Это можно было расценить как невероятное публичное унижение Катона: сначала получить высокий пост, а вскоре потерять его. Но документы свидетельствуют, что реакция у Катона на эти события фактически отсутствовала. И на почести, и на бесчестие он ответил одинаково: бесстрастием. Он не допустил, чтобы эти события как-то повлияли на его позицию. После отставки он собирал и вдохновлял солдат речами – тех самых солдат, которыми должен был командовать.
Вот о чем пишет Марк Аврелий: не принимайте близко ни беды дня, ни заманчивые награды и признания, особенно когда долг указывает вам какую-то важную причину. Такие мелочи, как взлеты и падения, получение и лишение должности, ничего не говорят о вас как о человеке. Говорят только действия – как у Катона.
24 ИЮЛЯ
Кто-то где-то умирает
Когда тебе сообщат о чем-нибудь, вызывающем смятение, ты тем руководствуйся, что сообщения ни о чем зависящем от свободы воли не бывает. В самом деле, могут ли сообщить тебе, что ты принял неправильное мнение или что у тебя было неправильное стремление? Отнюдь. Но могут сообщить, что умер кто-то. Какое же это имеет отношение к тебе?
[302]
Эпиктет. Беседы. 3.18.1–2
Какой-нибудь благожелательный друг может спросить вас сегодня: «Что ты думаешь о [вставьте любую трагедию, произошедшую на другой стороне планеты]?» И вы можете благожелательно ответить: «Это просто ужасно». При таком сценарии вы оба отказались от разумного выбора, ничего не сделав для жертв этой трагедии.
Ужасные новости со всего мира могут легко отвлечь и даже захватить. Правильная реакция стоика на такие события – не безразличие, а осознание, что бездумное, бессмысленное сочувствие не особо от этого отличается (причем в большинстве случаев оно приходит за счет собственного спокойствия). Если вы можете что-то сделать, чтобы помочь страдающим людям, тогда тревожная новость и ваша реакция на нее действительно имеют отношение к вашему разумному выбору. Если ваше участие ограничено эмоциями, то вам следует вернуться к собственному долгу – по отношению к себе, к семье, к стране.
25 ИЮЛЯ
Что будет написано на вашем надгробии?
Поэтому не завидуй, когда видишь не в первый раз надетую претексту
[303], когда слышишь имя, знаменитое на форуме: эти вещи добываются ценой собственной жизни. Люди готовы убить все свои годы на то, чтобы один-единственный назывался их именем
[304]. Иные не успевают добраться до вершин, к которым зовет их честолюбие: жизнь покидает их, когда они только начали в жестокой борьбе пробиваться наверх. Иные, продравшись сквозь тысячи бесчестных подлостей, все же вырываются к вершинам чести и славы, и тут только их осеняет горестная мысль, что все тяготы перенесены ими лишь ради надгробной надписи
[305].
Сенека. О скоротечности жизни. 20.2
Иногда наши профессиональные обязательства могут стать самоцелью. Какой-нибудь политик пренебрегает семьей, но оправдывает это своей должностью, а какой-нибудь писатель верит, что его «гений» извиняет асоциальное или эгоистичное поведение. Однако любой непредвзятый человек увидит, что политик просто упивается славой, а писатель наслаждается своим высокомерием и чувством превосходства. Трудоголики тоже всегда обосновывают свой эгоизм.
Такая позиция может дать впечатляющие результаты, но заплаченная за них цена редко оправдывается. Способность усердно и долго работать восхищает. Но вы человеческое существо, и главный глагол тут – жить, а не трудиться. Сенека указывал, что мы не животные. Он спрашивал: «Неужели приятно умирать в упряжи?» Александр Солженицын изложил это лучше: «От работы лошади дохнут. Это понимать надо»
[306].
26 ИЮЛЯ
Когда хорошие люди ничего не делают
Часто несправедлив тот, кто не делает чего-либо, а не только тот, кто что-либо делает
[307].
Марк Аврелий. Размышления. 9.5
История изобилует фактами, подтверждающими: человечество способно творить зло не только активно, но и пассивно. В некоторых самых позорных моментах нашей истории – от рабства до холокоста, от сегрегации до убийства Китти Дженовезе
[308] – вина лежала не только на преступниках, но и на обычных людях, которые по множеству причин не стали вмешиваться. Давно известно: чтобы зло победило, достаточно, чтобы хорошие люди ничего не делали.
Недостаточно просто не творить зла. Вы должны стать в этом мире силой добра.
27 ИЮЛЯ
Где то, что лучше?
Если находишь в человеческой жизни что-нибудь лучше справедливости, истины, здравомыслия, мужества или вообще того, чтобы мысль твоя довольствовалась собою, когда ты благодаря ей действуешь по прямому разуму, и судьбой довольствовалась, когда принимаешь то, что уделено нам не по нашему выбору; если, говорю я, усмотрел ты что-нибудь лучше этого, то, обратившись к нему всей душой, вкуси от этой прекраснейшей из находок
[309].
Марк Аврелий. Размышления. 3.6.1
Все мы гонялись за тем, что, по нашему мнению, имеет значение. В тот миг мы думали, что мерой будут деньги, что высшей наградой является успех, что неугасимая любовь прекрасного человека принесет нам ощущение внутреннего тепла. А что мы обнаруживаем, когда приближаемся к этим сокровищам? Не то чтобы они были совсем пустыми и бессмысленными, – так думают только те, у кого их никогда не было, – но мы вдруг выясняем, что их недостаточно.
Деньги создают проблемы. Восхождение на одну гору открывает вид на другую, еще более высокую. Любви никогда не бывает достаточно.
Есть нечто лучшее – настоящая добродетель. Она сама по себе награда. Добродетель – то благо, что раскрывает себя больше, чем мы могли ожидать, то, чего нельзя измерить. Она либо есть, либо нет. И именно поэтому добродетель – состоящая из справедливости, честности, дисциплины и мужества – единственное, к чему стоит стремиться.
