок проскользнул в опасной близости к обнажённому плечику. Покачнувшись от усталости, она осела на ковер, инстинктивно прикрываясь руками.
Но мелодия замолчала за мгновение до ее поражения. И ножи тоже уже лежали на полу. Напоминали в лучах луны осколки звезд.
— Как же давно я мечтал увидеть тебя перед собой на коленях, Талиана Арвалэнс, — медленно протянул я, оказываясь рядом с девушкой и вздергивая ее подбородок вверх. — Ты даже представить себе не можешь, как давно я об этом мечтал.
Она молчала. Только с пальцев в разные стороны разлетелись несколько слабых искорок.
— Неужели тебе нечего мне сказать? — хмыкнул я, пытаясь отыскать эмоции во взгляде. — Или наконец научилась покорности?
Я пытался задеть. Надавить на те чувства и ту память, которая должна была остаться у принцессы. Проснуться.
— Как же низко вы пали, ваше императорское величество, — тихо, но твердо проговорила она. — Унижать слабых.
Договорив это, она тихо выдохнула и обмякла.
В ее взгляде я не нашел злости, ненависти и желания меня убить. Ничего из того, что должна была чувствовать ко мне Талиана Арвалэнс.
Кажется, я делаю что-то неправильно.
Проклиная себя за то, что приходится ввязываться в подобные авантюры, аккуратно подхватил девушку на руки и понес к кровати. Потерянное сознание быстро сменилось глубоким сном. Ей это было на пользу. А вот порез на ноге в пользу никому быть не может.
Стоило опустить Талиану на покрывало, как над нами загорелся небольшой светлячок. В белом свете отчетливо были видны алые потеки на бледной коже и неглубокая царапина, из которой по-прежнему сочилась кровь.
— И сколько тебе будет нужно, чтобы возненавидеть меня вновь? — хмыкнул я, проводя рукой по ее коже. Магия убрала пятна, заживила рану, утихомирила боль.
