— Дарий!
Император рассмеялся, а я задала вопрос, который только сейчас возник в моей голове:
— Зачем ты тогда просил мое желание?
— Чтобы в случае отказа силой заставить провести ритуал снятия проклятия. В моем запасном плане я должен был запечатать порчу на себе и унести ее в другой мир. А убить меня должен был посторонний человек.
— Я? — от признания волосы на голове зашевелились.
Вместо ответа, Дарий крепче обнял меня, зарылся лицом в волосы:
— Если ты меня не поймешь в этом, я приму. Но мое предложение о мире к твоим ногам все еще в силе… Это если тебе нужно подтверждение моих чувств.
Я отчаянно вздохнула. История с захватом мира мне уже порядком поднадоела. Потому следующая фраза вышла слегка резкой.
— Зачем мне мир? Мне хватит и тебя. Но сможешь ли ты… мы…
Не в силах подобрать слова, я высвободилась из объятий и натолкнулась на хитрую усмешку правителя.
— Когда ты так улыбаешься, я смогу многое, — уверил меня Дарий. — Даже не сомневайся.
И я не сомневалась. Потому что эта история просто не могла закончиться плохо. Ничего не могло закончиться плохо, когда в моменты неуверенности тебя так целуют.
Так горячо и желанно.
Дарий:
— Ты уверен? — Лоренс нависал надо мной, упираясь ладонями в столешницу. — Нет, не так! Ты уверен?! Ты понимаешь, что делаешь?
— Представь себе, понимаю.
Брат прятал растерянность и испуг перед грядущим за злостью.
— Неужели не хочешь?
— Если бы я этого хотел, — повысил голос мой первый советник, — то точно бы напился и сам уничтожил тот долбанный артефакт!
— У тебя есть несколько дней, чтобы подготовиться, бал уже объявлен, приглашения разосланы. Готовься, будущий император, — я поднялся из-за стола, освобождая место своему брату.
— Ты ненормальный! — не унимался Лоренс. — Знал бы, чем все обернется, в жизни бы не приказал привезти сюда леди Арвалэнс.
— Думаю, что во время бала объявлю новость о том, что из леди Арвалэнс она вскоре станет леди Люцис.
— Ты сошел с ума, — осипшим голосом прошептал брат. — Нет, ты определенно сошел с ума. Ты хоть понимаешь, что собираешься оставить империю на своего раздолбая братца? Дарий!
— Еще как понимаю…
— Ты разгоняешь гарем! — Лоренс тряс передо мной документом с моей подписью. — Зачем? Как? Весь смысл правления теряется…
— Если ты пытаешься сейчас убедить меня в том, что ты окончательный раздолбай, то не вышло.
— Гарем-то за что? — осипшим голосом вопросил он.
— В нем больше нет нужды, — я пожал плечами. — Завтра составлю указ по созданию пансионата благородных дев.
— Это еще что?
— Почти то же самое, — я улыбнулся, мысленно благодаря Талу, которая подала такую замечательную идею. — Мы избавляемся от видимости рабства. Думаю, понятно, для каких целей.
Лоренс, не будучи дураком, понял и кивнул. Но, судя по взгляду, все еще был недоволен.
— Да и на кой тебе гарем, милый братец, — хохотнул я, — когда у тебя есть целая леди Катрина? Теперь вам не угрожает проклятие. Радоваться должен.
— Ну тут да, она, конечно, не оценит наличие гарема, — протянул будущий правитель, а потом осекся. — Подожди! А она-то тут при чем?
— Не отказывай себе в этом чувстве, — я приятельски хлопнул брата по плечу. — Хоть в этом моменте не будь раздолбаем.
Лоренс вздохнул, бросил очередной взгляд на документ, который теперь лежал перед нами на столе:
— Ты сейчас меня просто подставил, Дарий. Уверен, что не заскучаешь?
— Уж поверь, — улыбка сама проступила на губах, — теперь-то я точно не заскучаю. Да и говоришь ты так, будто бы я в другой мир от тебя сбегаю. В соседней провинции поселюсь, следить за делами первые годы буду. Так что постарайся не развалить империю до тех пор, пока до меня гонцы или магические послания от тебя добираться будут. Договорились?
Лоренс рассмеялся и пожал мне руку:
— Ну раз я будущий император, то мне определенно нужен первый советник. Если устал от главенствующий роли, предлагаю тебе эту. Что скажешь?
— И как я могу отказать своему младшему братцу, — хохотнул я в ответ.
Эпилог
Поставив чашечку с чаем на кофейный стол, я выпрямила спину и улыбнулась Шейле, которая заливалась соловьем и рассказывала, какое счастье на нее свалилось. Подруга сидела на диване напротив и то и дело поправляла платье на уже округлившимся животике.
— Он такой душка, девочки, вы не представляете!
— После получасового рассказа о том, что он построил ради тебя цветник на первом этаже вместо столовой, еще как представляем, — рассмеялась Лина, пододвигая к себе вазу с печеньем. — Уже были у магов? Мальчик или девочка?
Герцогиня Бронделье замялась и покачала головой:
— Варул не хочет знать. Сказал, пусть это будет сюрприз и для нас, и для всего оставшегося мира.
Мы сидели в малой гостиной усадьбы Лон-Антельне, которая с недавних пор принадлежала роду Люцис. Дарий выкупил ее у обнищавшего графа и за какие-то полгода превратил в «конфетку».
В этом поместье теперь можно было не только подруг принимать, но и на балы саму имперскую чету приглашать. Следующий праздник, к слову, будет уже очень скоро. А все по причине того, что императрица Катрина в столь же интересном положении, что и Шейла. В честь этого будет объявлен бал. Они сами настояли на проведении его именно в Лон-Антельне. А вчера пришло письмо, в котором значилось, что император и его супруга прибудут на три дня раньше по причине «соскучились».
Да, Лоренс так и написал. В официальном письме.
— А вы еще не надумали наполнить это место топотом маленьких ножек? — Лина фыркнула, всецело выказывая этим свое отношение к подобному положению дел.
Сейчас девушка занимала одну из руководящих должностей в совете при императоре и замуж не спешила. Но Шейла мне шепнула по секрету, что есть один знатный мужчина, который уже вот целые полгода пытается отыскать ключ от сердца бывшей воспитанницы правителя.
Так что нам оставалось только делать ставки и наблюдать за сражением двух упертых созданий.
— Кто знает, — я загадочно улыбнулась подруге. — Возможно, да. Возможно, нет.
Ответить на это мне Лина совершенно ничего не успела. Прямо из воздуха материализовался пухлый конверт и упал ей на колени.
— Что? Опять? — Шейла со стуком опустила чашечку на блюдце. — Это уже третий раз за этот день! Они там что, без тебя и часа обойтись не могут?
— Не могут, — буркнула Лина, видимо, сама не до конца радуясь такому вниманию к своей персоне.
