Для начала я добралась до телефона и набрала рабочий номер Генки Петрова. Судя по времени, приятель уже должен быть в своем рабочем кабинете.
Но сегодня трубку долго не снимали.
«Он, конечно, может задерживаться или отправиться с утра на выезд, и это было бы очень не вовремя, – думала я, слушая гудки в телефоне, – ладно, попробую еще раз, только немного попозже».
И уже тогда, когда я собиралась сдаться и положить трубку, прошло соединение, полковник Петров торопливо выкрикнул:
– Да! – А потом спустя секундную паузу добавил: – Слушаю!
– Знаешь, что говорят психологи? – усмехнулась я. – Человек, отвечая по телефону: «Да», подсознательно хочет сказать собеседнику, что заранее на все согласен.
– А если он отвечает: «Слушаю»?
– Это выдает в абоненте начальника, привыкшего командовать подчиненными.
– Здорово! – обрадовался приятель.
– А то! – Я коротко рассмеялась и спустя несколько секунд добавила: – Геночка, время слегка поджимает. Для меня есть новости?
– Приговор вынесли. Все прошло нормально. Подопечную снова перевезли в безопасное место, ее все еще охраняют бойцы Мельниченко. Но, возможно, в самом скором времени ее вывезут за границу по новым документам, и значит, твоя охранная операция тоже будет закончена.
– Боюсь, это решать не тебе, дорогой друг. Что там по поводу моей просьбы пошептаться с приятелем?
– Он очень занят, да и за тобой все еще следить могут. Так что встреча состояться не может, по крайней мере, пока.
– Но это срочно и может быть важно.
– Поэтому я десять минут назад распорядился выписать для Сашки пропуск, и только что он вошел в мой кабинет.
– Здорово, ты лучший! Тогда давай ему скорее трубку! И спасибо, Гена!
– Всегда пожалуйста!
– Привет, Женька! Что у тебя за сообщение?! – Тон приятеля был деловитым, голос хрипловатым, а речь сбивчивой и чрезмерно торопливой.
– На подопечную пытаются выйти с предложением о сотрудничестве, впрочем, Петров тебе уже, наверное, сказал об этом.
– Да, говорил. Но я ничего толком не понял. О каком сотрудничестве идет речь? И что от нее вообще могут хотеть?
– Помощи в захвате власти в группировке, разумеется. Ты, вообще, уверен, что она все о себе рассказала? Ведь эта женщина не так проста, недаром владеет таким объемом информации. Да и затеяла все это недаром! Возможно, она играет с вами, Сашка!
– Да ладно, Жень, бери выше! То была обычная провокация или ловушка! И потом, к Липник у нас нет и не может быть претензий! Она выполнила все, что обещала. Слышишь?! Не нарушила ни одного пункта соглашения!
– А судя по моим сведениям, она достойна оказаться рядом с теми, кого на нары не так давно определила!
– Это, Охотникова, не нам с тобой решать! Сама должна понимать, ту операцию курируют совсем другие люди. И они не собираются посвящать нас с тобой в суть своих договоренностей с Липник. Наше дело – обеспечить женщине безопасность. Что мы и сделали в конечном итоге. Все остальное не касается ни тебя, ни меня.
– Значит, операцию можно считать завершенной? Ведь суд закончился, и преступники получили свои сроки. А Светлану, похоже, собираются эвакуировать куда-то за границу.
– Да, все так. По нашим сведениям, те киллеры, которых не удалось уничтожить, должны теперь отступить. Но для успешного завершения операции я прошу тебя пока не выходить из образа и продолжить дезинформацию возможного противника совсем недолго, буквально пару дней.
– Хорошо. Только ты должен доложить все начальству.
– Что именно?
– Ту информацию, что я сумела раздобыть.
– Ладно, как скажешь.
– Хорошо, значит, договорились. Мой контакт с подопечной предполагается?
– Нет. Контактировать напрямую ты с ней не станешь. Так же мы не будем больше устраивать подмен. Просто помелькай немного поблизости и можешь быть свободна. Оговоренная сумма уже находится на твоем счету. А через четыре дня из круиза возвращается тетя Мила. Так что это все, Женька! Операция близится к завершению! Благодарю за сотрудничество!
– Возможно, после получения новой информации от начальства поступит другая вводная, – продолжала настаивать я.
– Нет, Охотникова! Через два дня твоя миссия будет окончена. А подопечную снова перевезут, а потом отправят за границу, согласно договоренностям.
– Ладно, как скажешь.
Возможно, кое-что в моем тоне не понравилось Мельниченко, поэтому он добавил менторским тоном:
– Повторюсь, Охотникова, твоя миссия заканчивается через два дня! И не вздумай выходить на мое непосредственное начальство с сообщениями или своими соображениями! Я помню, у тебя всегда были проблемы с субординацией, и это частенько сводит на нет все твои достижения.
– Мои достижения навсегда при мне останутся! – злобно огрызнулась я. Но, впрочем, не дала втянуть себя в бессмысленную дискуссию и тут же добавила: – Счастливо оставаться!
А спустя доли секунды повесила трубку, немного подумала, быстренько сделала еще один звонок и поспешила покинуть помещение вокзала.
Дорогой я, разумеется, не теряла бдительности, что не мешало мне размышлять. Мысли мои, кстати, были совсем невеселые.
Итак, все началось с услуги, которую мне не так давно оказал старый приятель. Поэтому, когда он попросил меня об ответной услуге, отказать я не сумела. И оказалась втянута в настоящую авантюру. Мало того, что на протяжении всей операции моя жизнь неоднократно подвергалась смертельной опасности, в конце концов, выяснилось, что я оберегала настоящего монстра – манипулятора. И теперь, когда Светлана с помощью спецслужб и при моем самом активном участии избавилась от основных конкурентов и сильных врагов, ее руки оказались полностью развязанными. Женщина получит полную свободу действий. И в лучшем случае, улизнув за границу, будет жить припеваючи на украденные у бандитов деньги. А ее преступления так и останутся безнаказанными.
Но есть и второй, худший вариант развития событий. Светлана найдет способ незаметно вернуться домой. И при помощи интриг и манипуляций захватит власть в группировке или в том, что от нее осталось. А потом на руинах старой организации построит собственную империю, окрепнет и станет неуязвима. С ее стратегическими навыками, неординарным мышлением и звериной жестокостью все получится легко и пройдет гладко, словно много раз отрепетированный спектакль.
И мой любимый город получит новую группировку и расцвет криминала. Частично по моей вине или при непосредственном участии, можно считать, как нравится.
Разумеется, я не могу этого допустить. Но как поступить и что именно предпринять, пока непонятно.
* * *
Остаток дня прошел в ленивом бездействии. Я не должна была больше провоцировать противника, вызывая огонь на себя. Так что заняться вроде как нечем было. И домой не могла вернуться. Потому как обязана придерживаться условий и заключенных единожды соглашений, даже если они мне не слишком по нраву.
