— Жалкое? — смеётся та. — О, нет! Я довольна своей жизнью. Это ты испуганно пряталась в своём лесу и не высовывалась. А благодаря мне в этом мире установилось двоебожие и тебя вычеркнули из его истории. Ведь каждый архиепископ, что приходил к власти был всё более радикально настроен и всё больше подвержен пороку.
«Фу, бля», — сплёвываю я на пол, всего лишь представив, что эта полудохлая кляча кочевала из одной архиепископской постели в другую, а зная повсеместную склонность духовенства к содомии и учитывая её худобу и мальчишеское телосложение, то трахали её скорее всего только в задницу.
И теперь я подхожу, чтобы налить себе вина и подавить рвотный рефлекс.
— Но ты ошибаешься, я была не настолько и слаба, — подтягивает она ноги и садится спиной к стене. — Да, жизнь, смерть, любовь. Я очень хорошо усвоила что на самом деле важно.
— Вот только научилась только одному — нести смерть, — отворачивается Эрмина.
— Мне большего и не требовалось, — усмехается Зинанта. — Жалкие людишки сами напрашивались.
— А теперь запрет снят, — сделав глоток, упираюсь я руками в стол перед Эрминой, словно той мрази на полу и не существует. — И она тоже стала получать эту силу?
— И не только получать, но и использовать её. Иди-ка сюда, — хватает она за руку Конни и тянет её к Зинанте. — Иди, иди, не бойся. Говоришь, ничего не помнишь, — хватает она тощую руку ведьмы и кладёт на неё руку Конни.
— Коннигейл! — успевает подхватить закатившую глаза и ставшую оседать на пол девушку Шарли. Я помогаю уложить её на диван. Эрмина набирает в рот воды и окатывает её брызгами, заставляя очнуться.
За время всей этой суеты Зинанта лишь брезгливо хмыкает и отворачивается.
— А-а-ах, — вздымается грудь Конни, когда она словно выныривает на поверхность со своего обморока и делает глоток воздуха. — Годелин!
— Ты видела Годелин? Ты знаешь где Годелин? — трясёт её Шарлотта, под едкий насмешливый смех Зинанты.
Глава 75. Георг
— Вам всё равно её не найти. Ни Годелин, ни твою невесту, — мерит меня Зинанта презрительным взглядом. — Не найти без меня. И я выдам вам их кости, если вы не сделаете всё, что я скажу.
— И чего же ты ска…
— Нет, Эрмина, — перебиваю я свою ведьму и подхожу к язвительной гадине на полу вплотную. — Слышь, ты, я даже не хочу знать, чего ты хочешь. Ты вернёшь их обеих, а ещё фея, который, если я правильно понимаю, тоже у тебя. Вернёшь без условий, без ненужных сложностей и без промедления.
— А иначе что? — усмехается она.
— А иначе я привяжу тебя голой к двум столбам врастяжку на центральной площади и каждый желающий сможет плюнуть в тебя, ткнуть палкой или чем другим тоже ткнуть. Ведь хоть ты и бессмертная, боль, насколько я понял, ты чувствуешь.
— Ты не посмеешь, великий благородный Георг Пятый. Не способен. Кишка тонка.
— Ты даже не представляешь себе на что я способен, если меня достать, — присаживаюсь я перед ней на корточки. — А ты меня достала, Зинанта, — хватаю я её руку, и хрупкая кость её мизинца словно переламывается сама.
— С-су-у-ука! — взвывает она. И корчится на полу, прижимая к себе руку.
— Я буду лично ломать тебе по пальцу в час, пока в целости и невредимости мне не вернут мою невесту.
— Георг, — голос Роберта за спиной заставляет меня встать. — Прошу тебя, отпусти её. Не устраивай эти пытки в моём доме. Вообще ничего не устраивай. Не превращай мою страну в горячую точку на карте. Это должны были быть мирные переговоры.
— Мою невесту похитили, Роберт, если ты не забыл. В твоём доме, — подхожу я к своему трусливому брату вплотную.
— И всё же я вынужден настоять, чтобы ты освободил советницу Филиппа. И, — он нервно сглатывает, — покинуть мой дом.
— Настаиваешь?
— Настаиваю, — остаётся он непреклонен. — Или мне ты тоже объявишь войну?
— Нет, Роберт, тебе не объявлю. Но, очень надеюсь, что, когда мои войска пересекут границу, ты не выстрелишь мне в спину, — разворачиваюсь я и выхожу.
Да, наше пребывание в этом доме действительно бессмысленно. Мирно мы всё равно уже ничего не решим. А эта жалкая костлявая сука всё равно бы ничего не сказала, переломай я ей хоть все кости. Слишком много в ней злобы. Слишком пропитана она ей, чтобы подавить любую боль. Пусть Филипп сам с ней разбирается.
Шарлотта догоняет меня уже в коридоре.
— Георг, узнайте у Конни всё, что она вспомнила, надеюсь, это может нам помочь найти и Дарью, и Годелин.
— Само собой. А ты куда? — я останавливаюсь, но она продолжает идти.
— Мне нужно кое-что сделать, — оборачивается она на ходу. — Не волнуйся за меня, я не пропаду. Главное, я узнала, что они обе живы, а остальное и знать не хочу.
А вот я хочу. И, внимательно слушая Эрмину, пока мы возвращаемся в расположение наших войск, я жалею только об одном: что дал Филиппу так много времени.
Я бы выступил немедленно. Всё же сутки — слишком большой срок. Я, конечно, надеюсь, что они нам не понадобятся, но будь я на месте Филиппа, я бы немедленно объявил общий сбор, а не занимался поисками женщины, которая для меня смысл жизни, но для него ничего не значит.
Он кинется защищать свою империю прежде всего. Тем более сейчас, когда знает, что я не шучу. Ведь теперь я более чем уверен, что к похищению и Годелин, и Дашки он не имеет никакого отношения.
Видел, что свою Зинанту он потащил как беглую преступницу под конвоем. Но кто знает, насколько сильна её власть в его дворце.
А ведь именно там, насколько я понял из блеяния Конни, их и держали: Коннигейл, Годелин и Амато. Слишком узнаваемые детали: золотые львы, белый мрамор, красные ковровые дорожки. Весь этот шик, лоск и алые цвета императорской короны есть только в его резиденции.
Одно успокаивает, что пока я делаю вид будто выжидаю положенное время, Гриф не сидит на месте. И он точно знает, что делать.
— Значит, она сказала Конни, что её казнят как поджигательницу и, припугнув этим, лично забрала из тюрьмы? — повторяю я, чтобы убедиться, что поглощённый своими думами из рассказа Эрмины ничего не упустил.
— Да, запугав, что деваться Коннигейл всё равно некуда, что найдут её везде, она привезла девчонку во дворец для ритуала. Не пойму я пока только как ей удалось выманить Годелин, но это выясним. Плюс они похитили фея.
— И в чём заключался её план?
— Поменять их телами. Женить Филиппа на Годелин. Но поскольку в её теле будет послушная Конни, то управлять ей будет Зинанта. А вторую девушку убить.
— Но Конни оказалась совсем не послушной?
— Да, им как-то удалось договориться с Амато, и он помог ей бежать прямо во время ритуала, пока Зинанта была в трансе.
