«К черту. Настоящих проблем хватает, некогда за выдуманные переживать».
Досидеть до нужного времени не получилось – едва дождь немного поутих, Измеритель рывком поднялся с матраса, напялил любимую синюю куртку и, прихватив с собой допотопный черный зонтик, покинул подвал.
«Есть там, в сквере, где от ливня спрятаться? Не помню… Да и черт с ним, зонтом обойдусь. Эх, лишь бы Патрик пришел…»
Из-за дурной погоды на улице было совсем немного прохожих, а те, кто встречался Измерителю, спешили поскорей где-нибудь спрятаться от беспощадного ливня. Впрочем, Томас от недостатка людей особо не горевал: давно усвоил, что чем меньше их вокруг, тем спокойней и легче дышится.
«Скорей бы все это кончилось. Надоело уже прятаться…»
Мелькнула мысль поймать такси, но, во-первых, автомобили мимо проезжали чересчур редко, а во-вторых, Томасу некуда было спешить.
«Лучше пройтись и немного прояснить голову, так ведь?»
Поднявшийся ветер едва не вырвал зонт из рук Измерителя. Скрипнув зубами, альбинос ускорил шаг.
«Черт, погода будто окончательно сбрендила…»
Сегодняшнее утро лучше всего иллюстрировало решительность Томаса: несмотря на бушующую стихию, несмотря на страх перед «стервятниками» профсоюза и желание забиться в самый дальний угол своего мрачного подвала, альбинос шагал вперед, на встречу, которая могла круто изменить всю его жизнь. Он шел к мечте и просто не мог повернуть назад, никогда бы не простил себе подобную слабость.
Так уж вышло, что путь к скверу Маркуса пролегал мимо лавки «Калейдоскоп желаний», в которой Томас совсем недавно искал утраченную магию. Увидев знакомую вывеску, Измеритель невольно сбавил шаг – словно боялся, что, если будет идти слишком быстро, изнутри выскочит разъяренный мистер Зарянски и обрушит на него весь свой чародейский арсенал, изрядно оскудевший, но все еще довольно грозный. Однако дверь лавки оказалась не просто заперта – ее заколотили досками, а на один из гвоздей, забитый не до конца, повесили табличку с надписью: «Закрыто до лучших времен».
«Которые, учитывая обстоятельства, могут никогда и не наступить…»
Лучшие умы Вандерсайда до сих пор не понимали, что происходит с их миром. Почему магия, существовавшая в нем испокон веков, неожиданно стала исчезать? И куда она девается? Уходит в другое место? Или испаряется, словно вода в жаркий августовский день? Измеритель соврал бы, если б сказал, что скучает по утраченному волшебству, но все это было действительно очень странно. Такого не случалось никогда. Ну или, по крайней мере, Томас ни о чем подобном прежде не слышал.
Не в силах смотреть на заколоченную дверь магической лавки, альбинос отвернулся и пошел быстрей. «Калейдоскоп желаний» был своеобразным олицетворением всего, что происходило с Томасом до этого дня, и потому Измеритель хотел убежать прочь как можно скорей, как можно дальше от своего дурацкого прошлого. Ах, как хотел бы альбинос не знать, каково это – когда один душит тебя подушкой, а второй колотит по почкам…
Просто за то, что твоя кожа немного светлей, чем у хулиганов.
Стоит ли говорить, что Томас едва не вскричал от радости, когда увидел впереди сквер Маркуса с памятником великому полководцу в самом центре… и одинокий силуэт, стоящий у одной из лавок.
«Патрик?…»
Шумно сглотнув, Томас перешел через дорогу. До силуэта оставалось футов тридцать, максимум – тридцать пять, но из-за пелены дождя альбинос так до сих пор и не мог разглядеть незнакомца в деталях. Измеритель видел только темно-серый плащ, насквозь пропитанный водой, и шляпу, чьи поля немного провисли под грузом капель.
«Он или не он?»
Мужчина, услышав шаги, оглянулся, и Томас разочарованно выдохнул.
«Не он…»
– Вы чего-то хотели? – вежливо спросил незнакомец.
– Я… – Альбинос запнулся, но тут же нашелся: – Да, хотел… узнать, который час.
– Момент…
Мужчина сунул руку в карман плаща, а Томас тихо выругался себе под нос. Время было ему не особенно интересно, но лучшего вопроса альбинос сочинить не смог.
– Десять минут десятого, – наконец сообщил незнакомец.
– Спасибо, – поблагодарил его Измеритель.
Кивнув напоследок, он пошел в противоположную часть сквера. Оставаться рядом с мужчиной в плаще Томас не желал.
«Интересно, он понял, что я альбинос? Наверное, нет, иначе не был бы столь любезен…»
Измеритель достиг очередной лавки… и остановился, не зная, что делать дальше. До встречи с Патриком был еще целый час.
От скуки Томас снова оглянулся на мужчину в плаще и вдруг увидел, что к незнакомцу через улицу спешит некая особа с зонтиком. Подойдя, она наклонилась – как будто для поцелуя. У альбиноса внутри все съежилось, когда девушка взяла кавалера под руку и повела из сквера Маркуса прочь.
«Интересно, как там Ребекка?» – провожая парочку взглядом, подумал Томас.
Воспоминания о разговорчивой официантке наполнили душу Измерителя теплом. Он даже подумал, что после встречи с Патриком стоит заглянуть к Ребекке в гости, но тут же себя одернул: девушка ясно дала понять, что ей безразличны перекрасившиеся альбиносы, а значит, после метаморфозы у него не будет ни шанса.
«Рассуждаю так, словно все уже решено и совсем скоро я гарантированно стану нормальным, – усмехнулся Томас про себя. – А ведь Патрик может даже не прийти…»
Минуты стекали в вечность, словно воск по изможденному телу свечи – медленно, неторопливо, порой останавливаясь, то ли чтобы оценить пройденный путь, то ли просто добавляя моменту торжественности. Носки Томаса из-за дождя и худых туфель промокли насквозь. Кривясь и ежась, альбинос начал пританцовывать на месте, чтобы не замерзнуть. Хотелось вернуться в подвал, растопить огонь в печи и, повесив носки на решетку окна, вытянуть ноги навстречу пламени, но Томас упрямо продолжал стоять. Он слишком давно грезил о подобном шансе, чтобы сдаться из-за такого пустяка, как промокшие туфли.
Мимо прошел одинокий бродяга с лохматой псиной. Он спросил у Томаса закурить и, явно разочарованный отрицательным ответом, потащил упирающуюся собаку дальше. Бедная дворняга все пыталась перегрызть веревку, заменяющую ей поводок, но, увы, пока что не получалось. Измеритель наблюдал за странной парочкой, когда его осторожно позвали:
– Том?
Вздрогнув, альбинос резко обернулся и увидел Патрика. Он стоял чуть в сторонке, держа в руке зеленый зонт; лицо вновь прибывшего частично скрывал капюшон, но альбинос и так легко узнал бы старого друга.
– Ты один, – сказал Патрик.
Он не спрашивал, просто констатировал факт, но Томас зачем-то кивнул. Он физически чувствовал напряжение между ними, но даже близко не представлял, как разрядить обстановку. Слишком много времени прошло с их последней встречи, слишком отвыкли бывшие товарищи друг от друга.
