Вот только я-то что здесь делаю? Скрашиваю её досуг между замужествами? Да и беззащитность её ненастоящая.
- Вы пунктуальны, Эйвер, - выходит она навстречу в тонком манто уже из другого меха с бокалом шампанского в руках.
Но что-то мне становится так тошно и от подобострастного поклона её дворецкого, и от этой помпезной роскоши, и от её слащавой улыбки, что даже невинное замечание, что я явился вовремя, - как ножом по сердцу.
Словно я мальчик на побегушках. Неопытный юнец, впечатлительный, нетерпеливый, влюблённый. Лёгкая добыча, без проблем клюнувшая на приманку.
Странно, что она нравилась мне с утра. Что это я считал себя охотником, а её добычей. В свете дорогих хрустальных светильников гостиной всё это выглядит таким фальшивым: моя заинтересованность и её рассеянная жеманность, моя лесть и её скучная красота.
- Шампанское? - она зябко кутается в свои меха, словно вечно мёрзнет. Стынет от своего одиночества. Остро нуждается в горячих ласках, в обжигающих поцелуях.
- Оно определённо тебе идёт, - не особо раздумываю над комплиментом, пользуясь проверенным, сотни раз использованным приёмом.
И с точностью до секунд знаю, что сейчас будет.
- Думаю, мне понравится его вкус на твоих губах, - добавлю я.
Она сделает глоток, а потом охотно подставит мне свои яркие до рези в глазах губы.
Вот так просто. Без кривляний и сложностей, без ненужных затягиваний и набивания цены. Она знала, зачем меня позвала. Я знал, зачем пришёл.
39. Эйвер
Такой медленный, сочный, долгий поцелуй. Я знаю, что делать с её жадными губами. Она знает, что делать с моей опухшей ширинкой.
Раз... Два... Три... Нет, четыре. Дам ей четыре балла. Короткий судорожный вздох. И она уже обвивает мою шею руками. Трётся об меня, как загулявшая кошка. Выгибается, стонет, блаженно запрокидывает голову, жаждая большего, желая идти до конца.
Её ловкие руки вытащат из брюк рубашку и заскользят по моему голому телу. Нежно, легко, уверенно. А я тем временем буду решать какие-то непосильные задачи. Раздумывать: это снова действие феромона или уже естественное влечение? Взвешивать: я всё же хочу её или мне претит стать ещё одним трофеем на каминной полке её горячего лобка?
И такая накатит тоска, что передо мной встаёт дилемма: оставить девушку неудовлетворённой или сделать то, ради чего я приехал. Технически это несложно. Физически я отработаю грамотно, чисто, безукоризненно, как всегда. Только морально теперь это сложно.
Потому что я хочу. Но не её. А ту, между которой и собой я провёл границу. Ту, что снится. Ту, что придаёт этой пресной жизни вкус. Ту, что не моя. Но, чёрт побери, как хочется, чтобы стала моей.
А тем временем тяжёлое шелковистое платье Айлин, уронив с плеч тонкие бретельки, само упадёт к ногам. Уверен, она совершенно обнажена под ним. Горяча, желанна, создана для ласк. Я разверну её к себе спиной. Я знаю, что делать, даже не расстёгивая ширинку.
Она застонет на поглаживание острых сосков. Её мягкая податливая грудь чутко отзовётся на ласковые прикосновения моих ладоней. Судорожно напряжётся упругий живот. И она доверчиво раскроется навстречу моим пальцам. Но лишь на пару секунд, позволив им окунуться в горячую влагу, а потом начнёт двигаться, подчиняясь их несложному ритму. Выгнется, застонет, сожмёт их бёдрами, упрётся в меня затылком, и я потеряю ощущение реальности. Я буду чувствовать только интонации, только обертоны и полутона - мелодию её тела, что задрожит струнами на подушечках моих пальцев. Будет нарастать вибрацией, взмоет вверх скрипками, замрёт на высоте экстаза, а потом содрогнётся и начнёт опадать долгими неровными спазмами. Пока не повиснет в моих руках обмякшей тряпичной куклой.
А когда она будет поднимать платье, что так и лежит у её ног, и, не поворачиваясь, втискиваться в него, как змея в старую кожу, я почувствую такое опустошение в душе, тоску и тягостное уныние, что захочется бежать отсюда без оглядки...
- Думаю, тебе понравится его вкус на моих губах, - Айлин делает глоток, а потом, выводя меня из задумчивости, охотно подставляет свои пухлые губы.
Я едва прикасаюсь, скользя по ним языком, словно и правда пробую на вкус. Чёрт! Раз. Два. Три... Четыре. Одновременно с её жадным коротким вздохом у меня в кармане оживляется телефон. Ну наконец-то!
- Прости, я должен ответить, - поставленный на всякий случай будильник усиленно изображает рингтон важного звонка. - Хант. Да. Добрый вечер, Джон, - мычу я в молчащую трубку первое, что приходит в голову. Сейчас?! - бросаю на Айлин, обнявшую мою шею руками, полный отчаяния взгляд и отстраняюсь. - Конечно, смогу, сенатор. Да, я понимаю, что дело деликатное. Да, конечно. Уже еду.
Убираю телефон в карман, глядя на её вздымающуюся грудь. Она отступила, хоть феромон работает. К счастью, его низкий уровень позволяет Айлин довольно быстро прийти в себя.
- Прости, не могу отказать Джону Миллеру, - виновато пожимаю плечами.
- Ты знаком с сенатором? - неприкрытая неожиданная заинтересованность в её голосе меня даже обескураживает.
- Он периодически пользуется моими услугами.
- Это правда, что он разводится с женой? - меня даже не на шутку волнует, с каким придыханием она сейчас говорит. Не обо мне. О сенаторе.
- Это конфиденциальная информация. - «Что?! Он разводится?»
- Но ведь это ты будешь заниматься его разводом? - она чуть ли не сама тянет меня к выходу. Словно чтобы я побыстрее занялся этим делом.
- Я могу представить тебя.
- Может, завтра? - облегчённо выдыхает она, наконец, услышав слова, что так ждала от меня. - В Опере. Я слышала, сенатор собирается на премьеру «Тоски».
Твою мать! Опера!
- А что, премьера уже завтра?!
- У меня как раз есть два пригласительных, - ещё сильнее оживляется она.
Почему-то я решил, что Айлин достанет их прямо из-за корсета. Но она исчезает в глубине комнаты, и возвращается так быстро, что я даже не успеваю решить, что мне со всем этим делать. «Вот, же хрень!» Ну а что ещё я могу сказать, когда она протягивает мне пропечатанные размазанной краской билеты с таким молящим выражением, словно я убью её своим отказом?
- Тогда до завтра, - уверенно прячу билет в карман.
- До завтра, Эйвер, - едва успевает она подхватить сползающий с приподнятого плечика мех, провожая меня на улицу. - Какая шикарная, сексуальная у тебя машина. Агрессивная, опасная, - кокетничает она, давая понять, что не откажется от следующей встречи.
- И практически такая же ненасытная, - отвечаю я тем же, садясь за руль. Ну, давай, не подведи, милая!
Мотор взревает с первого же толчка ключа.
Вижу в зеркало заднего вида, как Айлин кутается в свои меха, провожая меня взглядом. И я бы должен уезжать с чувством облегчения, что избавился от лишней обузы, но по факту я вляпался в ещё большее дерьмо по сравнению с тем, в котором был.
