Да поняла я! Поняла! Сюда мне.
Не желая провоцировать странного мужика с холодным оружием на поясе, я толкнула дверь и на мгновение замерла. По глазам ударил яркий золотистый свет. А если быть точнее — отблеск.
Все в огромной комнате сверкало золотом. Когда я говорю «все», значит — на самом деле «все».
С высокого потолка свисала трехъярусная золотая люстра. Вставленные в нее свечи горели ровным желтым пламенем, несмотря на образовавшийся сквозняк. Напротив двери как раз находилось большое открытое окно. Светло-оранжевые тюлевые шторы подлетали на прохладных порывах ветра и медленно опускались обратно. Скользили по блестящим от сверкающей золотистой пыли стенам.
Под высоким подоконником примостился небольшой желтый диван, который, казалось, прогибался под тяжестью двух массивных подушек. Придвинутым к нему стоял овальный кофейный столик из светлого дерева.
— Здравствуйте, — я шагнула внутрь, прикрывая за собой дверь. Не факт, что хорошей идеей было привлекать к себе внимание неизвестной хаз… хар… Как там ее правильно? Смотрительницей, короче, будет.
Но если уж я влипла в какое-то …кхм… приключение, то обзаводиться врагами с первых шагов не стоит.
По правую сторону от двери оказался массивный белоснежный камин, а по левую — часть помещения отгораживалась плотной ширмой опять же золотистого цвета. Именно из-за нее вышла высокая женщина в длинном небесно-голубом платье. Поверх него она накинула нечто похожее на жилет, достающий полами до ковра. Последний был на несколько тонов темнее платья и вышит (ну, конечно же!) золотыми нитями.
Окинув меня цепким взглядом, женщина вздернула орлиный нос и провела рукой по собранным в высокую прическу черным волосам. Даже отсюда я видела, как среди них затесались ниточки серебра.
— Новенькая, — она смотрела на меня с таким презрением, будто я претендовала на ее место. — Есть ли вопросы ко мне?
Я как можно безразличнее пожала плечами:
— Нет.
На самом деле, вопросов была целая куча, но что-то меня останавливало. То ли холодный презрительный взгляд, то ли витающая в воздухе ненависть.
Хаз… хар… Тьфу ты! Юлиания прожгла меня еще одним взглядом и указала на диван:
— Ну пусть будет так. Тогда сядь и выслушай.
Неужели хоть кто-то додумался рассказать мне, что тут происходит? А то странные исчезающие стены, гаремы в двадцать первом веке, да еще и окружение очень необычное. Такое чувство, как будто я попала в чью-то ролевую игру или… сошла с ума.
Подчинившись этой женщине, я присела на краешек дивана и чинно сложила руки на коленях.
— Начнем, — даже не удостоив меня взглядом, проговорила она. — Так как ты относишься не к самой низшей касте, можешь называть меня госпожой Юлианией. Завтра ты будешь представлена его императорскому величеству и распределена в секцию, — последнее слово прозвучало как-то странно. Непривычно. Словно оно было иностранным, а я просто уловила смысл. — После чего получишь расписание своего дня. Это понятно?
— Д-да.
Нет, ну а чего? Пока на самом деле все было предельно понятно.
— До тех пор советую не покидать свою комнату, — совет прозвучал вполне себе угрозой. — Если попытаешься «сглупить», я самолично сверну тебе шею. Это понятно?
А вот теперь уже ни черта не понятно.
Но я опять кивнула. Общество этой странной женщины мне совершенно не нравилось. И, кажется, это было взаимно.
Смотрительница гарема, как я ее про себя обозвала, то и дело одаривала меня настолько красноречивыми взглядами, что если бы не шок от происходящего, я бы ударилась в панику. А пока мозг защищал мою психику состоянием «сна», я спокойно кивнула и, встав с дивана, уточнила:
— Это все?
— Да. Иди. Тебя проведут.
И опять этот чертов взгляд, которым можно было лёд в Антарктике растапливать.
Кажется, моя попытка быть вежливой не увенчалась успехом. Ну не сошлись с теткой характерами, с кем не бывает. Я из-за этого с одним из парней в студенчестве разошлась: его мамочка посчитала меня слишком… Слишком неподходящей ее сыночку.
За дверью ждал все тот же молодой человек с саблей на поясе. Кивнув, он вновь повел меня запутанными коридорчиками, которые освещали то факелы, то лампы в каменных нишах. К концу нашего пути я уже была готова забыть о простейшем приличии и напроситься забраться на его широкую спину.
Более чем уверена, что он бы не заметил поклажи и спокойно довез бы меня до места назначения. Но когда уже эта мысль сформировалась в предложение, мой провожатый остановился. Узкий коридор расширился, превратился в круглый светлый холл с тонкими колоннами, подпирающими высокий потолок.
Парень обернулся ко мне, махнул рукой вперед:
— Эта часть дворца принадлежит рабыням его императорского величества. На верхних этажах живут фаворитки, на нижних — слуги. Вас было приказано поселить на четвертом этаже. Это секция рабынь для отдыха.
— То есть меня уже определили, кем я тут буду? — я воззрилась на кучерявого богатыря, как на спасителя и «гугла» в одном лице.
— Ваша судьба решится завтра, — он задумался так, будто хотел ко мне как-то обратиться, но потом передумал. — А сейчас пойдемте.
Парень, имя которого я так и не узнала, прошел в холл и направился к тонкой ажурной лестнице у окна. Честно говоря, я переживала, как такая хрупкая конструкция выдержит такого громилу, но архитекторы не подкачали.
На втором этаже оказался ровно такой же холл с такими же двадцатью дверями.
Напротив окон виднелся небольшой коридор, уходящий в сторону от крыла наложниц и рабынь. Как потом сказал мне провожатый, там находятся помещения для обучения и тренировок.
На третьем был такой же, но там, по словам парня, находились общие купальни и места для отдыха.
На четвертом, вроде как, узкий коридор выводил к зимнему саду. Но меня сейчас это уже не волновало, ведь парень распахнул дверь из светлого дерева, украшенную позолотой и узорами. В центре нее располагался выпуклый цветок. Кажется, это была фуксия.
— Ваша комната.
— Спасибо, — я постаралась улыбнуться, но вышло неубедительно.
Выдохнув, я шагнула в темное помещение и обернулась спросить о том, где тут включается свет.
А дверь просто закрылась, отрезая путь назад. Довершающим стал звук защёлкнувшегося замка.
Отлично! Просто прекрасно! Меня заперли в темной комнате в неизвестном месте!
Прошу, скажите мне, что я сплю. Умоляю!
Передвигаясь по стеночке, я дошла до того, что должно было быть кроватью. Села и зарылась пальцами в волосы. Чужие. Не мои.
Реальность поплыла, под спиной почему-то оказалась простынь.
Меня везут в рабство. Меня купил человек, которого я ненавижу всем сердцем. Он отнял у меня семью, детство и власть. Я была наследной принцессой королевства, которое завоевал этот монстр.
