– Я не смогу открыть его, если ты не сдвинешься с места! – сказал я ей.
И замер.
Я схватил страницу счётой книги. Перечитал послание учителя. Сердце заколотилось.
У Хью 4-й под львами райские врата
– Что-то не так? – спросил Том.
– Я… кажется, я знаю, что такое «чётвертый у Хью».
– И что?
– Вот это, – сказал я. – Мы здесь стоим.
– Спальня Хью?
– На каком мы этаже?
Том посчитал.
– На четвёртом… – Он удивлённо посмотрел на меня. – Чётвертый у Хью. Но откуда ты знаешь, что это правильный ответ?
Я указал на окно.
– Посмотри.
Бриджит пыталась просунуть голову сквозь щель. Том проследил за моим взглядом и увидел особняк с садом. Он был отгорожен от улицы железным забором с воротами, обрамлёнными двумя колоннами. Каждую из колонн венчала статуя каменного зверя. Они сидели спинами к нам, обернув тела хвостами.
Том вопросительно глянул на меня. Я подтолкнул к нему листок. Том перечитал текст и снова посмотрел на сад. Глаза его расширились.
– Статуи!
Я кивнул.
– Это львы.
Глава 19
Повернув за угол, я остановился и уставился на кирпичную стену, преградившую нам путь. Опять.
– Надо было сворачивать налево, – сказал Том.
Я оглянулся назад – туда, откуда мы пришли. Перед глазами был лишь кирпич.
– Если мы пойдём налево, то снова попадём на улицу.
– Нет, улица справа. Слева дом.
– Тут просто лабиринт какой-то, – сказал я.
– Думаю, в этом и дело.
Похоже, Том был прав. Мы покинули дом Хью и направились к переулку, куда выходили ворота со львами. Казалось бы: что сложного – прямым путем дойти до особняка? Но нет. Здесь между домами были понастроены стены высотой футов десять, с крутыми поворотами и тупиками. Наверху стен торчали железные пики, чтобы никто не мог перелезть.
– Тут больше загогулин, чем у кренделя!
– Что такое крендель? – спросил Том.
– Ну, такая булка. Их пекли повара в приюте. Опускаешь тесто в масло и… ладно, не важно. Пойдём прямо.
– «Прямо» тут не существует.
– Ты прав.
Бриджит захлопала крыльями над нашими головами, улетев куда-то влево. Том посмотрел на меня.
– Ладно-ладно, – сказал я. – Идём налево.
Том засунул руки в карманы.
– Пусть птица ведёт.
* * *
Птица была права. Повернув налево, мы оказались на тропинке, бегущей через лабиринт и выводящей прямо к воротам с колоннами. За забором из кованого железа виднелся сад – очень похожий на тот, где лорд Эшкомб нашёл зарытое в клумбе тело. Здесь ворота тоже были закрыты, но не заперты. На колоннах сидели львы, созерцая особняк. У каждого зверя одна лапа была поднята.
– Что дальше? – поинтересовался Том.
Я протянул ему листок.
под львами райские врата
Он посмотрел на меня.
– И это значит…
Между колоннами находились ворота. Райские? Я не видел в них ничего особенного. Колонны выглядели как столбы, сложенные из серых плит, скрепленных раствором извести. Я провёл по ним ладонями. Они по-прежнему были серыми столбами из плит с раствором извести.
От ворот в сад вела дорожка из потрескавшегося сланца. Она разветвлялась, огибая квадратное гранитное сооружение высотой восемь футов и шириной двенадцать, густо заросшее плющом. Его венчал простой каменный крест. А на кресте сидела Бриджит, чистя пёрышки.
Дорожка заканчивалась у задней двери особняка. По обе стороны от неё росла неопрятная трава. Кусты когда-то были ухоженными, но их давно никто не подстригал, и ветви торчали как попало.
Я открыл створку ворот.
– Давай-ка посмотрим, что там.
– Нам туда нельзя, – сказал Том. – Это частная собственность.
Окна в особняке были тёмными. А единственным звуком, доносившимся из сада, оставалось воркование Бриджит.
– Думаю, тут уже давно никто не живёт.
Мы двинулись по дорожке, обойдя гранитную постройку. Она оказалась мавзолеем. На фасаде, обращённом к дому, обнаружилась деревянная дверь с железным засовом. Плющ полз по стенам, среди листьев вспыхивали белые цветы, похожие на осколки кости. Над дверью висела медная табличка, позеленевшая от времени и дождей.
ПАМЯТИ
ГВИНЕТ МОРТИМЕР 1322 Р.Х.
REQUIESCAT IN PACE
Я нахмурился.
– Мортимер… Где я слышал это имя?
– Генри, – сказал Том. – Лорд Генри Мортимер. Третий из людей, убитых последователями культа. – Он подошёл к особняку и заглянул в окно. – Думаешь, это был его дом?
Бриджит спланировала на траву. Я взял её, и она сунула клюв между моими пальцами в поисках еды.
– Я ничего не принёс, – сказал я голубке.
– Кристофер.
Том смотрел туда, откуда мы пришли, склонив голову набок.
– Иди сюда, – сказал он.
Я подошёл, и он повернул меня лицом к саду.
– Гляди.
Мы стояли так, что мавзолей закрывал от нас железные ворота, ведущие к лабиринту улиц, но по-прежнему были видны львы на столбах. Они словно бы охраняли углы гробницы. За воротами виднелись другие дома, но я заметил, что на эту сторону не выходят окна. Лишь вдалеке маячило окно спальни Хью, откуда мы впервые увидели этот сад. Да ещё вздымался шпиль церкви. Даже с такого расстояния можно было разглядеть фигуру на шпиле. Статуя бородатого мужчины с нимбом над головой; правая рука поднята в благословлении, в левой – ключ.
– Это святой Пётр, – сказал Том. – Страж у врат Рая.
Святой Пётр парил прямо над мавзолеем, львы словно бы сидели у его ног. Плющ вился над дверью, и в нём горели белые цветы.
Под львами райские врата.
Мы нашли их.
* * *
В мавзолее было темно и тесно. В центре стоял мраморный саркофаг шести футов длиной. На нём не было никаких изображений или знаков – только пятна от потёков воды и надпись сбоку:
DOMINUS ILLUMINATIO MEA – «Господь – мой свет».
В трёх стенах виднелись ниши, и в каждой стояла статуэтка восемнадцати дюймов в высоту. Они были сделаны из того же мрамора, что и саркофаг. Слева – круглолицый человек с опущенными уголками губ, в руках у него – башня и книга. Слева – лысый мужчина с длинной бородой, он держит за лапу льва, мирно лежащего у его ног. Я с удивлением понял, что узнал их обоих: я видел картинки в книге, которую учитель дал мне почитать месяца три назад. Это были католические святые: слева Фома Аквинский, справа – Иероним. Покровители знаний и обучения.
