– Ходили слухи, что Дуглас спился, – вспомнил Метелин, – у него мама умерла, он запил и не смог остановиться.
Он остановил автомобиль перед воротами, закрывавшими въезд на парковочную площадку спортивной базы, и удивился:
– Всегда открыты были – с чего вдруг?
Алексей вышел из машины, Николай последовал за ним, вместе подошли к воротам, начали открывать. Хлынов поднял голову и тут же бросился к Метелину, прыгнул, в прыжке толкнул в грудь двумя руками и рухнул на него сверху. Но на мгновение раньше прогремела автоматная очередь, пули ударили по решетке ворот. Потом прозвучала еще короткая очередь. Невидимый Алексею автомобиль сорвался с места и понесся в темноту. Метелин попытался подняться, но на нем лежал неподвижный Николай. И все же он выбрался, перевернул приятеля на спину и увидел, что грудь того в крови. Со стороны домиков бежали какие-то люди.
Первым подскочил Рафаэль, потом Гусев, Кирилл, повар из столовой… Все окружили неподвижное тело и молчали. Потом сквозь них начала продираться Виктория.
– Разойдитесь! – кричала она. – Свет дайте! Фонарики включите!
Зажглись экранчики мобильных телефонов, а потом начали включаться фонарики на аппаратах. Те, кто направил лучи света на Хлынова, отводили лица.
– Он жив! – крикнула Вика. – Вызывайте «Скорую»!
Реанимобиль прибыл быстро. Хлынова погрузили внутрь, он хрипел и захлебывался кровью. Виктория тоже села внутрь. Метелин с Гусевым поехали следом.
Николая сразу же отправили на операционный стол. Втроем ждали результатов в коридоре и молчали.
– Завтра… то есть уже сегодня никуда не летим, – произнес Гусев, – куда уж тут, когда такое у нас.
Вика кивнула и погладила Алексея по ладони.
– Все будет хорошо, – сказала она, – только одна рана тяжелая, но не смертельная. Пуля задела легкое, а две другие не так чтобы очень. Одна пуля попала в спину, когда он уже лежал, и вышла через правую сторону груди, крови много, но жизненно важные органы не задеты. Третья вообще руку оцарапала…
Приехал следователь и опросил Метелина. Алексей рассказал, что произошло, и посетовал, что автомобиля, из которого стреляли, не видел. То есть видел какой-то, подъезжая к парковке, но не обратил на него внимания. Возможно, это была темная «девятка», но она стояла далеко от фонаря.
Потом позвонил Сациви.
– Так ты живой! – обрадовался он, услышав голос Лешего. – А то по радио пургу гнали, что на спортивной базе было покушение на известного боксера Метелина. Будто бы, по неподтвержденным данным, спортсмен убит. Выходит, туфта конкретная…
И тут же начали звонить Гусеву из Федерации бокса.
– Нет… нет, – отвечал он, – не едем… А мне плевать! Скажите им, что форс-мажор.
Алексей вырвал у него трубку.
– Бой состоится, – сказал он, – только я вылетаю за день до взвешивания и пресс-конференции. Отосплюсь в самолете.
Вышел врач. И к нему сразу подскочил следователь. Альберт Иванович, который слушал разговор Метелина с представителем Федерации бокса, рванул к ним.
– Состояние тяжелое, но опасности для жизни нет, – говорил врач. – Днем подъедут специалисты из клиники военно-полевой хирургии, осмотрят, дадут рекомендации… Но для меня особых проблем не было, я на второй чеченской и не такие раны зашивал…
– Ну слава богу! – обрадовался следователь.
– О каком боге вы говорите? – не выдержал Альберт Иванович. – Уже из каждого утюга вещают, что Метелина убили. Кто информацию журналюгам сливает?
– Я-то откуда знаю, я здесь с вами почти два часа уже…
Когда они остались вдвоем, Вика обняла Метелина и шепнула ему в ухо:
– Я сегодня приду.
Ждать ей пришлось долго, потому что Алексей заехал на квартиру матери, позвонил в дверь. Жена Хлынова открыла не сразу, поинтересовалась сначала, кто пришел, а когда отворила дверь, растерялась, увидев Метелина одного.
– Что-то случилось? – спросила она, понимая, что произошло нечто ужасное.
– Ничего страшного. Просто Коля в больницу попал. Там ничего опасного. Он спит сейчас. А утром я заеду и отвезу вас к нему.
– Так что все-таки с ним?
– Да я и сам точно не знаю. Кто-то на улице случайно выстрелил. Пуля от асфальта отскочила ему в руку. Несчастный случай.
Но что-то в его взгляде заставило женщину сомневаться.
– Поедем сейчас, – сказала она.
– А ребенка будить? – напомнил Метелин.
– Хорошо, – согласилась она, – дождусь утра, но только если вы дадите клятву, что с Колей все в порядке и ничего не угрожает его жизни.
– Даю клятву, – не стал спорить Алексей, – ничего ему не угрожает. Он сейчас спит. И звонить ему тоже не надо, потому что телефон его у меня.
Он достал из кармана аппарат и протянул Хлыновой. Отдал и сказал, что телефон все равно менять надо – этот старый и зарядку, судя по всему, не держит.
Он вернулся на базу. Дверь в его комнату была не заперта. В постели спала Вика. Метелин осторожно разделся и, старясь не разбудить ее, залез под одеяло. Но Виктория обхватила его двумя руками.
– Почему так долго?
Он не успел ответить, да и не смог бы: она душила его поцелуями. Потом оторвалась и начала рассказывать:
– Когда вернулись – устроили в зале большой сбор. Ужас, конечно, что произошло. А наши кубинские друзья сразу заявили, что покушение дело рук янки. Сеньор Пепе в этом уверен, потому что Джереми Хантер, по его словам, тесно связан с мафией. Об этом даже в прессе сообщали. А ты что думаешь по этому поводу?
– Думаю, что Джереми Хантер очень опасный человек.
– Ты так счита…
Вика не договорила. Она начала смеяться. Приступ смеха был такой сильный, что она закрыла рот руками, чтобы не расхохотаться во весь голос. На глазах выступили слезы, ее била не дрожь даже, а какие-то конвульсии, Виктория извивалась всем телом.
Алексей поднялся с постели и сел в кресле у окна, за которым уже стояло светлое утро, а из-за леса вылезало оранжевое солнце.
– И эти опасные люди боятся тебя, – наконец произнесла она, – до такой степени, что готовы пойти на такую глупость. Сеньор Пепе сказал, что американские мафиози обратилась к русским коллегам в Америке, а те попросили местных… Смех! А ведь все поверят в это. Но самое смешное, что это очень похоже на правду.
– Зачем ты ходишь ко мне? – спросил Метелин.
Теперь Вика не смеялась, она села в постели, двумя руками поправила волосы, а потом опустила руки, чтобы натянуть на грудь одеяло.
– Я же тебе говорила. Прихожу к тебе, потому что ты мне очень нравишься, возможно, я даже люблю тебя. Меня к тебе тянет постоянно, но я сдерживаюсь, чтобы ты сил не терял… – Вика улыбнулась, потом поцеловала Алексея и шепнула: – Но замуж пойду за другого. Не за боксера, а за человека, который, не выходя на ринг, зарабатывает куда больше тебя, подставляющего свою голову под удары каменных кулаков.
