* * *
Когда самоходка Нельсона подъехала к гаражу дядюшки Луиса, солнце уже практически покинуло свое укрытие за горизонтом. Сам дядюшка как раз возился под капотом любимой темно-бордовой «рейбез». Глядя на сгорбленную фигуру старика, Нельсон улыбнулся уголком рта. Он прекрасно помнил, как дядюшка носился с этим авто, когда только-только его купил. Все время по локоть в масле, с грязными разводами на лице – но серые глаза блестят, а губы вечно растянуты в улыбке.
«Хорошее было времечко…»
Заслышав знакомый рев двигателя, дядюшка обернулся. Нельсон, продолжая улыбаться, помахал ему рукой, однако Луис никак не отреагировал на приветствие – только бороду почесал тыльной стороной ладони.
«Подозревает что-то… ну ладно».
Проходимец припарковал самоходку напротив гаража у ветхого зеленого забора, потом заглушил мотор и спрыгнул с седла. Луис хмуро наблюдал за ним, неторопливо вытирая руки старой тряпицей. Лицо старика, как обычно, украшали масляные пятна самых причудливых форм.
– Дядюшка! – радостно воскликнул Нельсон.
Он раскинул руки, намереваясь обнять Луиса, но тот вдруг резво схватил племянника за правое запястье и прошипел:
– Так и знал, что ты снова туда полезешь…
Большой палец старика уперся прямо в черную точку складника. Проклиная себя за то, что позабыл надеть перчатки, Нельсон попытался высвободить руку, но дядюшка держал слишком крепко. Поняв, что вляпался, проходимец отвел взгляд в сторону и буркнул:
– Ну ты же знаешь – это единственное, что я умею…
– Уж мне-то не ври! Не умеет он ничего, ага…
Луис брезгливо, точно гадкую жабу, оттолкнул от себя ладонь с отметиной и, уперев руки в бока, хмуро уставился на племянника.
– Ну чего ты так завелся? – нехотя спросил Нельсон, понимая, что дядюшка ждет от него какой-то реакции.
– Да ничего… – устало вздохнув, сказал Луис.
Гнев, до сего момента двумя кострами пылавший в его глазах, внезапно погас, уступив место разочарованию. Нельсону стало стыдно. В такие моменты он вновь чувствовал себя маленьким мальчиком, который нелепой выходкой расстроил добросердечного опекуна.
– Послушай, ну не все же так плохо, – забормотал Нельсон. – Он мне целых десять дней дал. Не три, не пять – десять!.. Да за это время можно несколько раз…
– Ты действительно не понимаешь, что меня расстроило? – перебил его старик.
Нельсон смолк, опустил голову.
«Давай скажи сам».
– Ты нужен мне здесь, – продолжил Луис. – Я не могу один ездить по всему Стоунпорту сутками напролет. Меня должен кто-то подменять. Я понимаю, что это мои заботы, которые тебя мало волнуют…
– С каких это пор они перестали меня волновать? Мне казалось, мы всегда друг друга выручали…
– Но сейчас ты решил, что уже достаточно помогать старику Луису, да? – невесело усмехнулся дядюшка. – Именно сейчас, когда… А, ладно, твое право. Я тебя не виню.
– Слушай, ну ты же сам знаешь, что я полез в проход только из-за тебя!
– Из-за меня? Что ж, очень странно. Потому что я тебя об этом не просил.
Нельсон закусил нижнюю губу, чтобы не сболтнуть лишнего, – закусил больно, до крови, и немного расслабился, когда почувствовал солоноватый привкус во рту. Будь на месте Луиса иной человек, проходимец, возможно, не стал бы сдерживаться. Но сейчас перед ним стоял любимый дядюшка, единственная родственная душа во всем Стоунпорте.
«Молчи. Просто молчи».
– А, ладно. Дурака учить только портить. Давай, хоть с мотором мне помоги, – буркнул старик, отворачиваясь к машине, – а там уж что-нибудь и с отметиной твоей придумаем…
– А что не так с мотором? – помедлив, спросил Нельсон.
– Заводится плохо, даже на корфе, – со вздохом сказал Луис. – Эх, Руби, как же не вовремя ты решила меня подвести…
Заслышав знакомое прозвище, Нельсон окончательно растаял. Руби… Луис однажды признался, что так его покойная супруга Сюзанн хотела назвать их дочь. Увы, Сюзанн не стало слишком рано – куда раньше, чем они с дядюшкой успели обзавестись потомством и подарить чудесное имя своей малышке. Однако Луис не похоронил их мечту. Прошло несколько трудных лет, и Руби у него все же появилась – железная, с просторным салоном, очень шумная, но чертовски милая, почти родная.
– Подать тебе ключи? – спросил Нельсон.
– Подай… – буркнул дядюшка из-под капота.
Протиснувшись между машиной и гаражной дверью, Нельсон бочком подошел к верстаку. На нем по обыкновению царил идеальный порядок, и проходимец без труда отыскал среди прочих инструментов набор ключей. Нельсон уже протянул к нему руку, когда снаружи послышался рев мотора. Вздрогнув, проходимец обернулся и уставился в просвет между двумя соседскими домами. Судя по звуку, который становился громче с каждой секундой, к гаражу дядюшки приближалась еще одна самоходка.
«И кто это может быть в такую рань?…»
Нельсоном овладело нехорошее предчувствие. Сунув руки в карманы куртки, он достал перчатки… а затем, нахмурившись, и черную «ящерку», украденную у складника.
«А ее куда девать?»
Соображать следовало быстро. Нельсон окинул взглядом гараж. Бросить здесь, среди инструментов? Да нет, слишком велик риск не найти – или затеряется среди инструмента, или дядюшка выкинет, сочтя за бесполезный мусор. Поколебавшись пару мгновений, Нельсон надел амулет на шею и спрятал под рубашку. Конечно, при желании его там найдут без труда, но все же лучше, чем в кармане. Вытащив скомканные перчатки с оторванными пальцами, проходимец спешно натянул их на ладони: ни к чему, чтобы кто-то, помимо дядюшки, видел черную отметину складника. Нельсон, разумеется, старался не рассказывать посторонним о своем даре: уж слишком велик интерес к людям его профессии среди полицейских и бандитов. И те и другие хотели разжиться артефактами и разбогатеть на их продаже… ну или, на худой конец, обрести силу богов и поработить весь мир.
И, хуже всего, они искренне верили, что дома у каждого проходимца есть тайничок с дюжиной-другой магических штуковин, и очень расстраиваются, когда ничего не находят.
«Думают, что их дурят, и пускают в ход силу. Наслышаны, ага…»
Луис тоже обратил внимание на рев мотора – выпрямившись, он повернулся к проулку и замер в ожидании. С каким выражением дядюшка смотрел в просвет между домами, для Нельсона осталось загадкой, но, надо думать, опекун тоже не ждал от ранних гостей ничего хорошего.
И, как выяснилось, не зря.
Несколько долгих мгновений спустя из-за угла показалась блестящая черная самоходка. Тот, кто намывал ее кузов, явно знал свое дело на отлично: машина сверкала, точно начищенная кремом туфля. Нельсон невольно восхитился таким усердием мойщика, однако стоило разглядеть пассажиров черной «красотки», и от былого восторга не осталось и следа. Проходимец сразу узнал Полудохлого Гарри – худющего одноглазого старика с изуродованным лицом. Пять лет назад он серьезно пострадал во время одной коварной засады и до сих пор оставался жив только благодаря зачарованному кольцу.
