— Дом! Милый дом!
Идеально заправленная кровать. На камине: часы и иконка. На столе: гербовая королевская бумага, перо с чернильницей, обычная шариковая ручка и… бутылка из-под абсента. Прямо вижу, как мой король сидел, задумчиво скрипел пером, ждал, когда высохнут чернила, потом сворачивал лист трубочкой, бросал его в бутылку и… ждал.
А я, сволочь, так и не ответила. Ни разу.
— Гош, — оборачиваюсь я. Не в силах подавить этот порыв, обнимаю его крепко-крепко. — Прости меня.
— За что? — гладит он меня по спине.
— За всё.
— Не говори глупостей. Всё это уже не важно. Всё в прошлом, в прошлом. Забудь!
— А Барт? Гриф? Конни, в конце концов?
— У-у-у, — отстраняется он, заглядывая в мои глаза. — Хорошо, что сначала мы поехали в лес. Если бы сразу приехали сюда, я бы не успевал отвечать на твои вопросы. Будет тебе и Барт, и Гриф, и какава с чаем. Только давай не всё сразу. Пошли, я тебе что-то покажу.
— Ещё что-то чего я не видела? А чего я собственно у тебя не видела? — подчиняюсь я его силе, с которой он тянет меня за руку в ванную.
— Смотри! — распахивает он дверь и принимается крутить барашки, которых раньше на этой стене и в помине не было.
— Вау! Это что? Душ?!
— И горячая вода, — довольно улыбается он, подставляя под струю мою руку. — Твои «водопроводчики» из записной книжки постарались на славу. Можешь петь, сколько хочешь.
— Ты серьёзно готов это слушать? — брызгаю я на него водой.
— Хоть каждый день, — брызгает он в ответ, а потом так и прижимает к себе меня с поднятыми для защиты от воды руками. — Всё, переодевайся, собирайся. Фелисия принесёт, всё, что тебе нужно. Жду тебя в кабинете, иначе я отсюда никогда не уйду.
— Так может и не надо? — искренне не хочу я его отпускать.
— Надо, Даша, надо. Не скучай. Люблю тебя, — чмокает он меня в щёчку и решительно, вот прямо как Рекс, мать его, Пятый уходит.
И так мне хорошо, стоя под этими струями горячей воды, что не петь, плакать хочется от счастья.
И мой станок, и моя зубная щётка, и мои сложенные стопочкой вещи — всё сохранилось в первозданном виде. Только тайник под плиткой в ванной благодаря перестройке и «водопроводчикам» заделали. Да только нафиг он мне теперь нужен, тот тайник.
Вся пахнущая своими шампунями и гелями, а не ужасным «цветочным» мылом. Вся свеженькая, чистенькая и обновлённая. В одном из платьев, что, сшитое на Катарину, оказалось мне тесным в груди, я и нарисовываюсь в рабочем кабинете короля.
И натыкаюсь на два взгляда: восхищённый — моего короля и крайне удивлённый — Грифа.
— Но… — оборачивается Гриф к Его Непроницаемому Величеству.
— Привет, Алабастр, — и чтобы понять, что Мой Коварный подставил своего начальника службы охраны, Неверящего Фому-Тэфила, мне не нужны объяснения.
— Ты готова? — встаёт он из-за стола.
— Всегда готова, мой король, — вытягиваюсь я по струнке. — Гриф, ты кажется что-то уронил, — показываю я на пол, заставляя его посмотреть вниз. — Кажется, это твоя челюсть.
— Георг, — снова ошарашенно поднимает Тэфил глаза сначала на него, потом переводит на меня. — Нет, ты не можешь…
И осекается под суровым взглядом, обращённым сначала на него, а потом к окну. Я даже читаю написанное в этих зелёных глазах бегущей строкой: «Если ты ещё раз скажешь, что я чего-то не могу, то я вышвырну тебя в это окно».
— Тебя зовут Гриф. Белоголовый гриф, — желая покончить раз и навсегда с его сомнениями, тыкаю я пальцем в эмблему на груди у Тэфила. — Хотя некоторые и зовут тебя «безголовым». И ты не настоящий сварщик. И не королевский гвардеец. Ты просто выполняешь свою работу. Помнишь, однажды ты мне сказал: всё, что ортов Мёртвый лес заставляет нас вспомнить, всё это давно в прошлом. И давно не имеет значения. Пережито и забыто. Так вот. Всё это тоже в прошлом, Гриф. Так давай оставим его там. Хорошо? — протягиваю я руку.
— Я и правда не настоящий сварщик. А ты самая настоящая храбрая девочка, — пожимает он мою ладонь, повторяя слова, которые там, у кромки Мёртвого леса, он мне и сказал при нашей первой встрече. — Вот только зачем? Почему ты не сказала мне этого сразу?
— Фу, какие вы скучные, честное слово, господа. Зачем? Почему? Они, значит, приехали такие в белых пальто, прости господи, девок выбрать в бордель. А я должна была визжать от радости, что вы меня там нашли? Хотя, конечно, я вам искренне признательна, что спасли меня от того урода. Где он кстати, Тиз де Амвон? — оборачиваюсь я к Георгу.
— В надёжном месте, — осторожно забирает он мою руку из руки всё ещё сжимающего её Грифа. — Поехали, немножко встряхнём ещё одного упрямого джентльмена, который тоже в упор не хотел мне верить, что ты — это ты.
— Я ни за что это не пропущу, — оживляется Гриф.
И когда весь замок выходит нас провожать, где-то там в толпе ошарашенных, удивлённых слуг, я вижу белобрысую голову Конни.
Но до этой дряни я ещё доберусь. А пока пусть живёт. И раз уж мой король обращает на неё внимания не больше, чем на мусор под своими ногами, то и мне не стоит особо печалиться, что она дышит одним со мной воздухом. Нам есть чем заняться пока и без неё.
Глава 34. Георг
Не знаю, что Дашка ему там говорит, но заставить прослезиться Барта — это нужно уметь.
И я вежливо отворачиваюсь — всё же им есть о чём пообщаться один на один, а Гриф поступает ещё правильнее — уводит меня из кабинета и даже закрывает за собой дверь.
— А не выпить ли нам чего-нибудь, ВашВеличество?
— Надо, Тэф. Я бы даже сказал: необходимо, — выдохнув, спускаюсь я следом за ним по лестнице, когда он убегает напрячь слуг графа Пандора организовать обед.
Обед действительно не помешает. А потом бы домой, к жарко натопленному камину. Лежать, прижавшись друг к другу обнажёнными телами, и, попивая вино, смотреть как за окном хлопьями валит снег.
И так красочно я представил себе эту картину, что даже сглатываю в предвкушении и думаю: «А, может, к орту этот обед? Вот дома и поедим». И даже останавливаюсь на мраморных ступенях, решая, а не повернуть ли обратно, когда на меня из гостиной вылетает Маргарита.
На ходу скидывает плащ на руки слуге, осыпая его снегом.
И столько в ней злости, что она не только посмела не поприветствовать короля, не просто, склонив голову, не присела в поклоне — она даже не кивнула. Рванула вверх по лестнице, явно намереваясь устроить Барту трёпку. Или истерику. Как пойдёт.
Недолго колеблясь, я следую за ней наверх.
— Это то, о чём я думаю? — догоняет меня Тэфил.
— Это то, чего я ждал, — киваю я.
Сегодня после долгой объяснительной работы ублюдочного Тиза Аркета де Амвон отправили восвояси. И Марго явно навестила внезапно прихворнувшего бывшего мужа.
