Они пришли в зал, и Алексей, опустившись на гимнастическую скамейку, по привычке снял кроссовки, чтобы надеть боксерки.
– Потом, – остановил его Альберт Иванович, – сейчас мы просто посидим и разберем бой по раундам: что ты будешь делать, чем он отвечать, и наоборот… На какой дистанции, с какой руки атаку начинаешь и с какой заканчиваешь…
– Сто раз уж говорили…
– Да хоть бы и сто первый… Главное, чтобы ты забыл на время, что к тебе кто-то приезжает. Телефончик вот с собой таскаешь. Разве я не учил вас, что, когда идете в зал, телефон в раздевалке оставляете вместе со всеми своими проблемами?
Он тоже сел на скамейку и посмотрел на Алексея внимательно.
– Девушка хоть симпатичная?
Метелин кивнул.
– Любишь ее? – поинтересовался тренер.
– Не знаю пока.
– Во как оно получается! А зачем же ты ее сюда тащишь? Небось хочешь в зал усадить, чтобы она посмотрела, какой ты герой, а потом ты попросишь Сережку Ерохина ее назад на самолетике?
Алексей отвернул ворот майки и показал крестик.
– Это она мне подарила.
– Эх, Леша, Леша, – вздохнул тренер, – хороший ты боксер, даже очень хороший. Но любовь – это ведь не бокс, когда ты кому-то по роже, а он потом тебе по печени… Я-то знаю, о чем говорю: когда свою жену в первый раз увидел, у меня аж ноги дрогнули, все внутри оборвалось. Все сразу понятно стало… Никому не говорил, только она, жена моя, знала, что я ради нее человека убил.
– Как убил? – не поверил Метелин.
– Очень просто: встречным прямым в подбородок… Да там не человек был, а подонок… Я же в общаге университетской жил, а боксом занимался в зале на юрфаке: ты знаешь, где это. И как-то возвращался домой. В восемь вечера закрывался зал. В тот день, может, позже закрылся. Общагу ты знаешь, она за кинотеатром «Прибой», туда быстрым шагом минут двадцать всего, если через сквер. И вот я в сквер этот заскакиваю и вижу: девушка впереди меня идет – стройненькая такая. А уже темно, и фонари еле теплятся. Она, как увидела меня, припустила, испугалась. Там-то вообще никого никогда вечером… Никто не рискует – гиблое место, как говорится. Деревья, кусты густые. Я отстал, а потом слышу ее крики. Рванул туда, а ее уже в кусты затащили… Подбегаю и вижу… Короче, два отморозка… Повалили уже и одежду рвут… Подбежал и одного с ноги ударил сразу. Второй вскочил. А парень здоровый, под два метра и крепкий. Я же тогда в полусреднем выступал, шестьдесят восемь кило всего-то во мне было. Прыгнул он на меня и прямым мне – достаточно грамотно, надо сказать. Ну, я и встретил… Вложился от души… Второй вскочил, ну, я и ему левым боковым. И тот сразу лег… Помог девушке подняться, потом пошел домой ее провожать. Но на ней одежда разорвана вся была, потому привел в общагу к себе, наши девочки ей дали какие-то вещи надеть, чтобы она родителей не пугала… Ну вот так у нас знакомство и состоялось. Только я с первого взгляда понял, что люблю ее…
– Убили-то кого?
– А в скверик тот иногда патрульная машина заезжала, потому что там всякие нехорошие дела творились. Вот и в тот раз приехали менты. Смотрят: двое лежат, у одного челюсть сломана, а второй, который здоровый, труп… У него от моего удара в подбородок шейные позвонки хрустнули, мягко говоря. Он был ранее уже судим как раз за изнасилование и грабежи. А второй показал, что на них напал боксер. Даже в зал к нам приходили, потому что ближе боксерской секции не было… Просто поспрашивали, но никаких опознаний и фотороботов, потому что были в этом сквере подобные случаи, и пострадавшие опознали обоих… То есть опознали одного живьем, а второго по фотографии. Понятно, что оба они подонки, но я, получается так, убийца.
– Зато с женой познакомились.
– Это да, – согласился Альберт Иванович, – за нее я бы с удовольствием и в тюрьме посидел. Но Бог миловал, как говорится.
– А я двенадцать лет за убийство, которого не совершал, – вздохнул Метелин.
– Так я с самого начала в это не верил. Но тут такая штука получается: Бог дал и он же взял, как говорится. Может, не твоя та жизнь была, а теперь все переменилось. Может, именно сейчас твоя настоящая жизнь только начинается. И то, что ты как боксер стал совсем другим, и девушка эта тоже неспроста… Может, Бог свел вас в тот момент, когда ты был нужен ей, как никто другой, – в самый страшный момент ее жизни.
– Так оно и было, – признался Метелин.
– И нечего тогда сомневаться: люблю – не люблю. Будь мужиком: у тебя теперь первая задача – Оласьело на настил уложить, а потом девушку в ЗАГС отвести. Ты понял?
Алексей кивнул. Тренер похлопал его по плечу и поднялся.
– Ладно, будем считать, что теоретическое занятие окончено. Я пойду и посмотрю еще раз записи боев этого боксерского гения с Острова свободы. А ты прямо сейчас позвони-ка своей девушке. А то она наверняка волнуется.
Он направился к выходу из зала. Метелин взял телефон, но не успел даже номер набрать, потому что Альберт Иванович остановился и крикнул:
– Слышь, Леша! Через два дня совместная пресс-конференция с командой соперника. Ты уж не хулигань там! Не надо никого провоцировать.
– Так мне теперь незачем: я раньше так делал только ради этого боя, для того, чтобы они сами мечтали как можно скорее наказать меня за наглость.
– Это ж понятно. Удивительно только, что это сработало.
– Должно было сработать: не зря же я на психолога двенадцать лет учился. А для величайшего промоутера всех времен и народов это дополнительный доход.
– Да еще какой, – подтвердил тренер, – сборы даже больше, чем за тот знаменитый бой Мейвезера.
Альберт Иванович махнул рукой и напомнил:
– Звони давай!
Метелин посмотрел на экранчик своего телефона и увидел на нем пропущенный вызов от Ерохина, а потому перезвонил ему.
– Я уже в самолет сажусь, – сообщил тот, – сейчас вылетаем: экипаж на наше счастье в аэропорту находился. С твоей невестой уже переговорил, попросил ее собрать вещи и находиться дома, я сам за ней приеду. Кстати, очень приятный голосок. Сколько ей?
– Двадцать два, должно быть.
– Но ты все равно уточни, – посоветовал приятель, – мало ли что. Прости, если пошутил неудачно, но у нее такой чистый голос – показалось даже, что с ребенком разговариваю.
– Так и есть, – согласился Алексей и, заканчивая разговор, попросил: – Позвони, когда взлетите.
Он вдохнул глубоко, потом резко выдохнул и набрал номер Оли.
– Самолет вылетает, – сообщил он, – скоро увидимся.
– Я знаю, – ответила девушка, – собрала маленький чемоданчик и сижу рядом с ним. Позвонила на работу и сказала, что на время улетаю…
– Ты работаешь? – удивился Метелин.
– А на что же я живу? В этом году окончила заочное отделение экономического, а еще раньше бухгалтерские курсы. Но я дома работаю: веду бухгалтерию двух маленьких предприятий, а там только балансовые отчеты приходится делать.
