Книга Заноза Его Величества. Книга 2, страница 40. Автор книги Елена Лабрус

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Заноза Его Величества. Книга 2»

Cтраница 40

— Это был запасной путь к твоему сердцу, — улыбается моя Заноза. Она сидит на кровати, поджав одну ногу, а довольная Мариэль жмётся к ней как рыжий котёнок. — А посмотри какой шикарный букет!

— Мн-н-н... — зарываюсь я носом в какие-то невзрачные цветочки, но чувствую только запах кофе. Исключительно спокойный, уверенный, солидный запах, но есть в нём что-то, как в Дашке: и перчинка, и горчинка, земля, соль, дым, сладость фруктов и какой-то тайный ингредиент, который не передать словами.

— Волшебно, — улыбаюсь я, и опускаю глаза, чтобы выдохнуть.

Они второй раз за два дня доводят меня до слёз. А я-то думал, что из меня, как из закалённого жизнью сурового мужика, слезу не вышибешь ничем. Наивный! Для этих женщин, хоть маленькие они, хоть взрослые, вообще есть что-то невозможное?

— Платок? — улыбается моя коварная.

— У меня есть, — демонстрирую я салфетку, которую за неимением на мне рубашки, не заправили за ворот, как собирались, а просто положили на грудь.

— Вкусно? — во все глаза следит за мной Машка.

— Мн-н-н… очень, — отхлёбываю я кофе так, чтобы остались усы от пенки, и ставлю на блюдце чашку с невозмутимо-серьёзным лицом. Счастливый смех моей малышки — лучшее начало дня. А она так ржёт, что заваливается на спину. И даже Дашка не может сдержать улыбку, глядя то на меня, то на неё.

А потом они помогают мне доесть бутерброды, допить сок, который, наконец, стал вкусным, а не из неизвестной мне пресной травы, что лично делали для меня по рекомендации Шако.

Довольную и припрыгивающую от радости Машку уводит служанка на занятия.

А пока я чищу зубы, умываюсь, одеваюсь, моя Заноза ходит за мной хвостиком и рассказывает все свои утренние приключения.

— Как ты сказала? Лоуренс Мартин?

— Мартэн, ударение на второй слог. Учитель танцев из Бриденса.

— Понял. Найдём. Иди сюда, — подтягиваю я её к себе, упираюсь лбом в лоб. — Спасибо! Это было лучшее утро в моей жизни. Это такое чистое, неразбавленное счастье, что мне страшно. Страшно упиться им до потери сознания. Но ещё страшнее его потерять.

— Георг Робертович, — обнимает она меня за шею, — не разочаровывайте меня своим занудством.

— Разочаровать тебя — это вообще мой самый страшный кошмар, — улыбаюсь я.

— Тогда ничего не бойся. Тебе оставалось жить считанные дни и даже тогда ты ни разу не дрогнул. Так ничего не изменилось. Мы так и стоим на краю того обрыва. И если прыгнем, то прыгнем вместе. Или я скомандую: «Гоп!», а сама так и останусь стоять.

— Да ты коварная?! — отклоняюсь я, чтобы на неё посмотреть.

— А ты не знал? Видишь, я уже скомандовала «Фас!» и одну мою «подругу» ты бросил в тюрягу, и второй вряд ли поздоровится, когда выяснится вся правда о ней.

— Значит, прикидываешься простой девчонкой, а сама, оказывается, хитрая интриганка.

— С волками жить, по волчьи выть — говорят у нас. И я учусь.

— А у нас говорят: кто ходит с хромым, научится хромать.

— Куда мы кстати идём? — намеренно начинает она прихрамывать, когда я подталкиваю её к выходу.

— Решать государственные дела, моя будущая королева. И знаешь, пожалуй, первым я подпишу указ, что моя жена будет именоваться Королевой, а не какой-то там Милостью.

— Завлекаешь, да? — улыбается она, когда я обнимаю её за талию.

— Всего лишь обрисовываю перспективы, Ваше Величество.

— Расскажи мне лучше знаешь о чём, — вдруг останавливается она. — Почему Маркус Брин вдруг впал в немилость у Императора.

«Нет, я не ревную, — выдыхаю я. — Мне просто стало трудно дышать. Ревность — всегда была моей слабостью, — уговариваю я себя. — И я просто расхожусь на пустом месте». Только вот одно лишь напоминание о том, что этот Брин посмел делать ей какие-то непристойные предложения, выводит меня из себя.

— Так, давай гневно не сопи. И я, конечно, хотела оставить это для посткоитальной исповеди, но плевать я хотела на того Брина, чтобы ещё упоминать о нём в нашей постели, поэтому рассказывай сейчас, — берёт она меня под руку, словно мы собираемся прогуливаться по парку, а не просто идём по коридору.

— Посткоитальная исповедь?! — кошусь я на неё.

— Да, мой родной, никогда мужчины не бывают так болтливы, как после хорошего секса. А ты думаешь, как раскалывают самых матёрых шпионов? Пытками?

— Думаю, ты зря вложила мне в голову эту мысль, — хмыкаю я.

— Это какую же? Хочешь сам с душой трахнуть Брина? Если ему понравится, думаю, он столько всего интересного тебе расскажет.

— А если понравится мне?

— Чёрт, да. Об этом я не подумала, — скептически хмыкает она. — Я тебя, кстати, не шокирую своим грубоватым юморком? Цинизмом? Свободой нравов? Нет?

— После того, как ты дважды меня совратила? И оба раза с душой?

— Но, согласись, ты не особо и сопротивлялся.

— Нет, я и сейчас не буду. И как ты думаешь, вот эта комната подойдёт для посткоитальной исповеди? — открываю я первую попавшуюся дверь. Потому что, когда она так чуточку грубовата, это безумно заводит. Боюсь, что до зала заседаний мы точно не дойдём.

«Прочь, прочь» — выгоняю я взмахом руки слуг, которые кажется, готовили эту комнату к приезду гостей из Трэса.

— Как знала, — улыбается моя самая желанная в мире женщина, когда, завалив её на спину, я не обнаруживаю под юбкой трусиков. Только чулочки на каких-то умопомрачительных завязочках. Только бритый теперь до голенького лобок. И только адское напряжение в паху, которое ещё усиливается от этого живописного вида и подгоняет меня так, что, честное слово, не до ласк.

— Я сейчас испачкаю твоё платье, — дрожат мои пальцы, ощущая такую влажность внутри неё, что я действительно еле сдерживаюсь.

— Так какого чёрта ты тянешь? — выгибается она.

И уже только резкими, глубокими, ритмичными выдохами реагирует на мои движения. На те несколько коротких движений, которые стремительно заканчиваются божественно-мучительными конвульсиями для меня.

— Нет, нет, я тебя не брошу, — шепчу я на её разочарованный стон.

Чувствую, что ей не хватило самую малость. Всего несколько движений пальцами и дёрнувшись, она стискивает мою ладонь бёдрами и блаженно, упоительно выдыхает.

— Наконец-то, — откидывается она, расслабляясь.

И я падаю рядом на пахнущую свежестью и только что заправленную постель.

— Ещё кровит, — рассматриваю я испачканные пальцы.

— Да, у тебя чертовски здоровый член, — поворачивается она, одёргивая вниз юбку. — Вот только не вздумай… Гоша, чёрт! Фу! Рекс! Плохая собака, — прячет она лицо, ударив меня кулачком, когда я облизываю пальцы. — Это ужасно. Ну, что за дикость, Гош! Прекрати!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация