Про себя она перелистывает страницы, добирается до заметок о личности Сюзанны, где слово “конфликт” повторяется фактически всюду: множество конфликтов с Юнасом в браке и после развода, прежде всего из-за денег и земельной собственности. Конфликты с дочерью из-за постоянных стычек с отцом и разочарования Сюзанны по поводу того, что балерина-дочь в тюлевой пачке превратилась в молодую девушку с пирсингом в носу и татуированными руками. Конфликты с работодателем по поводу использования рабочего мобильника в личных целях и по поводу должности, которой Сюзанна не получила. Конфликты с энергетической компанией “Пегас” по поводу земельного права и шума от ветровых турбин возле ее дома. Конфликты с Венке Хеллевик, когда Сюзанне не понравилось, что та не уделяет ей достаточно времени.
Никаких конфликтов с Самуэлем Несбё не выявлено, хотя вполне допустимо, что ввиду весьма прохладных отношений Сигрид с матерью бойфренд тоже вряд ли питал к Сюзанне теплые чувства. Случались ли конфликты между Сюзанной Смеед и Дисой Бринкманн, пока что неизвестно.
На полях есть и заметки о целом ряде мелких конфликтов с коллегами по работе, с автобусной компанией и поставщиками товаров и услуг, которыми она по разным причинам была недовольна. Судя по всему, Сюзанна Смеед конфликтовала едва ли не со всеми, с кем имела дело.
Со мной тоже, думает Карен, с неудовольствием вспоминая стычку у кассы в магазине. Сюзанна явно имела зуб на Карен Эйкен Хорнби задолго до того, как у нее появился повод. Но о случившемся во “Взморье”, в номере 507, она никогда не узнает.
Вопрос в том, есть ли тут достаточно серьезная причина, чтобы убить Сюзанну. Неужели она до такой степени отравила кому-то жизнь, что человек полностью потерял рассудок? Или ей были известны факты, представлявшие для кого-то опасность? Без всяких конкретных оснований у Карен сложилось впечатление, что Сюзанна была из тех, кто мог бы опуститься до подобной низости. Неужели она занималась шантажом?
Однако, думает Карен, потягивая виски, все эти размышления не играют никакой роли. Судя по разгоряченному голосу Вигго несколько часов назад, убийство Сюзанны Смеед, считай, раскрыто.
“Даже вы не можете не видеть, что дело предстает в совершенно ином свете, — сказал он. — Вся эта печальная история получает вполне логичное объяснение”.
Н-да, почему бы и нет, думает Карен, отпивая еще глоток, вполне возможно, что кражи со взломом на Ноорё и в Турсвике совершил один и тот же парень. По какой-то причине он добавил себе адреналина, попытавшись при втором взломе еще и поджечь дом. И отнюдь не исключено, что он же затем продолжил свое турне в Лангевике. Возможно, Сюзанна его застукала или ему приспичило зайти еще дальше. Он взлома через поджог к убийству. Классический случай притупления, феномен далеко не редкий, потребность в усилении стимуляции, особенно распространенная среди преступников с психопатическими наклонностями. Однако, думает она, обычно процесс эскалации все же занимает не неделю, а значительно больше времени.
— Приятных выходных.
Голос доносится от двери, Карен невольно вздрагивает, и остатки виски выплескиваются из стаканчика.
— Ты еще здесь? Я думала, все уже ушли, — бормочет она, вытирая руку о джинсы.
— Я не хотела тебя пугать. — Астрид Нильсен застегивает молнию на парке.
Вид у нее в самом деле усталый, думает Карен, чувствуя укол совести. Ввиду обнаруженных фактов возникла необходимость просмотреть записи камер слежения по всем рейсам паромов и постараться выявить все преступления, возможно, связанные с двумя взломами. А учитывая упорное нежелание местных полицейских участков использовать новую внутреннюю систему оперативно-розыскной отчетности, которая, по отзывам айтишников, через одиннадцать месяцев после внедрения по-прежнему страдает “детскими болезнями”, придется обзванивать участки и выяснять все по телефону. Астрид Нильсен получила задание свести всю информацию воедино.
— Надеюсь, не мои рабовладельческие замашки держат тебя вечером в пятницу вдали от мужа и детей, — с улыбкой говорит Карен.
Секунду Астрид медлит, потом собирается с силами:
— Нет, ты ни при чем. Дети у моих родителей, а Ингемар… наверно, лучше сразу сказать, вы ведь все равно узнаете. Мы с Ингемаром разводимся.
Карен снимает ноги со стола, наклоняется вперед.
— Зайди-ка, — говорит она. — Можешь присесть на минутку?
Астрид опять медлит, потом медленно расстегивает молнию. Ни слова не говоря, садится в кресло, и Карен видит, как она сжимает губы.
— Рассказывай, что стряслось.
В течение следующего получаса Карен понимает, что в жизни Астрид Нильсен все отнюдь не гладко и что муж у нее не такой уж и набожный, как она воображала.
48
Церковь не сказать чтобы переполнена, но все же Карен удивлена, сколько народу собралось этим субботним утром в Лангевике на похороны Сюзанны Смеед.
Впереди вместе с Венке и Магнусом Хеллевик сидят Сигрид и Юнас. Словно из уважения к скорбящим близким, ряд скамей у них за спиной пуст, но на остальных местах Карен узнает Гуниллу Муэн в обществе какой-то женщины, видимо, тоже сотрудницы “Сульгордена”. На жестких скамьях расселись и соседи из городка; даже Харальд Стеен притащился, как и Одд Марклунд, Йаап Клус и Эгиль Йенссен с женой. Можно только гадать, кто пришел из уважения к покойной, а кто исключительно из любопытства. Сама Карен сидит в одном из задних рядов по левую сторону, надо полагать, ни Сигрид, ни Юнас ее не видели. Венке Хеллевик, правда, узнала ее, кивнула и легонько улыбнулась.
Сигрид вошла в церковь чуть впереди отца, бледная, замкнутая. Сейчас, когда говорит священник, она сидит, опустив голову, и Карен видит, что Юнас пытается что-то сказать дочери, а она сразу же отворачивается.
Псалмы обычные, священник, к счастью, говорит недолго, лишь самое необходимое. Но сквозь шорох земли, падающей на крышку гроба, Карен слышит в первом ряду сдавленное всхлипывание. Она уже не видит Сигрид и лишь через несколько секунд понимает, что та наклонилась вперед, сложилась чуть не вдвое. Юнас Смеед тревожно ерзает, Венке Хеллевик касается ладонью спины Сигрид, но тотчас снова убирает руку.
Через полчаса все заканчивается. Когда Карен в числе последних выходит из церкви, она видит, что Юнас и Сигрид уже стоят на маленькой парковке, тогда как Венке с мужем задержались на церковном дворе, разговаривают со священником. Юнас и Сигрид явно о чем-то спорят. Он открывает дверцу машины, вроде как уговаривает ее сесть, но дочь качает головой. Он жестом показывает на автомобиль, на сей раз с досадой, но она, скрестив руки на груди, упрямо не двигается с места. Потом вдруг резко поворачивается и идет в сторону кладбища, Юнас что-то кричит ей вдогонку.
Потом он садится в машину, с силой хлопает дверцей, так что все невольно оборачиваются, а Венке Хеллевик, бросив в сторону брата встревоженный взгляд, быстро заканчивает разговор со священником и вместе с мужем спешит к парковке.
