Рульф вышел чуть вперед.
— Клан Лунный Свет, я требую, чтобы вы отдали этого преступника нам, — он поднял руку перед собой, и меня опять придавила сила.
— Ох, — я снова опустился на колено и уперся ладонью в землю.
— Это мой примал! — крикнула Хильда, — Я имею право его защищать, и он не нарушил ни одного закона Вольфграда.
— Он влез в дом Полуночников!
— В городе много стихийников земли.
Но оракул не собирался сдаваться.
— Этот первушник, не тот, за кого себя выдает, — нахмурился Рульф, — Это бывший ноль-просветленный, принесший ересь в деревню Белых Волков!
Я слушал его, округлив глаза. Даже это обо мне теперь известно? Теперь точно казнят.
— Откуда ты это знаешь? — недовольно крикнула в ответ Волчица.
Я обернулся. Она не сводила с меня глаз и легкими кивками показывала, чтобы я отступал к ней. Фолки рядом с ней тоже подмахивал ладонью, показывал, что надо встать и двигаться.
Зарычав, я развернулся и, кое-как пересилив себя, двинулся к своим. Воины Лунного Света встали наизготовку, тоже вытянули мечи, копья.
— Кабаньи Клыки опознали его, — спокойно сказал Рульф, — Они уже пытались доставить его сюда, но ему удалось сбежать.
— Кабаны сами замешаны в этом, — упрямо ответила Волчица.
Идти было тяжело. Сила Рульфа давила, прижимала, будто я тащил на себе стокилограммовый мешок. Вместо талисмана Рычка, казалось, теперь была привязана гиря — шнур резал кожу нещадно.
— Мы обыскали твой особняк, Хильда, — усмехнулся Рульф, — Я дал такое распоряжение. И нашли это…
Сделав уже несколько шагов, я обернулся. Оракул держал в руке фигурку человечка. Та самая деревянная куколка, сделанная девочкой-первушкой из деревни Скорпионов.
Кружок на голове человечка и крылышки на груди. У меня защемило сердце… Вот сволочи, нашли все-таки.
— Кукла, изображающая просветленного, — сказал Рульф, — Его идол для поклонения.
Звери позади него охнули.
Я кинул взгляд на Хильду и Фолки. Волчица и так все знала, а Фолки… Он так и показывал идти к ним. И остальные воины смотрели так же дружелюбно, как и до этого.
Какое облегчение. Они так и остались для меня своими, и готовы постоять за своего примала.
— И что? — возмутилась Хильда, — Игрушка сироты-первушки может что-то доказывать?
Я выпрямился, перехватил поудобнее копье, и уверенно расправил плечи. С такой поддержкой даже сила Рульфа как-будто ослабла. Да, теперь я точно знаю свою сторону.
— Молодец, первуха, — одобряюще кивнул Фолки.
Я обернулся. Оракул грозно свел брови и дергал поднятой рукой с куклой, пытался сильнее прижать меня к земле.
Но нет, я стал намного сильнее, и этот пятый коготь теперь мне не страшен.
— Какого? — только и вырвалось у Рульфа, — Как?
Я усмехнулся, глядя ему в глаза.
— Это мой примал, — довольно произнесла Хильда, — Сильная воля.
Воины за спиной Рульфа в один голос гаркнули:
— Только прикажите, мастер пятый коготь!
— Да, госпожа, — усмехнулся я, не отрывая взгляда от оракула, — Спасибо.
— Давай, первуха, — повторила Волчица, — Хакон скоро пришлет подкрепление, мы сможем продержаться.
— Ясно, — ответил я…
…а потом пошел к Рульфу.
— Что ты делаешь? — сзади донеслись крики Хильды и Фолки, — Идиот!
— Да, да, — ворчал я, двигаясь к ждущим меня карателям.
Они улыбались, даже слегка расслабились. Вот один из них снимает веревку с пояса, готовится связывать.
— Первуха сраная, совсем сбрендил? — сзади меня не унимались.
Потом и вовсе зашаркали шаги, звякнули клинки, и раздались крики.
— За примала!
— В атаку!
— Лунный Свет!!!
Меня бежали отбивать, но я не оборачивался. Рульф, улыбаясь, держал высоко над головой куклу, сделанную руками Грезэ. Девочки, так похожей на мою дочь.
Сироты-первушки, как сказала Хильда. Вот только я о Грезэ не говорил вообще никому в Вольфграде. О ней не знает никто, кроме Хали и демона.
Шаги сзади почти настигли меня, а я так и шел на Рульфа. Оставалась пара шагов. Тот неожиданно стиснул зубы от злости, смерив меня ненавидящим взглядом, и… отступил в сторону.
Воины расступились, и я спокойно пошел прямо.
Нет, духи Перевала или кто вы там есть? Меня так просто не возьмешь.
Я пересек отряд зверей и пошел дальше, не оборачиваясь. Общий принцип стал мне понятен. Я так и шел вперед, не отрывая взгляда от дороги.
Путь по перевалу занял пару часов. Тайные силы пытались меня соблазнить не один раз, но я дал себе установку не реагировать ни на что.
Ни на крики воскресшего Рычка, ни на грозный окрик мастера Жени за спиной.
— Эй, звериная смазка…
Нет, этот номер теперь со мной не пройдет.
Я позволил себе посмотреть по сторонам, только когда проходил мимо какой-то древней крепости. Огромная, она будто была высечена в скале, и возвышалась над дорогой. Тропа шла как раз под стеной и позволяла все рассмотреть.
Высокие стены с зубьями, башни с бойницами. На железных воротах, тронутых ржавчиной, был вытеснен какой-то герб. Изъеденный металл не давал разглядеть тиснение, но я и не пытался что-то рассмотреть.
Только вперед. Отвлекаться нельзя.
— Спика-а-а… — сзади раздался надсадный хрип Фолки, — Они взяли госпожу. Хильда у Рульфа. Надо спешить…
— Пошел на хрен, — ответил я, не оборачиваясь.
Фолки не ответил, зато я услышал из крепости крики Хильды. Да, ее явно пытали. Вопли ужаса сменились сладкими стонами. Теперь Рульф развлекался с Волчицей.
Духи Перевала, казалось, потеряли фантазию. Но один сюрприз они все-таки припасли…
Я вздрогнул, когда из крепости раздался крик моей жены. Ее голос из моей памяти никакой Нулевой мир выжечь не сможет. Как и голос моей дочери… Она тоже кричала, звала спасти ее.
— Ма-а-арк! Спаси, Марк!
— Папа-а-а!!!
Моя любимая Лиза… Моя маленькая Эльза… Я вспомнил их лица, да так четко, будто еще вчера обнимался с ними.
«Ну же, сильная воля!» — прогремел в голове голос Абсолюта, — «Ты просил вернуть родных, и теперь пройдешь мимо?»
Я стиснул зубы до скрипа, слушая предсмертные крики своих родных, долетающие из окон замковых башен. Ни один муж и отец не выдержит такого…
Но я шел, шел и шел. Вскоре стены крепости остались позади.
