В общем, день перед балом был полностью освобожден от занятий. Девушки, приглашенные на праздник высокопоставленными гостями императора, приводили себя в порядок. К вечеру им всем надо было выглядеть настолько роскошно, чтобы их кавалеры не задумывались и на следующий бал повторили свои приглашения. А лучше сразу предложили разделить счастье и жизнь.
Утром вместо слов «Талиана Арвалэнс, красный», я проснулась от стука в дверь и смеха подруг. Даже пискнуть не успела, как эти две бестии схватили меня за руки и утащили в купальню. Подготавливаться.
Шейла то и дело сетовала на мой отказ от покоев на седьмом этаже. Подруга многозначительно намекала, что фаворитке не место в общей «душевой» и не мешало бы обдумать этот момент тщательнее. Лина вторила ей тем, что тогда у меня было бы минимум две личные служанки. А это значит, что не приходилось бы эксплуатировать бедных и несчастных подруг.
Каждое заявление звучало все фальшивей, а улыбки становились все шире. В конечном итоге они уже в открытую смеялись и втягивали в это веселье и меня.
Мои возмущения их нисколечко не задевали и не обижали.
Подругам было весело натирать мне кожу эфирными маслами, вплетать в волосы золотые цепочки и громко обсуждать личность новой фаворитки. Все это делалось со смехом и взаимным подшучиванием.
Другие воспитанницы императора странно косились в нашу сторону, но ничего не говорили.
По словам Шейлы, многие побаивались меня после ситуации с изгнанными девушками. Больше никто не спешил сделать даже минимальную подлянку. Даже больше — существенная часть рабынь была полностью согласна с решением императора об изгнании.
А Жела (та самая третья, которая позвала на помощь через проводника) даже подошла ко мне на следующий день после происшествия и попросила прощения. Девушка говорила, что понятия не имела, как далеко зайдет Баира. Она думала, что все закончится только на разговоре. Ей было интересно, как я так быстро стала фавориткой, но не более.
Лгала ли она? Кто знает. После того, как я почувствовала себя под зашитой, этот вопрос меня волновал меньше всего.
Сейчас же Жела махнула нам приветливо рукой и опустилась в теплую воду соседнего бассейна. А я не знала, как относиться к ней, потому постаралась вернуться к разговору с девчонками.
Сколько продлилось превращение меня в «прекрасную леди, от которой сам император не сможет взгляд отвести», я не знала. Проводник так и не загорелся ни одним цветом, а на мои вопросы о времени молчал. Предатель.
В голос взвыла я только в своей комнате, когда Шейла затягивала на мне корсет, а Лина пыталась убедить в своей правоте.
— Да не сломаешь ты на этом ноги, — в который раз повторила девушка, размахивая передо мной черной туфелькой на двенадцатисантиметровой шпильке.
— Максимум вывихнешь, — поддержала ее Шейла, дергая за шнурок.
Воздух вырвался из легких с громким звуком.
— Убери ты это от меня, — отмахнулась я. — Я заказывала другую пару обуви.
— Ну напутали, с кем не бывает, — Лина присела на край моей кровати и примерила туфельку. — Великоваты. Тала, не выделывайся, я у папеньки в поместье и не в таком ходила. Его мегера как привезла обувь для приема, что я думала еще на подходе к залу умру. Вот такой каблук, — Лина развела руками, как заправский рыбак. — И ничего. Живая.
— Подожди-подожди, — я встрепенулась. — Так ты не простолюдинка?
— Сложно судить, — она тихо рассмеялась. — Отец у меня обнищавший барон. Матушка отправилась к Богине, когда мне и десяти не было. В общем, меня продали в гарем, когда исполнилось семнадцать. А так как особыми талантами я не выделялась, то начала свой путь со служанок императора. Да и знаешь, дома я тоже не особо чувствовала себя голубых кровей. Сама убирала, помогала на кухне, шила. Так что я простолюдинка с фамилией.
Дослушав эту короткую и печальную историю, я поклялась себе, что мы отточим ее номер с танцем до такого уровня, что каста рабынь для досуга у нее будет в кармане после первого же движения.
— Так, а теперь надевай и не выделывайся, — Шейла отобрала у Лины туфли и поставила передо мной.
Подхватив подол, я все же выполнила требование подруги и чуть не рухнула. Шейла вовремя придержала меня за плечо и усадила спиной к зеркалу на пуф.
— Пытки не закончены? — я постаралась повернуться и поймать свое отражение.
Признаться, безумно хотелось посмотреть на то, что сделали со мной подруги. Любопытство распирало, но, судя по грозному взгляду Шейлы, сборы не закончились.
— Макияж, — она так произнесла это слово, что я непроизвольно втянула шею в плечи. — Лина, справишься с нашей принцессой в одиночку? Мне еще самой одеться бы не помешало. Тот самый граф пригласил стать его спутницей, — Шейла подмигнула мне. — Так что?
Последний вопрос был адресован служанке императора.
Лина скептически окинула меня взглядом, а потом по-доброму рассмеялась:
— Справлюсь, беги. Но потом вы мне обе должны будете. Тоже как-нибудь потребую собрать меня на бал к красивому и притягательному мужчине.
— О, ну это без проблем, — я хмыкнула. — Уж я на вас тогда отыграюсь.
— М-м-м, пожалуй, я забираю слова обратно, — вооружившись кисточкой для теней, поговорила она. А потом обратилась к Шейле: — Да беги ты уже, а то так и остаешься до старости в гареме.
Кажется, эта угроза подействовала на наложницу даже сильнее, чем предполагалось. Потому что через мгновение дверь моей комнаты захлопнулась с громким звуком.
— А ты закрывай глаза, — с непонятно когда проснувшимися повелительными нотками проговорила Лина. — Времени в обрез.
Подчинившись, я подставила лицо кремам, мазям, кисточкам и спонжикам. Подруга умело и быстро наносила макияж не без помощи чар. А я надеялась, что он выходит хотя бы сносным.
Так, стоп! Когда это я стала заботиться о том, как буду выглядеть на балу?
Нет-нет-нет. Никаких переживаний, это всего лишь обязательное мероприятие. Ничего более.
— Готово. Можешь открывать глаза, — проговорила Лина спустя какие-то десять минут. А потом улыбнулась. — Ну вот, все отлично.
Что было отлично, я поняла, только когда повернулась к зеркалу. Повернулась и ахнула.
Внешность, к которой я уже успела привыкнуть, вновь изменилась. Нетронутыми остались только пронзительно-голубые глаза.
Вместо милой девушки с курносым носом и розовыми губами, на меня сейчас с презрением смотрела настоящая женщина-вамп. Подведенные черным глаза, растушеванные тени. Темно-алая помада. Черные волосы завиты и подняты наверх. Вниз спускалось несколько тонких прядок и золотых цепочек. На шее кулон рабыни — проводник.
Я встала, стараясь рассмотреть в небольшом зеркале себя в полный рост.
Черное платье с открытыми плечами и плотным золотым корсетом, приподнимающим грудь. Длинные узкие рукава, пышная шуршащая при каждом шаге юбка.
