Морской агент в Стокгольме капитан 1-го ранга В.А. Сташевский был уволен по его просьбе в феврале 1918 г., «но не был причислен к врагам Советской России и сношения с ним по радио, почтой и людьми продолжались с ведома Верховной Морской Коллегии».
Сташевский Владимир Арсеньевич
14.01.1879. Ярославль — 30.10. 1955, Стокгольм.
Капитан 1-го ранга (06.12.1916).
Сын генерал-лейтенанта А. Д. Сташевского (1851–1916). военного губернатора Приморской области в 1914–1916 гг. и наказного атамана Уссурийского казачьего войска.
Окончил Морской кадетский корпус (1897–1900 гг.). Минный офицерский класс (1902–1903 гг.), основной (1908–1911 гг.) и дополнительный (1911–1912 гг.) курсы Николаевской морской академии. Владел английским, немецким, французским и шведским языками.
Служил на кораблях Черноморского флота, был на преподавательской работе: минный офицер крейсера «Капитан Сакен», преподаватель класса минеров флота, минный офицер канонерской лодки «Уралец», преподаватель минных офицерских курсов, офицер учебного отряда, флагманский минный офицер линкора «Георгий Победоносец» (1903–1908 гг.).
После окончания Николаевской морской академии был прикомандирован (26.04.1912 г.) к Морскому генеральному штабу «для занятий» — к иностранной части МГШ и направлен со специальным разведывательным заданием в Швецию. После его успешного выполнения 17.2.1914 г. назначен морским агентом в Швеции, Норвегии и Дании. С 23.5.1916 г. — в Швеции и Норвегии. Вместе со своим помощником Б.С. Бескровным (1883–1944) сумел наладить регулярное получение и передачу разведывательной информации.
12.2.1918 г. был уволен в отставку, однако до осени 1918 г. продолжал поддерживать связь с МГШ. действуя в интересах организации О.К. Вёл переписку с лейтенантом В.А. Аба-зой в Лондоне, возглавившим эту организацию после расстрела Окерлунда. Имел оперативный псевдоним «Буки», который в 1919 г. был принят в О.К. по аналогии с «Азбукой» В. Шульгина.
Под псевдонимом «Адмирал» в 1933 г. привлечен к разведработе для РУ Штаба РККА после подачи заявления о получении советского гражданства, военным атташе СССР в Швеции А.А. Риттером («Рудольф»), Связь со Сташевским была прервана в связи арестом «Рудольфа» в марте 1938 г. органами НКВД, а восстановили ее в 1939 г., после начала Второй мировой войны. Наиболее активная фаза работы группы Сташевского приходится на 1941–1944 гг. Связь с Центром поддерживал с помощью рации, на которой работала «Акма» (Сигне Эриксон). Был арестован шведской контрразведкой в декабре 1944 г. Во время следствия и суда вёл себя достойно, своей вины не признал, никого не выдал, своей связи с советской разведкой не раскрыл. Был приговорён к 2 годам и 10 месяцам заключения. После освобождения жил в Стокгольме.
Телеграммы за подписью Сташевского приходили в Морской генеральный штаб шифром (и не только) на имя начальника Иностранного отдела М.И. Дунина-Борковского. В свою очередь телеграммы, адресованные в Стокгольм «агенмору». подписывались в ряде случаев не только Дуниным-Борковским, но и Е.А. Беренсом и С.П. Лукашевичем, начальником и комиссаром МГШ соответственно. Складывалась парадоксальная ситуация: уволенный военно-морской агент в Швеции и Норвегии продолжал сообщать, используя шифросвязь, в Центр разведывательные сведения, получая оттуда директивные указания и деньги для оплаты агентам.
25 июня 1918 г. В.А. Сташевский докладывал шифртелеграммой в Морской генеральный штаб Дунину-Борковскому: «Имеются определенные указания, что Финляндия под давлением Германии готовит поход против русской Карелии и нашего Севера. Об этом открыто говорят в шведских военных кругах и участники шведской бригады, действовавшей в Финляндии на стороне белых, недавно вернувшиеся и снова собирающиеся в Финляндию. Генерал Маннергейм и шведский генерал Линдер на днях уехали в Финляндию. Предполагается крупный масштаб операции. Время проведения операции в тундре — конец лета. Многое имеется за вероятность немецкого успеха». 15 октября 1918 г. финны заняли Ребольскую волость в Восточной Карелии.
