— Ты бы так никогда не сделала, — отвечает он.
— Ошибаешься. Я так делала много-много раз, когда в моей жизни появился ты. Сочиняла миллионы предлогов, чтобы только не созваниваться с Юрой. Я была той еще сказочницей! Лишь бы только не смотреть в его глаза даже через экран телефона, — Яр вскидывает свои и пытается поймать мой взгляд. — Лишь бы не спать с ним, пусть даже через смс-ки.
Он раздраженно встряхивает головой, «обжигаясь» об упоминание о моем бывшем. Отдаю себе отчет, что сделала это специально, чтобы причинить ему боль. Я всегда за него беспокоилась, но сейчас захотела сделать больно умышленно!
— Я так делала, потому что уже разлюбила его, но еще не смирилась с этим.
Наверное, ко мне просто вернулся бумеранг. Что ж, заслужила. Яр устало трет лоб. Я продолжаю:
— Ты к друзьям ехал, да? А они с девушками будут? Мне просто интересно.
— Маленькая, ты мне сердце рвешь, — он хмурится. — Надо было отсидеться дома, раз решил отсиживаться! Пробок не было, думал, быстро смотаюсь. Придурок!
— Надо было, Яр, отсидеться.
— Я позвоню завтра.
— Нет. Когда ты там должен был вернуться? В первых числах августа? — я пораженно качаю головой. Собирался лгать мне еще целую неделю! — Давай сделаем так: до первого живем так, будто тебя и правда нет в городе. Отдыхаем друг от друга, думаем. А потом я сама тебя наберу, может быть, встретимся, если оба захотим.
— Нам обоим нужно остыть, согласен, — он не спорит, и мне хочется завязать платком свои открытые нараспашку глаза, чтобы вернуться в привычное приятное неведение. — Если ты не позвонишь, то я позвоню сам, — наконец произносит хоть что-то, напоминающее шаг в мою сторону.
— В трусости меня еще не обвиняли. И верни, пожалуйста, ключи.
Рваными движениями он отсоединяет два ключика от своей огромной связки, берет мою ладонь, с размаха вкладывает их в нее. Я киваю и поспешно выхожу из машины. Чувствую себя полной идиоткой, когда с первого раза не получается вытащить все пакеты с покупками, но в итоге справляюсь. Их много, они объемные, но не тяжелые.
— Если что-то случится или понадобится — сразу звони, я помогу.
— Конечно, — киваю я, понимая, что ни за что не позвоню и не напишу. — Ты тоже.
Волнами накатывают воспоминания о тех неприятных чувствах вины и жалости, которые испытываешь к партнеру, с которым планируешь расстаться. Я хорошо помню все эти эмоции, и мне жутко от одной мысли, что Ярослав… мой Ярослав чувствует ко мне что-то подобное.
Во мне теплится надежда, что вдруг я себя накрутила и дело в другом. Но ведь… и Фишер так тоже думал! Потому и приехал! Я, конечно, не стану вести себя так, как он. Ни в коем случае.
Следующие два дня я живу словно в тумане, мне не верится, что это действительно происходит. Я просыпаюсь, открываю глаза и думаю: неужели это не сон? Но кошмар продолжается наяву: мы поставили отношения на паузу. Больно отдыхать друг от друга, когда ты вроде как… и не устала вовсе.
То я обещаю себе, что непременно переживу это и пойду дальше, то реву, отказываясь жить без него в принципе. А потом случается нечто, что переворачивает мой мир окончательно.
В какой-то момент я осознаю, что у меня вновь задержка, причем уже несколько дней. Следом прокручиваю в голове возможные причины: самая вероятная из них — стресс. Но… мы с Яром так часто прерывали половой акт, а иногда наглели и делали это два раза подряд, что… нужно обязательно сходить за тестом.
Глава 45
Катерина
Как же так, как же так… Живешь двадцать два года спокойно и размеренно, поступаешь логично и предсказуемо. Каждое более-менее важное решение долго обдумываешь, взвешиваешь, а потом… появляется вот такой Ярослав. Врывается неудержимым метеоритом, переполошив все, чего только коснется, снося на своем пути любые запреты, подчиняя себе и своей воле.
Безбашенный и непредсказуемый, способный по щелчку пальцев вспыхнуть и столь же быстро остыть.
Я ведь думала о возможной беременности каждый раз, когда он обнимал и притягивал к себе. Мысль мелькала, я ведь не сумасшедшая, но горячие ладони нежили, а твердые губы шептали. Мне стоило тормозить его, требовать надеть защиту и лишь потом позволять продолжать. В отношениях с Фишером я не допускала подобного, даже когда была назначена дата свадьбы.
А с Яром… мне было непростительно хорошо! Чувствовать его кожу своей, расслабляться и принимать его вторжение, каким бы оно ни было. Щемяще-нежным или размашисто-резким. Закрывать глаза и подставлять губы для долгих и волнительных поцелуев. Забываться и сходить с ума от удовольствия, от умелых движений, горячих слов, сказанных в нужный момент.
Теперь я понимаю, почему так отчаянно отдавалась ему каждый раз. Только во время близости я чувствовала его любовь. Нельзя ведь притворяться во время секса. Если он так искренне любил меня в постели, был одновременно нежен, внимателен и страстен, значит, любил и в остальное время тоже, не так ли?
Сейчас, глядя на тест с двумя яркими полосками, я думаю о том, что этот малыш был зачат по большой любви. Как бы там дальше ни сложилось, мы обожали друг друга, и обязательно будем обожать этого ребенка. Вместе или по отдельности.
Я не могу решить, сообщить Яру сейчас или подождать начала августа. Он держит слово — не приезжает, не звонит и не пишет. Для начала я решаю посетить врача и записываюсь на прием на самое ближайшее время.
Гинеколог моего позитивного настроя не разделяет, разворачивает в первую минуту приема и отправляет на УЗИ, она взволнована и ее нервозность невольно передается мне. Оказывается, после экспериментов, которые я над собой ставила в июне, могут быть самые разные последствия, вплоть до внематочной еще с того цикла.
Передо мной в очереди в кабинет УЗИ два человека, время тянется медленно, и меня начинает ощутимо потряхивать. Я понимаю, что успела привыкнуть к своему новому статусу, и отчаянно молюсь о том, чтобы ребеночек оказался от Яра и чтобы с ним все-все было хорошо.
Боже, год назад я бы покрутила пальцем у виска, если бы мне кто-то сказал о том, что меня ждет впереди! Меня пронзает ужас от одной мысли, что Фишер снова может появиться в моей жизни, и снова самым жестоким образом!
Я хочу ребенка от Ярослава, хочу этого ребенка! Пожалуйста, пусть это будет наш с Яриком малыш, я клянусь самой себе, что буду сильной. Что больше ни за что не буду плакать и отказываться от жизни. Я все на свете сделаю, лишь бы только с ним все было в порядке!
Захожу в кабинет, молча раскладываю пеленку на кушетке, ложусь и закрываю глаза, искренне надеясь, что Яру прилетит ударом чьего-нибудь локтя на тренировке. Или что-нибудь в этом роде — не смертельное, но неприятное, чтобы не мне одной приходилось страдать.
Врач смотрит на экран и описывает ситуацию. Только-только пять акушерских недель, малыш сто процентов июльский, значит, он Ярика. Ни единого сомнения быть не может. Все прекрасно, параметры как по учебнику. Прикрепился по передней стенке, для паники нет ни единого повода.
