– Не обязательно бить левой в голову, – включился Метелин, – достаточно пару-тройку боковых ударов в плечо, чтобы пробить мышцу. У длинноруких это слабое место.
Претендент уставился на него, а потом обернулся к Гусеву.
– Это кто? – спросил он. – Это уборщик? Что он вообще делает у ринга?
Потом он снова обернулся к Алексею:
– Иди подметай! А если делать нечего, то форму мне постирай.
– Зачем ты так, Юра? – попытался остановить его Гусев.
Но тот не смог остановиться и пошел в центр ринга:
– Всякое чмо меня учить вздумало.
– Да пусть он покажет, – улыбнулся его спарринг-партнер Иванов, – пусть зайдет сюда и на мне покажет, чему он может научить? Или слабо тебе, уборщик?
Метелин посмотрел на своего тренера.
– И что делать?
– Иди! Назвался груздем, полезай, как говорится, в коробочку.
Он сам подал висящие в углу ринга запасные перчатки, дождался, когда его ученик снимет майку, после чего помог Алексею перчатки надеть.
– Осторожнее, – напомнил Гусев, – ты без бинтов.
– Я сильно бить не буду.
– Капа нужна?
– Обойдусь, – ответил Метелин.
Гарри Хук, не понимая, что происходит, наблюдал за ними внимательно. Иванов, расхаживая по рингу в ожидании соперника, хлопал перчатками по бедрам, вызывая в себе боевой дух, собираясь, видимо, проучить наглеца раз и навсегда.
Метелин забрался на ринг, посмотрел на Гарри Хука и обратился к нему:
– How should I work?
[13]
– Аs hard as you can
[14], – ответил тот и прищурился, разглядывая тело Алексея.
– Ну тады вери вел, – произнес Алексей и похлопал себя перчатками по щекам.
Он ждал, надеялся, мечтал об этом. Сейчас он будет делать то, что умеет и любит. То, ради чего он живет и дышит.
– Соперники, разошлись по углам! – приказал Альберт Иванович, забираясь на ринг.
Он встал в центре и подозвал обоих соперников.
– Ребята, это не драка, – напомнил он, – не выяснение каких-то отношений. Без грязи, прошу вас, и слушайте мои команды. Если я скажу…
– Да ладно, – перебил его веселящийся Иванов, – не буду его убивать.
– У тебя, Костик, это в любом случае не получится, – сказал ему Гусев. – Сам-то поберегись.
– Ты просил показать то, что я советовал Юрке, вот я и покажу, – напомнил сопернику Метелин. – Так что ничего личного.
Боксеры разошлись, и после того, как Альберт Иванович дал команду «Бокс», начали сходиться. Подойдя на нужную дистанцию, Иванов выбросил один за другим два джеба, но не достал. Потом он сделал шаг вперед, хотел ударить правой, но соперник был уже далеко. Костя начал сближаться, но с каждым его шагом вперед Метелин отходил в сторону.
– Правый локоть к туловищу не прижимай, – посоветовал он Иванову.
– Да пошел ты!
Иванов еще раз попробовал достать левым джебом, но Алексей на подскоке нанес хук в правое плечо и тут же повторил еще сильнее. Правая рука соперника повисла. Метелин показал немногочисленным зрителям, что сейчас ударит боковым в незащищенную голову, но делать этого не стал. Отправился в свой угол, снимая на ходу перчатки.
Иванов, держа пробитую руку, присел на корточки, а потом, застонав от боли, повалился на бок. В зале стояла тишина. В этой тишине прозвучал крик мистера Хука:
– What was that? Someone explain to me? This is the first time I’ve seen a knockout through the hand
[15].
Неожиданно для всех к рингу подбежала Виктория, которую никто не звал, но, видимо, она стояла у двери и наблюдала за поединком. Врачиха забралась на ринг, подошла к лежащему Иванову. Присела рядом, потрогала его руку, хотела поднять ее, но Костя вскрикнул от боли.
– Господа, – громко произнесла Вика, – похоже, что мы потеряли боксера для спарринг-поединков. У парня порвана двуглавая мышца плеча. Проше говоря, бицепс.
– Как это возможно? – не поверил Шепелев.
– Ты сам видел, – ответила врач.
Она поднялась и гневно посмотрела на Метелина.
– Как вам не стыдно! Бить тех, кто слабее! Вы же не убийца!
Она подошла к американскому тренеру и стала что-то тихо объяснять ему. Гарри Хук слушал внимательно, кивая головой и посматривая на Метелина.
Потом Вика слезла с помоста и пошла вдоль канатов. Проходя мимо Гусева, она остановилась, но лишь затем, чтобы устроить Альберту Ивановичу короткий разнос:
– И вы тоже хороши! Зачем допустили этот бой?
– Леша просто показать хотел, как надо работать!
Но девушка уже не слышала его, неслась за своей медицинской сумкой.
Мистер Хук подошел к Гусеву и произнес негромко:
– Come on! We need to talk
[16].
Они вышли. Иванов продолжал сидеть на синем настиле ринга. Алексей подошел к нему и наклонился.
– Прости, брат. Я не думал, что так получится. Просто хотел, чтобы…
– Отвали, а! – попросил Константин. – Из-за тебя, гада, я такую работу потерял.
Вернулась Виктория, и Метелин поспешил удалиться.
Он стоял в коридоре, ждал тренера. Из зала вышла Виктория, она решила пройти мимо молча, словно не замечая его, но потом остановилась.
– Зачем вы это сделали? Таким образом решили напомнить о себе? Это вообще-то подло.
– На ринге у всех равные условия, – напомнил Метелин.
– С Родригесом у вас тоже были равные условия? А я была с папой на том бою. Мы так болели за вас! Папа вообще переживал очень сильно, не понимал, зачем вы так рано в профи пошли. Он считал, что надо было сперва золото Олимпиады брать, а потом уходить. Тогда и отношение было бы другое. Другая сетка была бы. Вас бы подводили к титульным боям…
– У меня вывих руки был, – попытался оправдаться Алексей.
– Да я знаю, – сказала врач. – Метлицкий просто сам ставки делал на тотализаторе. Против вас – своего боксера – тоже поставил, зная, что вы проиграете.
– Я мог бы…
– Не могли, а потому все лицо у вас было разбито. Родригес ведь не мальчик: он в том году был десятым в рейтинге. Но то, что вы сделали сегодня, – ни в какие ворота! Как человек вы для меня умерли сегодня!
