Отчим бахвалился тем, как ловко устроил подставу Волкову, а я понял, что меня как следует обдурили. Ведь Мирон утверждал, что девчонка сама полезла к отцу, сама захотела стать его шлюхой, а выходило… Сдержаться и не показать настоящее отношение к происходящему было невероятно сложно. Но я должен был. Чтобы вытащить ЕЕ. Теперь груз вины за содеянное резко возрос, и смотреть ей в глаза было невероятно сложно.
А дальше… Думал ли я, когда заслонял собой? Нет. Когда отец вцепился мне в горло, а она бросилась меня спасать? Нет.
Было наплевать. Все, во что я верил — оказалось фикцией.
Уже гораздо позже, в клинике, куда меня почти насильно затащили люди Волкова, медленно прокрутил в голове многие вещи и понял, что Франц был прав. Но я не хотел этого замечать. Мне проще было ненавидеть Волкова, чем замечать каким человеком был Мирон. Оставаться под бдительным оком отца — нет уж. Свалил, как только заштопали.
Цель моей жизни оказалась пустышкой, а сам я — просто марионеткой. И все что мне осталось — пепелище, как когда-то много лет назад.
Я специально не сводил шрам с лица — хотел побольше отомстить отцу. Сейчас же жалел — внешность была слишком приметной из-за этого. Поэтому оставаться в городе не стоило.
Но прежде чем уезжать, оставалось еще одно дело. На территорию меня пустили сразу. Словно кто-то предупредил.
Увидеть Машу после всего было непросто. Но еще сложнее оказалось поговорить с собственным отцом, которого ненавидел всю жизнь.
— Ты должен знать, что я любил твою мать и никогда бы не предал вас, — сказал он. — Но в случившемся была и моя вина — моя беспечность подвела вас.
— Не сомневаюсь.
— Ты — мой сын. И если тебе понадобится помощь в чем-то — всегда окажу. Но после всего…
— Я понимаю, — сдержанно ответил я. — И не набиваюсь на семейные посиделки.
— Тогда зачем пришел? Если ты думаешь к Маше….
— Попрощаться. — Отец замолчал выжидающе. — Уезжаю.
— Уже выбрал куда?
— Вариантов предостаточно.
— Тогда удачи, сын.
— Спасибо. И… береги ее, ладно?
— Только ее? — отстраненно спросил отец.
— Ну, и брата моего. Или сестру — кто там у вас, — проворчал.
Отец смерил меня нечитаемым взглядом. Впрочем, я его не боялся. А затем протянул руку. Да, до крепких родственных объятий нам далеко. Если вообще когда-то доберемся. А вот рукопожатие…
— Может еще свидимся.
Маша ожидаемо встретила меня в холле. Почему-то даже не сомневался, что она там металась в переживаниях за нас с отцом. Это было приятно. Но вместе с тем из ее взгляда ушло то доверие, что так мешало мне быть беспристрастным и играть свою роль.
Выходя на улицу, я понял, что сделал все правильно. Что теперь уехать будет легко. Так, как и должно быть. Мосты я не сжег дотла, но фитиль все же тлел. Мне предстояло построить жизнь заново, вырвать из сердца девушку, которая по насмешке судьбы была похожа на мою мать, и найти свое место в этом мире.
Дел предостаточно, так что не стоило откладывать их на завтра… Тогда я еще не знал, что должок с меня спросят гораздо раньше, чем я предполагал. И совсем не так, как рассчитывал.
Бонус. Маша
Шесть лет спустя
— Сережа! Не торопись! — крикнула сыну, который бросился вслед за бабочкой, даже не глядя под ноги. Но куда там! Егоза!
— Мам, я тоже хочу, — заканючила Лера, тыча пальчиком в братика.
— Может, лучше покатаемся с горки? — предложила с надеждой я.
В этот момент ворота открылись, и на территорию заехала машина, не узнать которую было нельзя.
Руслан. Значит все же согласился встретиться с Олегом. Дети, услышав звук мотора, синхронно развернулись к площадке. Я едва успела взять за руку дочь, когда та дернулась вперед.
— Тише, подожди, — попросила я.
Сын же уже побежал по дорожке навстречу старшему брату.
Руслан возмужал. Широкоплечий, раскачанный. Сейчас, спустя чуть больше шести лет, он стал практически копией отца.
— Привет, Серый! — подхватил он маленького сорванца и стал подкидывать в воздух, от чего тот заливисто захохотал.
— Мам! — Лера выдернула ладошку и бросился к мальчишкам. Заметив ее маневр, Руслан поставил Сережу на ноги и подхватил уже девчушку.
— Ну здравствуй, принцесса.
Они все втроем подошли ко мне. Сережка наматывал круги вокруг любимого брата, а дочь тискала его, совершенно не боясь хмурых рожиц, которые тот строил.
— Привет, Маш, — произнес он низким голосом, снимая очки и уворачиваясь от очередного слюнявого поцелуя Лерки.
— Привет, — ответила я.
За эти годы мы мало общались. Сначала этот случай со Стасей… Я знала, что рисковала, когда просила Руслана помочь. Но чувствовала, что так будет правильно. И Олег тогда очень злился. Сдерживался, но злился. Хотя мы и преодолели это, его сын долго еще не появлялся у нас дома.
Не потому что Олег отрекся от него. Вовсе нет. Напротив. Он помог ему найти свой путь, который оказался непростым. Я знала далеко не все — мужчины не любили делиться подробностями, и оба говорили о своих делах с неохотой. Это сейчас уже Руслан встал у руля в другом городе, доказав прежде всего самому себе чего он достоин.
И все же мне очень хотелось бы, чтобы он нашел не только деловое счастье и удачу в бизнесе. Но и личное, свое. Нашел девушку по сердцу.
Редкие встречи с ним давали понять — он все еще питал ненужные чувства ко мне. Поэтому я подспудно старалась не сближаться с ним, хотя зачастую поддержать его очень хотелось.
— Как ты? — спросил он, окинув цепким взглядом. С годами даже в этом он стал похож на Олега. Словно сканировал.
— Спасибо, хорошо, — вежливо улыбнулась в ответ. Взгляд Руслана опустился на мой живот, который стал уже довольно заметен.
— Мой отец вообще что ли с тебя не слезает? — усмехнулся гость. Я вопросительно приподняла брови. — Если собирает футбольную команду, то у него прокол, — добавил и повернулся к Лере, которая продолжала обнимать его за шею.
— Самый красивый прокол, — раздался голос любимого позади, и тут же на мой живот легла широкая ладонь Олега.
— Привет, отец. Не знал, что у вас снова пополнение. Поздравляю.
— Спасибо, — сдержанно ответила я и бросила мельком взгляд на мужа. Тот как и всегда был спокойно-равнодушен, но на дне глаз я все же заметила недовольство. Как и его собственнический жест.
Мужчины, что с них взять.
— Лера, иди ко мне. Давай, Руслану надо поговорить с папой, — сказала я дочери.
