— Это неуважение к погибшим! Великие рода заигрались в небожителей!
— Доказательства! Где доказательства?! Как такое возможно?
— ТИХО! — гаркнул император, заставив всех замолчать.
Ольга всё это время стояла, так и не присев. Обведя затихших представителей знати взглядом, она ухмыльнулась, чем вызвала парочку шепотков. Охранники, стоявшие у дверей, тут же среагировали и после кивка императора вывели смутьянов прочь. Остальные робко замолчали, стараясь не отсвечивать, ведь самое интересное было впереди.
— Поясните присутствующим, что вы имели в виду, — устало попросил правитель, в который раз становясь ведомым в диалоге с Романовой.
— Ровно то, что сказала, — пожала плечами Ольга. — Разрешите войти моим людям? Это будет важно для дела.
— Да, конечно.
Император махнул рукой, двери раскрылись, а в помещение вошли уже знакомые мне люди. Елена была со свежим пластырем на лице и парочкой рассечений на лбу, прихваченных нитками. А вот рядом с ней шёл встретивший меня на входе в поместье Игнатьевых парень.
На его скуле красовался кровоподтёк, но сам он не выглядел пришибленным. Уверенный в себе, что важно, он двигался рука об руку с Еленой. Они прошли прямо до моего постамента, встав рядом. Двуединая ехидно посмотрела на меня, показывая глазами на сидящую в первом ряду Свету.
«Наслаждайся!» — произнесла она одними губами.
Картинка в голове сложилась, все детали заняли свои места.
— Род Игнатьевых теперь официально служит великому роду Романовых, форма — вассалитет. Я как сюзерен рода в согласии с единственным наследником рода, а по совместительству и женихом моей дочери Елены, Александром Игнатьевым, отзываю всякие обвинения.
— Вы можете делать что хотите, но в пределах своего рода, — атаковал Алфёров, возвращая подачу, что принял пару минут назад. — Вот только Фёдор не является представителем ни одного рода, он безродный. К тому же он нарушил закон, что, по сути, означает, что обычный человек посмел напасть на благородного.
Толпа одобрительно прогудела, поддерживая Анатолия.
Ольга посмотрела на отца, чуть разводя руками. Между ними произошёл короткий диалог на уровне жестов.
— Фёдор покинул клан, — подтвердил отец. — Но лишь для того, чтобы попробовать свои силы.
— Но имел место выход из рода, что нарушает родовые скрепы, — напирал Алфёров. — Как вы это объясните?!
— Это требовалось для того, чтобы при инициации ничто не влияло на дар сына, — сочинял на ходу отец.
— Вы придумали новую практику? — хохотнул Анатолий, но взгляд его был колючим. — Как удобно, не правда ли? Ваше превосходительство, это фарс.
— Уважаемый Анатолий Павлович, можете сами проверить действенность нового способа, — отбил отец.
— К счастью, у меня в роду сильные наследники, — проскрипел Алфёров.
— У меня тоже, — закончил папа, подмигнув мне.
Весь диалог я смотрел то на Анатолия, то на отца.
— Правильно ли я понимаю, что Фёдор снова вернётся в род, официально? — вмешался император.
Многие и многие сегодня понимали, что происходит. Может, Алфёров и прав, это был фарс, небольшое представление.
— Нет.
Тишина в зале задержалась, забравшись под каждое сиденье, накрыв всё мягким пледом.
— Что? — тихо спросил отец.
— Нет, я не вернусь под крыло рода, — отчётливо произнёс я.
— Отлично! — потёр руки повеселевший Ананьев, взяв слово. — Таким образом мы можем продолжать вынесение приговора.
— Нам нужно взять паузу, — вклинилась Ольга. — Ваше превосходительство?
— Разрешаю, — кивнул император. — Предлагаю всем передохнуть, вернёмся к нашему делу через полчаса.
Меня окружили люди.
Отец, Елена и её новый жених, Ольга Романова, Радищевы, полным составом: Даша, Андрей, Наталья. Но главным для меня была одна лишь душа, стоящая чуть дальше Света.
Объятия отца, проверяющие на крепость мой скелет, к слову, это оказалось не так страшно. Раньше я всегда пропускал подобные моменты. Выражения чувств таким способом было неприемлемо, да и травмоопасно, если честно.
Но сейчас я с удовольствием обнял медведеподобного отца. Даже без учёта полного опустошения в организме с достоинством выдержал обнимашки. Отец с удивлением осмотрел мою фигуру, невзначай прощупывая плечи и бицепсы, скрывая это за отеческим похлопыванием.
Да, я окреп, полностью изменив свою фигуру. Отца это порадовало, как никогда, а я отметил, что всё больше превращаюсь в него.
Света мялась позади, как только я выбрался, сразу же направился к ней.
Тело девушки в моих руках дрожало, а сама она была какой-то восковой, я бы сказал, удивлённой. Посмотрев ей в глаза, я увидел смущение. Сделав движение в сторону её губ, отметил ещё одну странность, она отодвинулась. Может, слишком сильно смущена, чтобы поцеловать меня, а может, толпа вокруг так действует.
— У нас мало времени, — взяла меня на буксир Ольга. — Пошли поговорим, дорогой мой зять.
Я даже не успел обнять бабулю, как меня потащили на выход из зала. Мы попали в фойе, обвешанное картинами и украшенное лепниной. Единственное, что не входило в перечень декора, так это отряд моих британок, стоящий неподалёку.
Девушки были в наручниках, а возле каждой из них топтался либо парень, либо девушка, которые в энергетическом плане напоминали тёмное завихрение.
— Что происходит? — не на шутку разволновался я.
Я подошёл вплотную к строю британок, а навстречу выступила Паула.
— Со зверем всё в порядке, ждёт в квартале, — прошептала девушка.
Кивнув девушке и успокаивающе погладив по плечу, я обернулся к Ольге. Мы отошли чуть в сторону под пристальным взглядом отца.
— Что всё это значит?
— Что? — непонимающе захлопала она глазами.
— Не говорите, что вы привели меня сюда случайно.
— Не буду, — отзеркалила Ольга. — Ты же не думал, что твои решения влияют только на тебя? Дам тебе небольшой урок, Федя, ты больше чем простой человек, но меньше чем аристократ. Выбери свою сторону.
— Я жду, — выдохнул я, принимая правила игры.
— Чего? — снова наиграно спросила Ольга.
— Вашего предложения.
— О, тут всё просто. Тебе нужно вернуться в род, стать его официальным наследником, — Ольга наслаждалась произведённым эффектом. — Всё, чтобы спасти тебя. Облегчи мне работу, хорошо?
— Зачем вы это делаете? — в лоб спросил я, мало на что надеясь.
— Ты небезразличен моей дочери, — ответила Ольга. — Я делаю это не для тебя, а для неё.
