После окончания института ему не везло с работой, он обивал пороги министерств и ведомств, но его не пускали дальше приемной, а его слезные прошения, вероятно, не читались. Гавриил пришел в отчаяние. Его однокурсник Глеб Саворский получил прекрасную должность без особого – как ему казалось – труда, а ведь этот Глеб учился гораздо хуже его и профессора не прочили ему блестящее будущее в горном деле.
Однажды, зайдя в трактир выпить вина, Гавриил увидел модно одетого Глеба, который наслаждался устрицами, запивая их шампанским.
– О, мой добрый друг! – вскричал Саворский, увидев Свечникова. – Давай за мой столик. Официант, еще устриц и шампанского!
Гавриил сначала думал отказаться, потом все же подсел к старому приятелю. Ему чертовски хотелось устриц с лимонным соком и хорошего шампанского. Вот только хватит ли денег, чтобы расплатиться?
Саворский, высокий детина с прилизанными, как у приказчика, белесыми волосами, водянистыми голубыми глазками и невыразительными чертами лица, заметил его смущение.
– Что, брат, за финансы боишься? А ты не бойся. – Он открыл кожаное портмоне, и Свечников икнул при виде пачки банкнот. – Должность у меня больно хлебная, понимаешь? – Он слегка ударил приятеля по колену. – А ты все там же, в своей захолустной конторе? В ней тебе никак не выдвинуться, так и зачахнешь. А ты ведь был лучшим на курсе.
Гавриил опустил голову.
– Сам знаю, – процедил он сквозь зубы и с мольбой посмотрел на однокурсника. – Глеб, миленький, подскажи, что делать? Ты же не просто так получил такую должность? Подскажи, голубчик!
На его счастье, Саворский уже выпил полбутылки и поэтому находился в приятном расположении духа.
– А ты пытался побегать, чтобы улучшить свое положение? – покровительственно спросил он, окропляя порцию устриц лимонным соком. Лицо Свечникова сморщилось, казалось, он вот-вот заплачет:
– Не поверишь, голубчик! Сколько порогов обил! К нашим чиновникам не подступиться, слушать не хотят.
Глеб сделал внушительный глоток шампанского и улыбнулся:
– Деньги им предлагал? Ну, взятки?
– Кому ж было предлагать-то? – растерялся Гавриил. – Говорю тебе, дальше секретаря не пропускали. Не ему же деньги совать.
Саворский посмотрел на него с жалостью.
– Глуп ты, мой друг, хоть и слывешь за умного, – с сожалением сказал он. – Ладно, так и быть, помогу. Хорошо, что у тебя хватило ума деньги просто так не совать, потому что хоть наш русский чиновник этим и кормится, зарплата у него – дочке-невесте на сережки – а от просителя нипочем не возьмет. Для этого существуют специальные проверенные люди – вермитлеры. Слыхал?
Свечников покачал головой:
– Нет, Глеб, не слыхал. Что за словечко-то такое диковинное?
– Ну, это в переводе с немецкого посредник, – пояснил однокурсник, вытирая губы салфеткой. – Все они люди известные. Ты отдаешь такому посреднику деньги, он несет их к чиновнику – и должность у тебя в кармане. Тебе ли не знать, что в наше время все продается и покупается?
Гавриил сполз со стула, встал на колени и обхватил ноги приятеля:
– Глеб, будь другом, сведи меня с посредником. Век буду за тебя Бога молить.
Саворский почесал лысеющий затылок.
– Отчего же не свести? – сказал он через несколько секунд. – Свести можно. Только учти: вермитлеру тоже деньги требуются. Кто задаром пойдет за тебя просить?
Гавриил закивал:
– Я все понимаю, голубчик. Ты только сведи. А деньги я раздобуду.
– Ладно, сведу, – пообещал Глеб и налил шампанского. – Давай ешь и пей, пока угощают.
Но у Свечникова от волнения пропал аппетит. Подумать только, Саворский сведет его с нужным человеком, и он сможет получить хорошее место, выдвинуться… Его обязательно заметят, он хороший специалист.
– Когда мы встретимся, голубчик? – спросил он с придыханием. Глеб закинул ногу на ногу, сознавая себя хозяином положения.
– Давай послезавтра по Невскому прогуляемся, заодно все и обговорим. Есть у меня человек, который способен провернуть все довольно быстро, попытаюсь завтра переговорить с ним.
Свечников с восторгом смотрел на друга.
– Переговори, умоляю тебя, голубчик! Я этого не забуду.
– Я же пообещал. – Глеб разлил остатки шампанского, друзья звонко чокнулись и со смехом допили вино.
Несмотря на свою безалаберность, Глеб сдержал обещание и через день встретился с Гавриилом на Невском. Он был одет франтом, и это не ускользнуло от Свечникова. На безымянном пальце красовалась золотая печатка с небольшим алмазом, рассыпавшимся искрами в лучах солнца.
– Везет же тебе, мой друг! – Глеб покровительственно похлопал товарища по плечу. – В посредниках у тебя будет сама генеральша. Слыхал про нее? Некая баронесса фон Шейн.
Семья Свечниковых не входила в высший свет столицы, и о такой даме горный инженер ничего не ведал.
– Чудо что за женщина! – Саворский причмокнул толстыми лоснившимися губами. – Способна решить любую проблему. Любую, понимаешь? Ты окажешься дураком, если упустишь такой случай. Разумеется, она попросит денег, и ты не скупись.
– Разумеется, – кивнул Гавриил, вспоминая о десяти тысячах, которые удалось насобирать родителям. Они тоже понимали, что хорошие должности не валяются под ногами.
– В общем, она хочет, чтобы ты немедленно пришел по этому адресу. – Глеб сунул ему в руки клочок с небрежно нацарапанным названием улицы и номером дома. – Это недалеко отсюда.
Гавриил схватил клочок, как голодная собака кость.
– Спасибо тебе! – Он искренне пожал вялую белую руку однокурсника. – Я этого не забуду.
– Поставишь бутылку лучшего шампанского, когда все выгорит, – расхохотался приятель и, махнув тростью из слоновой кости, продолжил путь.
Дрожащими руками Гавриил развернул записку. Баронесса жила действительно недалеко, можно было дойти пешком минут за десять. Молодой человек ускорил шаг и, не успев оглянуться, уже стоял возле внушительного двухэтажного особняка из желтого камня. Он позвонил в дверь, ему быстро открыла девушка в белом переднике с толстой черной косой и спросила:
– Вы к баронессе от Саворского? Она ждет наверху.
Гавриил поднимался по ступеням, чувствуя, как подкашиваются ноги. Он боялся эту женщину, представляя ее очень пожилой, крикливой, злобной и раздражительной. А еще молодой человек переживал за свои скудные финансы. Эта дама – баронесса, следовательно, вхожа в высший свет и действительно способна выхлопотать высокую должность. Но во сколько это обойдется? Хватит ли десяти тысяч, уютно покоившихся в кармане пиджака? Не без внутреннего трепета Свечников распахнул дверь в ее комнату – и чуть не вскрикнул от удивления. За столом сидела довольно молодая, может, лет тридцати, привлекательная женщина и что-то писала. Увидев посетителя, она повернула голову, и ее смуглое лицо с тонкими чертами и пухлыми сочными губами озарила доброжелательная улыбка.
