Руки мелко дрожали. Тысячи мыслей пронеслись за какие-то секунды. Ну не убьет же он меня прямо здесь, в самом деле?
— Вы знаете, кто я? — вопросил он совсем тихо, так же, как и я, глядя на императорскую чету.
Нестерпимо хотелось сейчас же покинуть зал, но никого пока не отпускали. Проводив супругу на постамент, император представлял всем официальный императорский совет, куда входили бывший король Шагдараха — отец Дамиана, королева Ньенгеха и ее внук — мальчик лет пяти. Они заняли кресла по правую сторону от императора. По левую сторону два места заняли военный министр и министр финансов.
— Вы знаете, кто я, — повторил мужчина утвердительно. — А вы? Кто вы? И почему сбежали при нашей первой встрече?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответила я, стараясь выглядеть невозмутимо.
— Все вы прекрасно понимаете. Вы шпионили за мной, верно? Вас послал Дамиан.
Я хотела было возмутиться, но, во-первых, в отличие от лорда, не забывала, где сейчас нахожусь. А во-вторых, к своему удивлению, поймала на себе уничижительный взгляд императора.
Воцарилась тишина. Минуты текли слишком медленно, как если бы время застыло, замерло под его влиянием. Я растерянно смотрела то на императрицу, то на императора. Казалось, Оливия тоже не понимает, что случилось, как и все присутствующие. На меня оборачивались, взгляды скрещивались на мне, вынуждая испытывать стыд. Но стыд не шел ни в какое сравнение с моими последующими эмоциями.
Поднявшись, Дамиан направился прямиком ко мне. Лорды и леди расступались, пропуская императора, тогда как для меня путей отступления просто не было.
Остановившись в нескольких шагах от меня, Дамиан молча подал мне руку. Даже не мигал, пытаясь разве что не просверлить своим взглядом. Я будто была загнана в самое пекло. Стояла посреди узкого коридора, а с обеих сторон меня поджидали матерые хищники. И у меня был выбор. Действительно был выбор. Я могла сама решить, кто именно из них меня сожрет.
Черные как ночь глаза сузились, а скулы заострились.
— Мое терпение подходит к концу, — произнес он сквозь стиснутые зубы.
И я дрогнула. Вложила свои пальцы в его ладонь, делая робкий шаг вперед. Потому что мне не хотелось больше испытывать боль. Гордость не поможет — этот урок сегодня я усвоила на отлично.
Самодовольная улыбка окрасила губы мужчины. Он величественно шел по образовавшемуся коридору, а я ступала рядом, не имея права отказаться.
— Мы — император Дамиан, провозглашаем леди Аделину Пехто нашей фавориткой и даруем ей Неожские земли, как и титул леди Неож, — громогласно произнес он, останавливаясь у постамента и заставляя меня обернуться.
Ненависть клокотала где-то в глубине, а я чинно шествовала к свободному креслу под руку с императором. Не понимала, зачем было объявлять мой статус, тогда как все и без того видели мое назначение своими глазами. Мне дали титул — личный, мой, такой, какой никто не посмеет оспорить.
Теперь я едва ли принадлежала семейству Пехто, но совершенно точно стала подданной империи. Ощущала себя ничего не понимающей марионеткой, но, когда Дамиан, помогая мне присесть, интимно прикоснулся губами к тыльной стороне моей ладони, я уже сгорала от стыда, больше всего на свете желая провалиться сквозь землю.
Весь остальной день до самого вечера слился для меня в калейдоскоп картинок, в какофонию звуков. Каждый первый считал своим долгом подойти ко мне и познакомиться, выразить свою радость, поздравить с назначением. Едва ли императрица была столь же популярна в этот день, но чего у нее не отнять, так это достоинства, с которым она выдержала абсолютно все, что свалилось на нее.
После длительной прогулки по столице и возложения цветов к центральному фонтану, что отныне был признан местом скорби по погибшим в войне между Певерхьером и Шагдарахом, длинная процессия побывала у военной академии, переименовав ее в императорскую. Я силилась найти среди воспитанников, выстроившихся перед императором, своих сводных братьев, но поиски мои были тщетны. К моменту возвращения во дворец ноги меня уже не держали, но посидеть хоть несколько минут было некогда.
Императрица удалилась наверх, чтобы переодеться перед празднеством, и я была вынуждена последовать за ней, хоть и сделала это по своему собственному желанию. Она ни с кем не разговаривала до тех пор, пока мы не вошли в ее покои.
— Дрянь! — бросила она, резко обернувшись. Щеку обожгло, а я пошатнулась, недоумевая. Металлический привкус коснулся языка. Шокированно взглянув на свои пальцы, я увидела кровь. — Какая же ты дрянь!
Глава 8. Танец — это маленькая война
Аделина.
Вторая пощечина показалась мне сильнее предыдущей, но я так и продолжала нерушимо стоять, ожидая, пока приступ агрессии закончится. Кулаки Оливии сжимались — костяшки пальцев побелели, но лицо ее, наоборот, покрылось красными пятнами.
Я была готова выдержать и новые удары, хоть вины моей во всем произошедшем не имелось, но девушка вдруг устало опустилась на колени и закрыла свое лицо ладонями. Плечи ее содрогались, но я не слышала ни всхлипа.
— Все вон, — прошептала, а мы с фрейлинами так и продолжали растерянно стоять рядом. — Все вон! — закричала она разъяренно.
Ароли, Берта и Жевона сорвались с места, ловко прошмыгнули мимо меня, осторожно прикрыв за собой дверь, но я оставить девушку в таком состоянии просто не могла. Несмотря на причиненный мне вред, я ее понимала. Я понимала и ее злость, и ее гнев, и ее ненависть, и то чувство беспомощности, что окутывало ее, давило на плечи.
Присев с ней рядом прямо на пол, я осторожно коснулась ее руки.
— Убирайся! — вновь воскликнула она, глядя на меня так, будто прямо сейчас собиралась уничтожить, задушить собственными руками.
— И вам станет легче? — вопросила я совершенно серьезно.
— Нет, — тихо ответила Оливия и ненадолго замолчала. — Наверное, мне никогда не станет легче. Он унизил меня. Нарочно растоптал меня перед сотнями взглядов. Будь это ты или любая другая, он все равно бы сделал по-своему. Ему даже на совет наплевать…
— Вы имеете в виду императорский совет?
Тяжело вздохнув, девушка поднялась, чтобы устало присесть в одно из кресел. Я не дожидалась ее позволения. Подав ей стакан с водой, заняла свободное кресло, показывая тем самым, что все мое внимание принадлежит именно ей.
— Да, я имею в виду именно императорский совет. Все должно было быть совсем не так.
— Вы не хотели выходить за него замуж? — поинтересовалась я, с благодарностью принимая белый платок. Рана уже зажила, но кровь все еще оставалась на губах.
— Не будь наивной, — зло усмехнулась она. — Чем древнее род, тем строже традиции. Никого никогда не волновало, чего хочу именно я, но замуж я должна была выйти не за Дамиана. Ему в супруги готовили наследную принцессу Реверонга, но, видимо, она разглядела, какой он мерзавец на самом деле, раз успела сбежать.
