Глава 3
Кручу-верчу в руках телефон с севшей батареей, гадаю, куда меня везут и с какой целью. Глупости, конечно, эти мои надуманные страхи, не маньяк же он, в конце концов? Ну не могло мне так удивительно «свезти» дважды за день!
А если — маньяк?
— А куда мы едем, Роман? И зачем? — тянусь вперед между передними сиденьями, чтобы увидеть выражение его лица. Разговорчивым моего спутника не назовешь, каждое слово хоть клещами вытягивай.
— Насиловать тебя везем, — бодро. — Надевай свои сапожки и готовься. У меня тут приятель живет.
Мы тормозим у какого-то дома в полной темноте, лишь фары освещают облупившийся забор и собаки глухо лают где-то поблизости.
— Роман, если вы так шутите… — в панике бросаю взгляд на ручку двери, прикидывая, в каком случае имею хотя бы малейший шанс на спасение: если буду бежать или звать на помощь — в этот момент он оборачивается и качает головой.
— Давай на «ты?» Страшно, Яна? — серьезный такой, одни догадки, что у него в голове творится. — Правильно боишься, никто понятия не имеет, где ты и с кем. Испугайся как следует, чтобы в следующий раз трижды подумала, прежде чем… — замолкает на полуслове. Наши лица оказываются слишком близко, мы оба закрываем рты и молчим целую бесконечную секунду. Не просто смотрим друг на друга, а будто поедаем глазами. И чем дольше это длится, тем сильнее ощущается. Иррациональные эмоции, а в голове звучат слова:
Как же мне повезло, что появился ты. Как же мне повезло, что не проехал мимо.
Ставший уже заливистым лай словно становится тише, посторонние звуки остаются где-то за кадром. Онтак смотрит на меня, что я забываю дышать. Мне кажется, на меня никто никогда так не смотрел. Как на конфету, которую нельзя трогать ни при каких обстоятельствах, но при этом безумно хочется.
— Красивая ты, обалдеть можно, — быстро и неловко улыбается, отводя глаза, но потом снова возвращается. А мне будто только этого и хочется — добрых слов от него после того, как отчитал. Он берет меня за руку, перебирает мои пальцы, а затем плавно тянет на себя и прижимается. Губами. К моим. В поцелуе.
Определенно точно мы этого не планировали. Совершенно очевидно, оба хотим продолжения.
Он действует без пошлости и лишней наглости. Не идет напролом, а просто прижимается своими губами к моим и замирает. Полное безумие! Мой мозг, вероятно, замерз посильнее пальцев на ногах, он категорически отказывается работать. Я просто закрываю глаза и слегка улыбаюсь. В награду за покорность мне достается еще одно робкое движение его губ, и я приоткрываю рот. Его губы обхватывают мою нижнюю и нежно целуют. Меня окутывает аромат его туалетной воды, запах совершенно чужой и непривычный, это будоражит. Еще одно несмелое движение, и теперь мне по-настоящему жарко.
Нас выводит из ступора хлопнувшая калитка и чей-то громкий раздраженный голос. Мужчина орет на собак, призывает заткнуться и бежать в загон. Я отстраняюсь и непроизвольно касаюсь губ пальцами. Они горят, пылают. Кажется, я чувствую, как пульсирует кровь в сосудиках.
— Я таких красивых вблизи ни разу не видел, — говорит мне Роман, растерянно приподнимая брови. А я понимаю, что до боли хочу этого мужчину. Неистово, как никого никогда в жизни. Его губы растягиваются в нервной улыбке. Кажется, он сам в шоке. Мое сердце так быстро колотится, что вот-вот покалечит ребра.
Роман быстро облизывает губы, сглатывает и, отстранившись, говорит хрипло:
— Если тебе нужно руки помыть или в туалет, то пойдем вместе, — отводит глаза в сторону.
— Там точно безопасно? — поспешно натягиваю сапоги.
— Конечно, ты ведь меня впервые в жизни видишь, — вновь смеется, надевает пуховик и выходит из машины.
На улице темень, благодаря чему ни он, ни его друг не увидят моих пунцовых щек. Я — вовсе не скромница и не ханжа — в последний раз так часто краснела еще в школе. Потом был первый курс, первый поцелуй с Кириллом Сысоевым и отношения длиною в восемь лет. Несколько раз мы собирались пожениться, дважды подавали заявление в ЗАГС, но каждый раз в последний момент что-то мешало. Откладывали. А потом вроде как… и так нормально. Начали ссориться. Последние полтора года мы живем раздельно из-за работы: он не готов менять свою, чтобы жить со мной, а я не собираюсь уезжать из своего любимого города в эту дыру, даже ради него. Маме сразу не понравилась наша идея ненадолго разъехаться. «Нет ничего более постоянного, чем временное», — ругала она меня. Оказалось, мама предвидела будущее.
Я старалась чуть ли не каждые выходные мотаться к Сысоеву, но в последние месяцы встречи приносили больше ссор, чем радости. Оставляли на долгую рабочую неделю неприятный осадок в душе. Примерно с октября я начала ловить себя на мысли, что аккурат со среды уже подыскиваю предлоги, чтобы остаться в пятницу дома и убедить не приезжать его.
Сегодня утром мы так сильно повздорили, что я в расстроенных чувствах выбежала из квартиры, которую он снимает, села в машину и вдарила по газам. Ни кофе не взяла, ни родным не написала, что в пути. Поэтому никто из близких меня и не хватился. А Кирилл знал, что я в дороге одна на трассе, и… не спас. Вместо него это сделал Роман. Какой еще знак мне нужен? Все очевидно.
В этот момент раздается стук по стеклу, я вздрагиваю.
— Ты идешь? — спрашивает Рома. Конечно! Поблизости ни одного отапливаемоготуалета, нельзя упускать столь заманчивой возможности.
Глава 4
В доме его друга я быстро переодеваюсь в свою одежду и дальше мы держим путь, сидя рядом. Зимой темнеет рано, за окном тайга, по ощущениям — так и вовсе наступила глубокая ночь, хоть глаз коли. Редко-редко блеснут фары встречной машины. Попутчик сосредоточен на дороге, а я совсем уже отогрелась, слушаю музыку, жую сдобные булочки, которыми нас щедро угостили, думаю о своем.
Он сказал, что таких красивых ни разу не видел. Улыбаюсь и повторяю жест — касаюсь пальцами губ. Я знаю, что выгляжу привлекательно, и к таким простым комплиментам должна была бы отнестись с иронией, но отчего-то мне дико приятно. От скуки начинаю украдкой рассматривать салон машины и ее владельца.
Мой спаситель — крепкий мужчина, выше меня на голову. Серьезный такой, лишний раз не улыбнется. За правым ухом замечаю небольшой шрам. Черты лица волевые, резковатые. Прямой классический нос и умные глаза — типичный такой спаситель снегурочек. Вроде бы простой парень, но с изюминкой. Качаю головой, прогоняя неправильные мысли.
