Хильда захохотала:
— Глава Совета пылает ко мне любовью и готов убить любого, кто ляжет со мной? — она ткнула пальцем в меня, стоящего в тени дверного проема, — В этом обвиняется примал Лунного Света?
Маг хватал воздух ртом, он явно не был готов к такому удару судьбы. Его глаза так и метались. Дарем, недовольно сопящий вдали, все время ловил его озлобленные взгляды — воин явно подвел оракула своей вспыльчивостью.
— Сколько кобелей в Вольфграде топчут своих служанок? — Хильда окинула толпу взглядом, — Всех первушек теперь судить?
— Дело не в этом, Дикая. Сегодня ночью в дом клана Полуночная Тень влезли… — начал было маг, но осекся.
Воины Лунного Света непонимающе смотрели на него, и, бегая глазами по их лицам, Регин понял, что продолжать будет глупо. Для всех тут появление зверей во главе с оракулом было простым произволом.
— Спать с прималом — преступление, Регин? — еще раз спокойно спросила Хильда.
— Нет, госпожа третий коготь, — недовольно ответил маг, сделав акцент на слове «третий». Он явно был выше ступенью.
— Лунный Свет заявит о твоем произволе Альфе.
— Моем? — Регин снова растерялся.
— Воющая глотка напал на Лунный Свет с твоего попустительства.
Повисла тишина. Воины сверлили друг друга взглядами, а затем вдруг Регин вскинул руки.
— Мы уходим. Лунный Свет вправе предъявить возмущение Альфе, — и он, развернувшись, шагнул в толпу зверей.
Через миг поляна перед домом опустела наполовину, звери скрылись за деревьями.
Я выскочил на крыльцо и подхватил свое копье. На мне сразу скрестились взгляды десятков воинов, и я бы не назвал их дружелюбными. Это сколько же воинов тут влюблено в Хильду?
— Сраная первота, — прошипел Гарди, глядя на меня.
Волчица отвесила затрещину раненому воину, и тот вскрикнул.
— Думай, что говоришь, зверье пустое. Ничего не было, — огрызнулась Хильда, — Или ты тоже можешь сделать зверицу счастливой за полминуты?
Гарди вскинул на нее удивленный взгляд, а звери вокруг захихикали. Обстановка явно разрядилась. Взгляды потеплели, кажется, все стали догадываться, зачем был весь этот спектакль.
Некоторые с легкой завистью смотрели в мою сторону. Еще бы, я видел такое, что некоторые всю жизнь мечтают одним глазком подглядеть.
— Фолки? — обеспокоенно спросил я, крутя головой.
Гарди поднял взгляд на Хильду:
— Госпожа, отряд не нашел ни Фолки, ни Безликих.
Я сорвался с места, полетев на тропу, но Хильда сбила меня на землю одним ударом. Перекатившись, я вскинулся в боевую стойку.
— Вон твой Фолки, — улыбаясь, Волчица указала пальцем мне за спину.
Ее помощник вышел из леса совсем с другой стороны. Он шел к нам, прижимая руку к боку. К счастью, я не увидел крови за ним, да и Фолки держался вполне бодро. Он явно не собирался помирать.
Дойдя до той избы, где я с Хильдой провел незабываемую минуту, он прислонился к углу, а потом и вовсе присел на выступающий венец.
Я с облегчением выдохнул и направился к нему.
— Гарди, выставить охрану вокруг деревни, — приказала Волчица и тоже пошла к Фолки.
— Зверье твое пустое, как? — вырвалось у меня, едва я подошел.
— Дерзкая первота, — устало выдохнув, бросил зверь.
— Вот именно, как? — это спросила уже Хильда.
— Я же вижу варианты, госпожа, — усмехнулся Фолки, — Разве трудно повернуться так, чтобы нож не задел сердце?
— Против Безликих это навряд ли помогло бы…
— Мне запечатали рану, — откинув голову, выдохнул зверь, — Там была Лисица, госпожа.
— Твою-то мать! — Хильда округлила глаза и покосилась на меня.
Я понял, что это что-то явно из ряда вон выходящее. Кто такие эти Лисицы, и чем они известны, я вообще не знал.
— Прецептор следит за землями Серых Волков, и нам лучше достать печать Кабанов. Иначе пострадает весь Вольфград, — закончил Фолки, — Тут не только под Альфу копают, приор — тоже цель заговорщиков.
Повисла тишина, Хильда обдумывала услышанное. Повернувшись, я наконец сказал:
— Госпожа, мне придется отправиться в деревню Белых. Я один знаю, где печать.
— Великий приор может приехать уже сегодня, — глядя на ночное небо, сказал Фолки.
На горизонте темнота слегка посветлела, в нее чуть брызнули розовой краской. Близился рассвет.
Глава 8. Всего лишь нужно успеть
Мы так и стояли втроем на углу избы. Фолки глазел на светлеющее небо, я на него, а Волчица не сводила с меня глаз.
— Спика, — сказала она, нервно оглянувшись на воинов, громко разговаривающих у крыльца, — Для чего все это было, если ты один отправишься. Думаешь, они прекратят попытки?
— Я мог бы отправиться с ним, — усмехнулся Фолки.
Боль причинила ему муки, и он тихо охнул, прижав руку к боку.
— Лекарь в Вольфграде, ты же знаешь, — Хильда нахмурилась, рассматривая помощника.
— Тут и Дьярви бы справился с самым простым заклинанием, — Фолки скривился, — Рана не смертельная, дух не выйдет.
Когда он сказал про заклинание, это напомнило мне кое о чем важном.
— А Дьярви — это кто? — спросил я.
— Первуха, — поморщилась Хильда, — Мы все же звери, не забывай.
— Да, госпожа зверь, — ответил я, подарив многозначительный взгляд, — Этого я никогда не забуду.
Мои глаза явно намекали Хильде, что они хорошо помнят, как она выглядит без одежды. Волчица приподняла бровь — флирт с первушником у нее явно был впервые, и она даже не знала, как реагировать.
Удивленный взгляд Фолки бегал между нами — зверь понимал, что пропустил что-то интересное.
— Это один из магов нашего клана, — ответил Фолки, когда молчание затянулось.
Он, видимо, привык, что я всегда спрашиваю по делу. Услышав ответ, я с облегчением понял, что Дьярви — не оракул.
— Там, в подвале, — тихо сказал я, оглянувшись назад, — Коли знал, что Лунный Свет спрашивал про «слово» Кабанов. Как думаете, откуда?
— Вот же зараза, — прошипел Фолки.
— Ах, он дрянь! — ахнула Хильда, — Хрен ему, а не поддержка клана… Крыса облезлая.
Я понял, что Хильда с Фолки догадались, кто мог слить информацию.
— То есть, Дьярви… — решил я уточнить, — просто маг?
Фолки тихо засмеялся, но скривился от боли.
— Дьярви не оракул, если ты об этом, — сказал он мне, — Но зато мы теперь знаем, что нашему оракулу веры нет.
