* * *
Но покоя не было.
Темнота по-прежнему пугала его.
Летняя гроза гремела ставнями и громыхала оглушительными раскатами, похожими на конец света. Струи дождя остервенело лупили по окнам. Ночное небо рассекали вспышки молнии. Бенни вместе с сестрой забился под кровать. Он дрожал, прижавшись к ее боку.
Джуни присела на задние лапы, подняв уши и высунув морду. Каждый громовой раскат эхом отозвался в ее груди, и она всякий раз рычала на этот угрожающий грохот. От страха Бенни описался, намочив под собой ковер. Он не был таким храбрым, как его старшая сестра.
…бум бум БУМ…
Комнату озарила яркая вспышка, прогоняя прочь все тени. Бенни заскулил, его сестра залаяла.
Откуда-то сверху, с кровати появилось лицо и наклонилось, чтобы посмотреть на них. Опустив голову, мальчик поднес к губам палец.
– Тсс, Джуни, ты разбудишь папу.
Но сестра Бенни отказывалась его слушать. Она все лаяла и лаяла, пытаясь отпугнуть то, что пряталось в сумасшедшей грозе. Мальчик скатился с кровати и распластался на полу. Затем протянул под кровать руки и сгреб в охапку обоих щенков.
Бенни охотно пошел к нему на руки.
– Фууу… да вы все мокрые.
Джуни вырвалась и с лаем забегала комнате, задрав торчком хвост и навострив уши.
– Тсс, – сказал мальчик, пытаясь поймать Джуни и прижимая к себе Бенни.
В коридоре открылась дверь. Послышались шаги. Дверь спальни распахнулась. Вошли большие голые ноги, похожие на стволы деревьев.
– Джейсон, сынок, мне завтра рано вставать.
– Извини, папа. Они испугались грозы.
Последовал долгий зевок. Крупный мужчина поймал Джуни и поднял ее на руки. Она принялась лизать ему лицо, шлепая хвостом по его рукам. Но всякий раз, когда раздавался раскат грома, продолжала рычать.
– Им придется привыкнуть к грозам, – сказал мужчина. – Эти громовые раскаты будут с нами все лето.
– Я отнесу их вниз. Мы можем спать на диване на заднем крыльце. Если они будут со мной… возможно, это поможет им привыкнуть.
Отец вернул мальчику Джуни.
– Хорошо, сынок. Только возьми еще одно одеяло.
– Спасибо, папа.
Мальчику на плечо легла большая отцовская рука.
– Ты хорошо о них заботишься. Я горжусь тобой. Они вон уже какие вымахали!
Мальчик рассмеялся, пытаясь удержать в руках обоих щенков.
– Знаю!
Через пару минут все трое устроились в гнездышке из одеял на старом диване. Благодаря ветру и сырости Бенни чуял запах мышей и птичьего помета. И все же сейчас, когда они были все вместе, это была лучшая постель, в какой он когда-либо спал. Даже гроза и та утихла, хотя с темного безлунного неба продолжал лить сильный дождь, громко стуча по черепичной крыше крыльца.
В тот момент, когда Бенни наконец успокоился и даже смежил веки, его сестра вскочила на ноги и зарычала. Шерсть на ее холке встала дыбом. Не разбудив мальчика, она выскользнула из-под одеяла. У Бенни не было выбора, кроме как следовать за ней.
Что там такое?
Бенни мгновенно навострил уши. С верхней ступеньки крыльца он смотрел на залитый дождем двор. Ветви деревьев раскачивались. Ливень плотной стеной обрушивался на лужайку.
И тогда Бенни тоже услышал.
Скрипнула боковая калитка. Раздался чей-то приглушенный шепот.
Там кто-то был! Его сестра спрыгнула с крыльца. Недолго думая, Бенни рванул следом за ней. Они вдвоем помчались к калитке.
Шепот превратился в слова:
– Тише, мудак… Надо проверить, там ли собаки!
Бенни увидел, как калитка распахнулась. Во двор шагнули две темные фигуры. Бенни замедлил шаг, а затем в нос ему ударил запах мяса, сырого и сочащегося кровью.
– Что я тебе говорил?
В темноте расцвел крошечный огонек. Джуни замедлила бег, и Бенни догнал ее. Один из незнакомых людей опустился на колено и протянул открытую ладонь. От нее исходил насыщенный мясной запах.
– Вкусно, не правда ли? Давайте, жрите, маленькие засранцы.
Джуни подобралась ближе, даже не на лапах, а на животе, и робко вильнула хвостом в знак приветствия.
Бенни поднял нос и принюхался. Дразнящий запах манил его к себе вслед за сестрой.
Стоило им добежать до калитки, как на них прыгнули две темные фигуры. На Бенни упало что-то тяжелое и крепко обвилось вокруг него. Он попытался завизжать, но чьи-то пальцы сжали ему челюсти, и вместо визга он лишь жалобно заскулил. Те же самые звуки издавала и его сестра.
Его схватили на руки и потащили прочь.
– Если вы хотите, чтобы собаки клюнули на приманку, дождитесь хорошей грозы. Никто ничего не заподозрит. Во всем обвинят гром. Мол, маленькие засранцы перепугались и убежали.
– Сколько мы за них выручим?
– По пятьдесят за голову, как с куста.
– Круто.
* * *
И вновь прогремел гром, знаменуя конец старой жизни Бенни.
Брут вышел на ринг. Голова низко опущена, плечи приподняты, уши прижаты к черепу. Шерсть на холке уже встала дыбом. Ему было больно дышать, но он скрывал свою боль. От воды бассейна легкие по-прежнему горели огнем, который еще ярче вспыхивал с каждым новым вздохом. Он настороженно принюхался к запахам вокруг себя.
Песок ринга все еще очищали от крови предыдущего боя. И все же ее свежий запах наполнял старый склад вместе со зловонием жира, масла, цемента, а также мочи, пота и фекалий, как собачьих, так и человеческих.
Бои шли от заката и до поздней ночи.
Но никто не уходил.
Никто не уйдет, пока не закончится этот бой.
Пес слышал, как они снова и снова выкрикивали его имя:
– Брут… чувак, ты только посмотри на яйца этого монстра… на вид от горшка два вершка, но я видел, как Брут победил кобеля вдвое больше его самого… разорвал ему горло…
Пока Брут ждал в своем загончике, мимо него проходили люди. Многие притащили с собой детей, чтобы взглянуть на него. В него тыкали пальцами, его ослепляли вспышки. В ответ он лишь глухо рычал. Наконец дрессировщик прогнал их всех своей битой.
– Проходите дальше! Это вам не бесплатный цирк. Если он вам так нравится, идите, делайте на него ставки!
Под приветственные крики и свист трибун, хриплый смех и редкие сердитые проклятия Брут прошел через калитку в трехфутовом деревянном ограждении ринга. От гула голосов его сердце заколотилось, как бешеное. Его когти впились в песок, мышцы напряглись.
Сегодня на ринг они вышли первыми.
Там, позади толпы, раскинулось море клеток и огороженных вольеров. В них шевелились или расхаживали туда-сюда большие темные фигуры.