С ноября 1917 г. из МГШ перестали поступать деньги на содержание агентуры и др. расходы. Старший лейтенант Р.А. Окерлунд, сотрудник Особого (разведывательного) делопроизводства, находившийся в это время в Лондоне, решил обратиться за помощью к британскому Адмиралтейству, т. е. к начальнику английской военно-морской разведки адмиралу Р. Холлу, посоветовавшись с морским агентом Н.А. Волковым. Так. 18 декабря (ст. ст.) 1917 г. он писал Дунину-Борковскому: «Надеюсь получить 15 000 фунтов стерлингов от англичан за счёт России для продолжения нашей работы, что хватает на месяц». Однако Окерлунд, видимо, забыл, что имеет дело с разведкой. Он сообщал в МГШ: «Адмиралтейство готово взять все наши полезные им организации со всем личным составом».
На это Окерлунд ответил, что без распоряжения своего руководства (т. е. Дунина-Борковского) ничего сделать не может. «Наши сведения пока передаю им». - сообщал он Дунину-Борковскому.
Очевидно, что Окерлунд действительно болел душой за созданную при его участии агентурную сеть, и деньги от МГШ ему были необходимы не для личного обогащения в это смутное время, а для того, чтобы расплатиться с агентами. Об этом свидетельствует тот факт, что из 15 тысяч фунтов (полученных от англичан) 5 тысяч он перевёл агенту «Барону» и 10 тысяч — «Гого» (предположительно. Гойеру).
Дунин-Борковский полностью поддерживал позицию, занятую Окерлундом. Так. в телеграмме, отправленной им в Лондон 22 декабря 1917 г., он пишет: «Необходимо стараться сохранить дело для России. Прилагаю все усилия перевести деньги. Веймарн (Христиания) по моему приказанию перевёл Сташевскому 20 тысяч крон». Ориентируя Окерлунда о ситуации в Морском генеральном штабе, возникшей при новом режиме. Дунин-Борковский пишет, что «работа в ОДЕ [Особом делопроизводстве] продолжается без контроля [со стороны комиссара], под моей личной ответственностью». Отвечая на вопрос Окерлунда относительно возможности использования диппочты, Дунин-Борковский предостерегает его об опасности, т. к. «вализа осматривается комиссаром. Продолжайте свою работу, несмотря на все затруднения. Считаю Ваше пребывание в Лондоне очень полезным для дела».
8/21 февраля 1918 г. «по настоянию комиссара Генмора [Морского генерального штаба] Раскольникова и по постановлению Морской коллегии» разведка МГШ была упразднена. По постановлению Морской коллегии, это решение объяснялось тем. что «при изменившемся политическом и социальном строе» эта разведка якобы «не может выполнять своего назначения».
15/28 февраля Окерлунд неожиданно получил из МГШ (как обычно за подписью Дунина-Борковского и начальника МГШ Беренса) указание о передаче российской морской разведки Адмиралтейству, т. е. разведке ВМФ Великобритании. Эта шифровка Дунина-Борковского начиналась так: «Я получил приказание ликвидировать все заграничные организации морской разведки. Кроме того при создавшейся обстановке никакие сведения использованы быть нами не могут, а потому и продолжение агентурной работы для России является бесцельным. Вследствие этого приказываю Вам: 1) по Вашему усмотрению и по соглашению с Адмиралтейством передать им в полное распоряжение все наши организации со всем личным составом». В пункте № 3 приказывалось: «Сообщить о происшедшей перемене Сташевскому (Стокгольм), Безкровному (Копенгаген) [несмотря на то что Верховная коллегия ещё в 1917 г. уволила его с этой должности «за антибольшевисткую позицию»], Веймарну (Христиания), Спешневу (Амстердам), Яковлеву (Париж) и Макалинскому (Афины) и предложить желающим работу на новых условиях, а я их извещаю, что они получат дальнейшие указания от Вас».
