У Томаса перехватило дыхание. По-прежнему не веря, что все это происходит наяву, он осторожно вытащил артефакт и принялся вертеть его в руках, рассматривая в мельчайших деталях. У Патрика, кажется, было точно такое же – серое, очень простенькое на вид, с едва различимыми бледными узорами.
– Надевайте, – сказал Адам.
Томас покосился в его сторону, неуверенно хмыкнул, но все-таки последовал совету усача. Кольцо обняло мизинец так, словно под него и делалось изначально, а кожа…
«Розовеет. Розовеет!»
Облизав пересохшие губы, Томас уставился в зеркало заднего вида. Человек в отражении показался ему незнакомым. Кольцо придало коже Измерителя нужный оттенок, превратив в…
«…нормального. Я – нормальный. Как Патрик. С ума сойти…»
Казалось, Томас умер и теперь пребывает в раю. Вся прежняя жизнь альбиноса была в той или иной степени пронизана болью – слабой, средней, сильной, невыносимой… Теперь же Измеритель не чувствовал ничего.
«Бывало ли такое прежде? Все равно постоянно что-то беспокоило – головная боль, к которой я потом привык… ноющая в груди, которую я умышленно игнорировал и со временем перестал замечать… а сейчас – ничего. Неужели так бывает?…»
– Визуально все в норме, – сказал Адам. – Готовы к полноценной проверке?
Томас положил руки на колени и, шумно выдохнув, несколько раз судорожно кивнул.
– Тогда я включаю охранное заклятье, – предупредил Адам.
Он достал уже знакомый Измерителю черный брелок и нажал на кнопку. Измеритель невольно стиснул зубы и зажмурился, ожидая нового приступа боли, но ничего не случилось.
– Включили? – на всякий случай спросил Томас.
– Разумеется.
– Ничего, – сказал Измеритель с улыбкой.
И, подумав, зачем-то добавил:
– Вообще ничего.
– Значит, кольцо работает, – ухмыльнувшись, произнес Адам.
Он снова нажал кнопку на брелоке и спрятал его в карман.
– Согласны?
– Похоже, что так, – осторожно ответил Томас.
Он все еще не верил своему счастью. Эффект от кольца сложно было описать словами: будто все двадцать с небольшим лет альбинос ходил босыми ступнями по битому стеклу, а теперь наконец под израненными ногами оказался мягкий уинсдонский ковер.
«Поэтом мне, наверное, не стать… Хотя, с другой стороны, почему бы и не попробовать? Чего я теперь вообще не могу?»
Если раньше Томас просто коротал время от колыбели до могилы, подспудно надеясь, что последняя вот-вот разверзнется перед ним, то теперь ощущал желание жить. Мир уже не казался враждебной зоной. Теперь он лежал у ног альбиноса и ждал, чего этакого Измеритель сотворит.
«У ног бывшего альбиноса».
– Что ж, раз вас все устраивает, платите – и разойдемся, – сказал Адам. – Если возникнут вопросы, можете звонить, я отвечу.
– Да… хорошо… – отстраненно пробормотал Томас.
С трудом оторвавшись от созерцания собственных запястий, он вытащил бумажник. Отсчитав три рубиновые купюры, Томас передал их Адаму.
– С вами приятно иметь дело, – пряча деньги в нагрудный карман, сказал усач с улыбкой.
– С вами – тоже, – улыбнулся Измеритель.
– Что ж, тогда – до свидания, Томас?
– До свидания, Адам.
Они пожали друг другу руки, и Измеритель выбрался наружу. Едва он захлопнул дверь, машина ожила; Адам сдал назад, развернулся и покатил прочь, моментально забыв о Томасе. Впрочем, тот потерял интерес к усачу еще раньше – примерно в тот момент, как получил кольцо.
Несколько минут Томас стоял, просто наслаждаясь тишиной в магическом эфире…
Пока не вспомнил о Ребекке.
Он собирался зайти к ней и все рассказать, если добудет кольцо… и вот он добыл.
«Но захочет ли она говорить со мной, если я заявлюсь к ней… в таком виде?»
Задумчиво кусая нижнюю губу, Томас уставился на артефакт усача Адама.
«Надо его снять… но, черт возьми, как же не хочется!»
Медленно, будто младенец, только пробующий делать первые шаги, Измеритель побрел прочь от проулка, в котором состоялась покупка всей его жизни.
«Сниму, когда дойду до бара, – решил Томас. – А пока… пока буду наслаждаться прогулкой, как нормальный человек».
Руку с кольцом он сунул в карман куртки – будто стыдясь, что кто-то его узнает, уличит в обмане и отберет артефакт.
«Это пройдет… надо просто привыкнуть».
Томас шел по городу. Вокруг творилась магия, но Измеритель больше ее не замечал.
«Надо обязательно рассказать Ребекке, как это здорово – не чувствовать боли».
Проходившая мимо девушка улыбнулась Томасу, и он улыбнулся в ответ.
Кажется, никогда прежде Измеритель не чувствовал себя лучше.
* * *
– До сих пор почему-то кажется, что мы не по адресу, – воровато оглядываясь по сторонам, сказал Дин.
– Ну «ищейка» ведь не человек, врать не будет, – пожал плечами Нельсон.
– И то правда, – пробормотал Дин.
Он колдовал с отмычками уже минуты две, не меньше. Судя по мелкой дрожи рук, Картер очень нервничал, и это, конечно же, мешало ему победить мудреный замок Шеймуса.
– Так странно все это, – тихо сказал Нельсон. – Начиная с дома и заканчивая тем, что нам достались братья… ну или однофамильцы. Обычно «складники» заказывают кого-то… попроще.
– Обычно? А, ну да, ты же уже не в первый раз попался…
– С другой стороны – целых десять дней на поиски. В прошлый раз мне вообще один дали.
– Один? – ушам своим не поверил Дин. – И как ты до сих пор жив?
– Хороший вопрос… – пробормотал Картер.
Он снова вспомнил о дядюшке, о раненом Скотти и о мертвом Гарри, который из Полудохлого стал Окончательно Дохлым. Интересно, Арчи уже в курсе о том, что случилось в трехэтажном доме на Гаверлин-стрит? И чем сейчас занята полиция? Допросила ли она местных или те, напуганные увиденным через глазки и замочные скважины, предпочитают помалкивать, чтобы не словить пулю за длинный язык?
«В любом случае Арчи в гневе едва ли не страшней, чем все копы Стоунпорта, вместе взятые… – подумал Нельсон. – Надеюсь, Скотти сможет защитить дядюшку, если вдруг…»
Щелчок замка отвлек его от грустных мыслей. Скосив глаза, Нельсон увидел, что Дин медленно открывает дверь.
– Милости прошу, – прошептал беглец и первым шмыгнул внутрь.
Нельсону не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним.
Прихожая оказалась совершенно пустой – стены голые, выкрашенные темно-зеленой краской, ни полок, ни картин.
