– Ты считаешь, что убийца – аптекарь?
– Члены нашей гильдии – честные люди, – сказал Валентин, приняв ещё более кислый вид. – И верны короне.
– Некоторые из вас – да, – сказал лорд Эшкомб.
Лицо Освина затвердело. Но, прежде чем он успел ответить, хлопнула дверь, и вошёл Натаниэль Стабб.
Во мне закипела ярость. Кровь забурлила. Появление этой крысы в моём доме повернуло нож, и так уже торчавший в моём сердце.
Солдаты схватили Стабба.
– Пустите меня! – рявкнул он.
– Кто это? – спросил лорд Эшкомб.
Стабб пытался вырваться.
– Я пришёл, чтобы заявить права на эту аптеку.
– Не сейчас, Натаниэль, – раздражённо сказал Освин.
– У меня есть право! – настаивал Стабб.
Я знал, что не следует вмешиваться. Особенно – в присутствии членов совета гильдии. Ученик не должен раскрывать рот без разрешения. Но что-то сломалось во мне. А может – уже было сломано…
– У вас нет здесь никаких прав! – крикнул я.
Аптекари ошарашенно уставились на меня. Даже лорд Эшкомб приподнял бровь.
– Как ты смеешь?! – сказал Стабб и обернулся к Эшкомбу. – Арестуйте его, сэр. Этот мальчишка напал на меня!
– О чём это ты? – спросил Освин.
– Вчера он и несколько других хулиганов напали на меня на улице.
Теперь во взглядах, обращённых ко мне, читался вопрос. Оказывается, Стабб всё-таки узнал меня вчера, когда мы закидали его яйцами.
– На нём не было дубовой ветки, – пробормотал я.
И тут же до меня дошло, что именно я сказал. Обвинил в нелояльности члена гильдии! В других обстоятельствах это вызвало бы немало проблем. Впрочем, сейчас, когда перед нами лежало мёртвое тело моего учителя, никто не обратил на это внимания.
Даже лорд Эшкомб.
– Стало быть, это и есть Стабб. – Он обернулся к аптекарю. – В четверг у тебя была ссора с Бенедиктом Блэкторном.
– Да о чём вы говорите? Отпустите меня!
Стабб наконец-то вырвался из рук солдат. Судя по их сморщенным носам, они и сами не жаждали к нему прикасаться.
Валентин, казалось, тоже потерял терпение.
– На каком основании ты заявляешь права на эту лавку? – спросил он, нахмурившись.
– Наш спор с Бенедиктом ни для кого не секрет. Он крал мои рецепты. По законам гильдии я имею право на справедливую компенсацию.
– Вы лжёте, – сказал я.
У Валентина отвисла челюсть.
– Следи за языком, мальчишка!
– Замолчите все. – Сэр Эдвард говорил негромко, но даже багровый от ярости Стабб захлопнул рот. – Мы знаем свои собственные законы, мастер Стабб. И, как вам должно быть известно, все вопросы о владении собственностью решает совет. – Он пристально посмотрел на Стабба, и тот сжался под взглядом старика. – Во-первых, нам нужно будет определить, кому принадлежит эта лавка в настоящий момент.
– Завещание Бенедикта должно быть среди наших бумаг, – сказал Освин. – Я позабочусь, чтобы его нашли.
– Это приемлемо для короны? – спросил сэр Эдвард.
Лорд Эшкомб пожал плечами.
– Ваши внутренние дела меня не касаются.
Сэр Эдвард повернулся ко мне.
– А ты… э…
– Кристофер Роу, – подсказал Освин.
– Явишься в гильдию в понедельник, Роу. Мы разберём твою ситуацию, если будет время.
Я хотел наорать на них всех, но мне хватило ума понять, что кричать на главу гильдии – это очень, очень плохая идея. Стиснув зубы, я тихо спросил:
– Могу я сказать кое-что, сэр?
– В понедельник мы дадим тебе слово, – ответил он. – А пока советую вспомнить, что ты ученик и должен знать своё место. – Сэр Эдвард оглядел лавку. – Сейчас надо разобраться, где ты будешь жить.
Я ощутил холодок внутри. Сейчас, когда я сидел на полу рядом с мёртвым учителем, мне в голову пришёл неуместный и постыдный вопрос: куда же мне теперь деваться?.. Полагаю, я знал ответ.
– Аптека Блэкторна – мой дом.
– Ты не можешь остаться здесь, мальчик, – сказал Валентин и кивнул на тело моего учителя. – Особенно после того, как здесь свершилось… это зло.
– Но… – Я изо всех сил старался придумать причину, чтобы остаться. – Я… должен кормить голубей. – Ничего более умного мне в голову не пришло.
– Кто-нибудь из гильдии позаботится о птицах, – сказал Освин. – Ты больше не обязан приглядывать за этой аптекой.
Он перевёл взгляд на магистра гильдии, словно предупреждая меня: придержи язык. Мне пришлось прикусить его. Я молча зашёл за прилавок и взял свой кубик-головоломку.
– Что он делает? – сказал Стабб. – Остановите его!
Лорд Эшкомб так и сделал.
– Что это такое?
Я показал ему кубик.
– Мастер Бенедикт подарил мне его на день рождения.
– Он пытается его украсть! – сказал Стабб.
– Учитель подарил его мне! – крикнул я. – Он мой!
Валентин протянул руку.
– Дай-ка поглядеть. – Секретарь гильдии осмотрел кубик, а затем передал Освину. Тот с любопытством повертел его в руках.
– Это серебро? – спросил сэр Эдвард Валентина.
– Олово, я думаю.
Освин покачал головой.
– Сурьма.
Если Стабб тронет кубик, я заору.
– Он мой, – повторил я.
Сэр Эдвард строго посмотрел на меня.
– У учеников нет имущества. – Он взял у Освина кубик и положил на прилавок. – Эта вещь останется здесь. Право собственности определяется завещанием.
Магистр был прав. По закону всё – даже моя выпачканная кровью одежда – принадлежало учителю. Я с горечью подумал: не намерены ли они выставить меня на улицу голым…
Очевидно, в голову Стабба тоже пришла эта мысль.
– Обыщите его! Может, он прихватил что-нибудь ещё!
Я похолодел. В гневе я совсем забыл: у меня есть кое-что ещё. Бумага, спрятанная за поясом, царапнула мне кожу. Если они найдут листок, то мне зададут вопросы, на которые я не смогу ответить. И лорд Эшкомб попытается меня заставить. В застенках Тауэра, с применением раскалённых углей.
Но, казалось, Стабб со своими претензиями вызывал омерзение даже у членов совета.
– О, заткнись уже, Натаниэль! – сказал Освин, и я перевёл дух.
Похоже, меня не потащат в Тауэр.
Между тем культ Архангела лишил меня учителя, а совет гильдии отнял мой дом.
Глава 11
– И речи быть не может!
